Обманный лес
Шрифт:
«Ну вот, – подумал он. – Логика пятилетки». И это, похоже, подействовало, потому что Натан тут же слегка повеселел.
– Дичок просто глупыш, – продолжал Томас. – Ну кто еще откажется от пиццы пепперони?
– Глупыш, – согласился Натан, глядя на пустое место, где понарошку должен был находиться Дичок.
Остаток пути до «Пицца Палас» мальчик не разговаривал со своим невидимым другом. Когда они принялись за еду, разговор свернул на песочницы, качели и почему шоколадное молоко – самое лучшее творение Бога.
Но это происшествие никак не шло у Томаса из головы. Он дал себе слово поговорить
Когда в субботу утром Томас закончил печь Натану оладьи, его мысли снова вернулись к сделке со студией Диснея и возможности экранизации «Обманного леса». Угроза жизни и благополучию Дичка была забыта.
Натан был в восторге, до ушей перемазанный кленовым сиропом. Солнце нагревало кухню, несмотря на прохладный ветерок, врывавшийся в окно над раковиной. День выдался чудесный. Натан болтал о Джонни Квесте, Скуби-Ду и прочих любимцах из числа творений мультипликационной машины времени, именуемой «Картун Нетворк». Томас давно не помнил, чтобы ему было так хорошо. Радовался, что может разделить любовь сына к определенным мультикам. Как мало нужно для счастья.
За завтраком они болтали и дурачились, и Томас в который раз похвалил себя за то, что у него хватило предусмотрительности снять дом, а не квартиру. У Натана была своя комната, и ему приходилось по-настоящему спускаться к завтраку. Почему-то это казалось важным. От этого он становился настоящим домом, а не просто папиным домом, куда он приезжал на выходные.
К тому же он был очень славный. Томасу повезло, что он нашел его, да еще за приемлемую цену. Ведь несмотря на то что он зарабатывал вполне приличные деньги, жить на два дома, отдельно он и отдельно Эмили… Она занимала не самую последнюю должность начальника отдела кадров в «Сентинел Софтвер», но на то, чтобы расплачиваться с кредитом за дом, по счетам и за детский сад, средств не хватало – не говоря уж о том, во что обходилось растить Натана… В общем, это был клад, а не дом. В традиционном колониальном стиле, построенный всего несколько лет назад. Наверху помещались три спальни, одну из которых Томас приспособил под кабинет. Внизу он превратил помещение, которое, наверное, служило столовой, в библиотеку. Помимо этого в доме была только гостиная и кухня. И ванные, разумеется, по одной на каждом этаже.
Черно-белый дом находился в хорошем состоянии, но был практически лишен какой-либо индивидуальности. Он был слишком новым, а заботы Томаса по обустройству не продвинулись дальше того, чтобы захламить его книгами и видеокассетами. Он уже много лет не читал комиксов, но хранил коллекцию, которую собрал за время учебы в колледже, и с нетерпением ждал той поры, когда у Натана может проснуться к ним настоящий интерес. Если его вообще будут интересовать комиксы. В эпоху Интернета и компакт-дисков дети перестали тратить время на чтение чего бы то ни было.
И книг тоже.
Да, ребятишки влюблялись в Обманный лес, стоило только познакомить их с ним. Но Томас обнаружил, что его, Ти-Джея Рэнделла, читатели – на самом деле родители, а не их дети. К его огромному удовольствию, Натан уже не на шутку пристрастился к книгам и историям.
В
– Папа, можно мне еще сока? – попросил Натан.
Томас налил ему сок и принялся убирать со стола. Когда посуда была вымыта, он принял душ, пока Натан смотрел старые мультики про Супермена.
– У нас впереди отличный день, дружище! – провозгласил он, вытираясь насухо. – Как ты смотришь на то, чтобы сходить в зоопарк?
Даже Супермену не под силу было тягаться с зоопарком в Бронксе. Натан радостно завопил и исполнил небольшой танец, который был его фирменным номером с тех пор, как ему исполнилось два. У Томаса перехватило горло, и он улыбнулся так широко, что его чуть суховатые губы едва не треснули.
– Идем! – воскликнул Натан.
Томас показал ему два больших пальца.
– Клево! – сказал он, и Натан повторил его жест и возглас.
Потом, когда они поедали сахарную вату и смотрели, как возятся обезьяны, Томас, к собственному удивлению, пожалел, что с ними нет Эмили. Неожиданная и непрошеная грусть начала просачиваться в очарование дня, разъедая его.
– Ну, Натан, видишь своих друзей? – спросил он, отделываясь от этого ощущения. – Мартышки, как мама всегда тебя зовет.
Натан посмотрел на него как-то странно.
– Мама не называет меня мартышкой, пап, – сказал мальчик с таким видом, как будто у его отца были галлюцинации.
Томас поморщился. Он чуть было не стал возражать, но потом сообразил, что уже довольно давно не слышал, чтобы Эмили называла Натана своей «маленькой мартышкой». Возможно, прошло слишком много времени и мальчик просто забыл. Грусть едва не завладела им окончательно, но он заглушил ее. Сейчас они создают новые счастливые воспоминания. Это и есть жизнь. Настоящее. А не прошлое или будущее. Дети растут с ужасающей быстротой, и Томасу хотелось выжать как можно больше из каждого дня, который он проводил с сыном.
Натан уже давно не спал днем, но по пути из зоопарка домой его сморило. День выдался утомительный, и Томас и сам был бы не прочь вздремнуть. Но должен же кто-то был вести машину. Когда они свернули на подъездную дорожку к их дому в Ардсли, он заметил, что Натан сжимает в руках длинное зеленое перо, и удивился, где мальчик его взял. Наверное, решил он, в павильоне с попугаями в зоопарке, хотя Томас что-то не припомнил, чтобы видел там хоть одну птицу с таким переливчатым зеленым хохолком. Перо было таким ярким, что казалось ненастоящим, словно раскрашенным.
Когда Томас заглушил двигатель, Натан пошевелился, и перо исчезло между сиденьем и пассажирской дверцей.
– Мы приехали, Натан, – сказал он. – Что ты хочешь на обед?
– Пиццу пепперони, – последовал вполне предсказуемый ответ.
– Опять? Нет уж. Что скажешь о домашних рыбных палочках с жареной картошкой? – спросил Томас.
Натан буркнул что-то в знак согласия, еще не до конца проснувшись. Томас улыбнулся, понимая, что теперь, когда Натан поспал днем, он будет колобродить до позднего вечера. Что вполне его устраивало. Он как раз собирался на этих выходных ввести Натана в чудесный мир сериала «Планета обезьян». Он надеялся только, что потом его сыну не станут сниться кошмары.