Обманы Локки Ламоры
Шрифт:
Для перевоза большого количества денег в убежище под Домом Переландро Благородные Подонки использовали простую подмену: во время остановки сундучки с деньгами исчезали с одной телеги и возникали на другой — уже под видом простых мешков с продуктами, — а дальше направлялись в нужное место, не вызывая особых подозрений. Любой храм, даже такой маленький и заброшенный, как Дом Переландро, нуждается в постоянном снабжении.
— Отлично! — Локки кивнул. — Подождите пару минут — я сдеру с себя остатки Лукаса Фервита и помогу вам перенести это счастье в тайник.
В дальней части подземелья, сразу за спальнями, располагалось
Сама же комната, в полу которой были вырублены шахты, использовалась для хранения средств «на каждый день», то есть для текущих трат. По ее стенам располагалось множество деревянных полочек, на которых лежали всевозможные монеты, упакованные в маленькие мешочки или просто столбиками. Здесь можно было увидеть дешевые кошельки с медными баронами, а также бумажники из дорогой тонкой кожи, туго набитые серебряными солонами. Тут же стояли маленькие запечатанные горшочки с половинками монет по полмедяка. Все это представляло собой так называемые «быстрые деньги», которые в любой момент можно было извлечь на какую-нибудь операцию банды. В тайнике находились даже небольшие кучки иностранных монет — марки Королевства Семи Сущностей, тал-вераррские солары и прочее.
Еще со времен отца Цеппа двери тайников никогда не запирали. Причина этому крылась не только в безграничном доверии членов банды друг другу (хотя это было чистой правдой). И не в том, что появление чужаков здесь было маловероятно (хотя и это соответствовало истине). Главная причина, простая, как доска, заключалась в том, что ни один из Благородных Подонков — ни Кало с Гальдо, ни Жеан с Жуком, ни сам Локки — не мог придумать достойного применения постоянно растущему капиталу.
Они являлись богатейшими ворами в городе, не считая, конечно, капы Барсави. Если верить маленькому пергаментному гроссбуху, лежащему тут же, на полке, после обналичивания второго чека дона Сальвары в распоряжении банды оказалось свыше сорока трех тысяч полновесных крон. По большому счету, теперь они уже не уступали в богатстве своей жертве и были намного богаче, чем большинство друзей дона Лоренцо. Благородным Подонкам могло бы позавидовать большинство торговых компаний города.
Но все это оставалось в тайне. Остальные Правильные Люди считали их заурядной бандой мелких воров. Общее мнение было таково: Благородные Подонки достаточно опытны и осторожны, но звезд с неба не хватают. Локки и его друзей это устраивало — для безбедного существования им вполне хватало десяти крон в год на каждого. А большие траты повлекли бы за собой нежелательное внимание со стороны обеих властей Каморра — как легальной, так и воровской.
За эти годы они уже заполнили тайники на три больших мерки, а сейчас работали над четвертой. Все это время они пересчитывали заработанные деньги — и большую их часть сбрасывали во мрак шахты.
Проблема была в том, что их наставник отец Цепп научил их освобождать каморрскую знать от ноши чрезмерных
— Радуйтесь! — воскликнул Кало, появляясь на кухне ровно в тот момент, когда Локки и Жеан передвигали стол на обычное место. — Братья Санца вернулись!
— Интересно, — проворчал Жеан, — кто-нибудь когда-нибудь произносил эту фразу, кроме самих братьев Санца?
— Только в покоях свободных молодых красоток нашего города, — самодовольно парировал Кало, опуская на стол маленький джутовый мешочек. Локки вытряхнул на стол его содержимое: несколько медальонов с полудрагоценными камнями, набор достаточно красивых серебряных вилок и ножей, а также целая куча разнообразных колец — от простеньких медных безделушек до массивного золотого перстня с платиновыми вставками, бриллиантами и обсидианом.
— Очень мило и весьма правдоподобно, — одобрил Локки. — Но, на мой взгляд, маловато. Жеан, поройся в Липовом сундучке и принеси еще какую-нибудь дребедень. Да, и захвати для меня двадцать солонов, хорошо?
— Пожалуй. Двадцать солонов будет в самый раз.
Пока Локки с близнецами расставлял стулья вокруг стола, Жеан скрылся за дверью тайника. Там у левой стены стоял узкий деревянный сундук. Парень откинул скрипучую крышку и начал рыться в нем с задумчивым выражением лица.
Липовый сундучок был почти доверху заполнен сверкающими украшениями, предметами домашней утвари и прочими побрякушками. Тут валялись хрустальные статуэтки, зеркальца в резных рамках из слоновой кости, ожерелья и кольца, подсвечники из различных драгоценных металлов. Если порыться, можно было даже обнаружить бутылочки с бумажными этикетками, обернутые для сохранности в войлок. В них хранились загадочные снадобья и алхимические зелья.
Если бы Благородные Подонки взялись объяснять капе Барсави истинный характер своей деятельности, пожалуй, у них возникли бы определенные сложности. Поэтому они, не выставляясь, имитировали привычную жизнь рядовой каморрской банды. Не имея ни времени, ни особой склонности к традиционным ночным походам, они предпочитали прибегать к помощи Липового сундучка, содержимое которого пополнялось так же регулярно, как и коллекция нарядов. Для этого раз или два в год они совершали рейды по рынкам и ломбардам Талишема и Ашмера, где могли, не таясь, скупать всякую ерунду — свою предполагаемую добычу. Затем иноземное барахло разбавлялось местными, каморрскими добавками. Обычно это были вещи, походя, по движению души стянутые братьями Санца или добытые Жуком в ходе учебных вылазок.
Сейчас Жеан отобрал пару серебряных кубков, трое очков в золотых оправах и хороших кожаных футлярах, а также одну из закупоренных бутылочек. Осторожно прижимая к груди все это добро, другой рукой он порылся на полке и отсчитал двадцать маленьких серебряных монеток, затем пинком закрыл сундук и поспешил обратно в столовую. Там опять солировал Жук, который развлекал публику умением вертеть солон между пальцами правой руки. На это его сподвигли многомесячные наблюдения за близнецами Санца, которые виртуозно гоняли монетки двумя руками одновременно, причем в противоположных направлениях.