Обманчивый блеск мишуры
Шрифт:
— А что ещё на вас было?
— Ничего. Знаете, зрители принимали меня просто потрясающе. Кстати, благодаря опыту с искусственными волосами я смогла заняться бородой дяди Блоха. Она в полном порядке. Её осталось только надеть.
— Надеюсь, он будет чувствовать себя хорошо.
— Я тоже. Хотя он, конечно, перевозбудился. Он потрясающий, правда? Хотя нет. Самая потрясающая здесь я. А он самый-самый. Понимаете? Только боюсь, что тёте Клу я не смогу угодить.
Продолжая нести чепуху, Крессида бесцельно бродила по изящному будуару, вертя в руках то одну, то другую вещицу.
— Вы знаете, сегодня в кухне была ссора, — неожиданно сообщила она.
— Не слышала.
— В некотором роде из-за меня. Киски-Ласки жаловался на меня из-за своих, кошмарных кошек, а остальные
— Откуда вам это известно?
— Слышала. Хилли попросил меня взглянуть на цветы, а они находятся в комнате рядом с так называемой гостиной для слуг. Вы не представляете, что там творилось! Просто рёв стоял. Я спрашивала себя, не сообщить ли об этом Хилли, но тут услышала, что в коридор выскочил Маульт. Уходя, он крикнул остальным: “Собачья свора! Головорезы недоделанные!” Ну и так далее. А Казберт взревел, словно бык, чтобы он проваливал побыстрее, пока цел. Я все передала Хилли и думала, что он уже рассказал вам. Вы ему очень нравитесь.
— Он ничего не говорил.
— Во всяком случае, я не собираюсь выходить за него замуж, пока в доме такая обстановка. Это же бред! Не для меня! Если бы вы слышали! Знаете, что сказал Казберт? Он сказал: “Ещё раз вякнешь, и я тебя урою”.
— Я не совсем поняла.
— По-моему, это похоже на угрозу убить. Да, да. Именно так.
4
С этого момента Трой начала тревожиться по-настоящему. Она взглянула на себя как бы со стороны: слабая одинокая женщина, оказавшаяся среди незнакомых людей в напыщенно-роскошном доме на отшибе, который обслуживают бывшие убийцы. Нравится ей эта ситуация или нет, но с ней приходится мириться. Трой от всей души захотелось оказаться сейчас в Лондоне, чтобы встретить Рождество одной или с кем-нибудь из надёжных друзей, которые так сердечно её приглашали.
Портрет был почти завершён. Можно сказать, совсем завершён. Вероятнее всего, что на этой стадии самое мудрое — это немедленно убрать его подальше от художника. Обычно подобную услугу оказывал Трой её муж, однако сейчас он находился за двадцать тысяч миль, и если не случится ничего непредвиденного, вернётся домой не раньше, чем через неделю. Краски на холсте были ещё слишком свежи для перевозки. Впрочем, можно договориться, чтобы портрет был отправлен в мастерскую попозже, и сказать Хилари, что она уезжает… Когда? Завтра? Он будет очень удивлён и почувствует, что дело неладно. Он решит, что она испугалась, и попадёт в самое яблочко. Трой действительно боялась.
Мистер Смит говорил, что собирается вернуться в Лондон послезавтра. Возможно, ей лучше уехать вместе с ним. Дойдя до такой мысли. Трой поняла, что ей немедленно следует взять себя в руки.
Она и прежде не раз испытывала в чужих домах внезапное, но всепоглощающее желание бежать куда глаза глядят, словно бы каждый нерв в её теле по непонятной причине начинал сигнализировать: “Немедленно покинь это место!” Впрочем, подобный приступ мог произойти с ней и в ресторане, если официант медлил принести меню. Может, и теперь её состояние вызвано всего лишь эксцентричностью жизни в Холбедзе? В конце концов, слуги Хилари действительно могут оказаться вполне безвредными, как утверждает хозяин, а Крессида просто преувеличивала серьёзность ссоры.
Трой припомнила, насколько спокойно отнеслись к вчерашним происшествиям супруги Форестер и мистер Смит (если не считать эпизода с мыльным раствором), и сочла себя обязанной накинуть шаль, надеть пальто и отправиться на прогулку.
Её ждали ледяной холод позднего вечера, тишина, ясное тёмное небо и сверкающий снег. Трой воспользовалась моментом, чтобы повнимательнее рассмотреть творение Найджела. Снег замёрз и приобрёл твёрдость мрамора. Найджел очень ловко управился с помощью кухонной лопатки: ему удалось достичь той чёткости и точности форм, какие редко встречаются в скульптурах из снега. Только северная сторона слегка пострадала от ветра и начинавшегося время от времени дождя. Впрочем, причинённые ими повреждения касались в основном пьедестала,
На этот раз Трой не пошла дальше поля с пугалом, которое неподвижно застыло под невозможным углом — так, как его оставил ветер. На старой шляпе сидела понурая птица.
Когда продрогшая Трой вернулась в тёплый дом, она уже настолько пришла в себя, что решила отложить решение вопроса об отъезде на завтра. Её даже заинтересовало, как пройдёт вечерний праздник, что, впрочем, было неудивительно: Холбедз буквально вибрировал от ожидания. Гигантский холл с двумя лестничными пролётами был украшен огромными гирляндами из еловых ветвей, мишуры, остролиста и алых лент, которые тянулись вплоть до резных перил. В обоих каминах пылали, потрескивая, чудовищного размера поленья. Пахло потрясающе.
Хилари с расписанием в руке давал последние указания слугам. Заметив Трой, он весело помахал ей в знак приветствия и предложил тоже послушать.
— Итак, Казберт, ещё раз. Вы проверяете, чтобы дверь в гостиную была заперта, иначе дети окажутся там раньше, чем надо. Когда все гости соберутся — список у вас будет, — вы убедитесь, что Винсент уже стоит наготове с санками. Затем вы ждёте до половины восьмого, когда прозвучит первая запись с колоколами и полковник Форестер спустится в комнату рядом с гостиной, где мисс Тоттенхейм нацепит бороду.
— Выбирай выражения, дорогой, — медовым голосом вставила Крессида. — Представляешь, на что я буду похожа с бородой?
Киски-Ласки хихикнул.
— Мисс Тоттенхейм поможет полковнику прицепить бороду, — поправил себя Хилари, возвысив голос. — Затем вы проверяете, на месте ли Найджел, и без чёт верти восемь стучите в дверь комнаты, давая полковнику и мисс Тоттенхейм знать, что у нас все готово. Понятно?
— Да, сэр. Очень хорошо, сэр.
— После этого вы с Найджелом зажигаете свечи на ёлке и рождественской ветви. Много времени на это не понадобится. Не забудьте убрать стремянку и погасить остальные огни. Это исключительно важно. Так, прекрасно… Затем вы отправляете Найджела обратно в холл к проигрывателю. Найджел! Ровно без пяти восемь вы пускаете запись на полную мощность. Помните, на полную! Нужно, чтобы колокольный перезвон заполнил весь дом. Дальше… Мервин! Как только услышите колокола, вы отпираете двери гостиной и, умоляю вас, заранее позаботьтесь о ключе.
— Можете положиться на меня, сэр.
— Прекрасно. Вы, Казберт, идёте в библиотеку и приглашаете гостей на ёлку. Громко, Казберт! Во весь голос!
— Да, сэр.
— Затем вы с Мервином распахиваете двери гостиной и сразу же проходите к французскому окну. Не забудьте убедиться, что полковник ждёт на улице. Винсент помигает вам фонариком. Итак, вы ждёте у окна. Дальше самое главное. Когда все гости войдут в гостиную и займут свои места — за этим прослежу и я сам, и надеюсь, миссис Аллен не откажется помочь мне, — вы, Казберт, встанете у окна так, чтобы Винсент мог вас видеть, и дадите сигнал. Винсент будет ждать этого момента. Кстати, Винсент, смотрите, чтобы вас с санками не увидели раньше времени! Когда колокола внутри дома умолкнут, вкатите санки во внутренний двор, где вы встретитесь с полковником, и ждите появления Казберта у окна. Как только вы его увидите, включайте ленту с колокольчиками. Громкоговорители, — пояснил Хилари Трой, — для пущего эффекта установлены на улице. А дальше, дальше… Казберт! Умоляю! Вы с Мервином должны действовать очень чётко. Прежде всего — спокойствие. Спокойствие и координация. Дождитесь, пока ваш собственный голос крикнет “Хэй!” из громкоговорителя, затем финальный перезвон колокольчиков — и только после этого широко распахните французское окно, чтобы впустить полковника вместе с санками. Винсент! В вашу задачу входит удержать полковника, чтобы он не появился раньше, чем мы будем готовы принять его. Проследите, чтобы он снял перчатки. Лучше, если вы сами снимете их с него в последний момент. Он будет в перчатках, чтобы не обморозить руки. И позаботьтесь, чтобы полковник не запутался в верёвке! Иначе он завяжется в неё, как рождественский подарок. Постарайтесь немного сдержать его пыл.