Обманчивое сходство
Шрифт:
– Мне это неинтересно.
– Хорошо. Но в глубине души ты, вероятно, думаешь...
– Не думаю.
– В ней есть огонь, Джек.
– А в тебе нет?
– Огонь?
– Эбби фыркнула.
– Вряд ли.
Может, слабое тление.
Джек усмехнулся, сверкнув глазами.
– Ты права, Свистелка. Тебе досталась вся оставшаяся энергия. И ты слишком умна и хороша, чтобы растратить ее в одной большой вспышке.
– Он помолчал. Ты удивительная женщина, Эбби. Невероятная.
Уразумев смысл его слов, она недоверчиво окаменела.
– Джек.., ты многого обо мне не знаешь.
– У меня будет шанс узнать.
Джек привел ее на распутье. Выбор пути был за ней.
Эбби думала, медленно поворачивая табличку на двери.
– Я оставила немного чая со льдом, - проговорила она наконец.
– Мы могли бы поесть на ступеньках. А ты рассказал бы мне, что там у вас было с невестой.
Джек мрачно улыбнулся:
– М-да, вопросик ко времени.
Он прошел вслед за Эбби в дальнюю комнату. Она достала из холодильника поднос, а Джек выволок на крыльцо одну из скамеек, стоявших между окон. Протянув ему стакан, Эбби уселась рядом на скамью.
– Я встретил Роб Стирлинг после первого курса, - начал Джек без предисловий.
– Она была репортером, из тех, что всегда лезут в гущу последних событий. Куда бы мы ни пошли, ее везде узнавали.
– Тебе это нравилось?
– Иногда, - сказал он честно, пристроив стакан на колено.
– Мы были вместе, пока я учился, и, говоря по справедливости, она помогла мне все преодолеть. Шесть лет.
– Джек поерзал, пристраиваясь у стены.
– Вначале мы подумывали о свадьбе, но позже решили даже не заговаривать об этом. Моя интернатура, ее работа... Меня устраивали наши отношения, она говорила то же самое.
– А потом?
– Я порвал с ней.
– Джек глубоко вздохнул.
– Мне хотелось нормального дома, хотелось по вечерам сидеть у камина, потягивая пивко. А она хотела ужинать в ресторанах, ходить в оперу. Вертеться в бойких местах. Это было хорошо для ее карьеры, но не подходило мне.
Эбби мысленно сравнила два стиля жизни.
– Однажды ночью я застрял в приемном покое, и Роб рассвирепела. Все кончилось после бурного пятиминутного скандала. У меня словно тяжесть свалилась с плеч.
Эбби, расширив глаза, кивнула.
– Роб заявила, что валандается со мной только ради моей медицинской степени. Это своего рода пропуск в престижный клуб.
– О, Джек...
– Эй, не грусти. Моя степень честно заработана. Поэтому я упаковался и съехал.
– Так вот почему ты вернулся. Джек воззрился на Эбби.
– Эбби, история кончилась больше двух лет назад. Поразмыслив, Роб вознамерилась все переиграть, но не на того напала. Ты же слышала наш разговор по телефону. И не притворяйся, что не видела ту груду писем.
Эбби виновато дернула плечом, добавляя в напиток лимон.
– Мне надоело вежливо растолковывать ей причины своего ухода.
– Видимо, тебе следует более четко сказать ей...
– Эбби замолкла, поняв, что ее совет может показаться своекорыстным, - что разрыв окончателен.
– Разрыв окончателен, но убедить в этом Роб - все равно что объяснить на пальцах высшую математику. Как об стенку горох.
– И ты решил сбежать от нее и начать новую жизнь в родном городе?
Джек ухмыльнулся, не поняв двойного смысла ее слов.
– Разве я не правильно поступил, а?
– Это зависит от того, как ты себя поведешь в новой жизни.
Его воодушевление упало.
– Эбби, тебе моего поведения опасаться нечего. Знала бы ты, через что я прошел! Роб превратила мою жизнь в ад. Засыпала меня открытками и письмами, бегала за мной и в больнице и дома, торчала в моих любимых ресторанах. Она даже предлагала себя в супруги и в матери моего ребенка.
– Что?
– Ничего. Для нее замужество и дети лишь плата за ту жизнь, которую она намерена вести. Со стороны это хорошо видно. Я не люблю ее и никогда не любил.
Эбби впала в задумчивость. Ломать себя в угоду чужим амбициям - это, конечно, не для Джека.
– И как же ты собираешься отделаться от - спросила она. Не знаю. Похоже, ей расстояние не помеха.
– Говорят, разлука заставляет чувствовать острее.
Это заявление рассмешило его.
– Какие чувства! Роб просто давит на меня. Она преследует меня в маниакальной надежде склонить к браку. А я предпочитаю легкость отношений. И никаких обязательств.
При этих словах что-то в глубине сердца Эбби дрогнуло и сорвалось в пучину отчаяния.
Эбби окружила себя ледяной стеной отчуждения. Если раньше она искала встреч с Джеком, то теперь старательно избегала его.
Это было легко, потому что сейчас, в середине октября, доктора Конроя затопила волна простуд и гриппа, к тому же его кабинет осаждали любители лыжного спорта, успевшие обзавестись травмами.
Энтузиазм Эбби угасал. Тяжелая работа перемежалась тягостными размышлениями, вдобавок начал жаловаться отец. Пока она с рабской покорностью трудилась над своим офисом, он отвлекал ее советами, как вести дом на ранчо. "Можно подумать, у меня есть на это время и охота".
Могут ли воспоминания прошлого разбить сердце? Во всяком случае, надо поостеречься.
После рассказа Джека об отношениях с Роб Эбби ясно увидела, чем рискует. Она оказалась перед перспективой снова остаться брошенной. Ситуация слишком живо воскрешала давнее, причиненное уходом матери горе: Эбби любила того, кто не собирался отвечать ей тем же.
Повторение старой трагедии погубило бы ее окончательно, навсегда лишив уверенности в себе.
Эбби остро переживала вернувшиеся детские обиды, жизнь снова превращалась в борьбу со страхом. Все напоминало ей о несчастье, память о котором она хранила глубоко в сердце. Нет, еще одного удара ей не выдержать. Придется кое-что изменить, и сделать это немедленно. Так будет разумно, честно и правильно, заключила Эбби.