Обнаженная натура
Шрифт:
— Спасибо за вежливую формулировку, лейтенант. Последний раз, когда я говорила на эту тему с копом из Вегаса, меня обвинили в том, что я трахаюсь со всем, что шевелится.
Граймс брезгливо сморщился:
— Ни один из моих людей никогда бы вам такого не сказал, но я приношу вам свои извинения за нарушение нашим городом долга гостеприимства.
— Спасибо, лейтенант, я тронута.
— Колдун был правой рукой Каннибала в этом подразделении.
— Это тот, кого вы потеряли?
Он кивнул.
— Мы
Не к «шерифу Шоу», отметила я. Интересно, догадался ли он, кто меня оскорблял.
Каннибал заговорил, и я повернулась к нему,
— Если бы вы были как наш прошлый истребитель и использовали только оружие, мы бы отвели вас в тир, но нас больше интересуют ваши экстрасенсорные способности. Оружие мы всегда можем отобрать, а остальное — нет.
— Если я не пройду испытание, что тогда?
— Если вы представляете опасность для моих людей, маршал Блейк, я не стану подвергать их этой опасности.
— А если пройду?
— Тогда мы поможем вам выполнить ордер, — ответил Граймс.
— Если вы не пройдете, есть в городе другие охотники на вампиров, — добавил Каннибал. — У которых нет паранормальных способностей, составляющих проблему.
— Тогда у них и полезных паранормальных способностей не будет.
— Мы и сами можем справиться, — ответил Каннибал.
— Кто-нибудь из вас умеет чуять живых мертвецов? — спросила я.
— Нет. Ни у кого из нас нет способностей в работе с вампирами.
Я посмотрела в темные глаза Каннибала:
— Мертвые бывают многих видов, Каннибал, не только вампиры. — Я шагнула к нему ближе, но не вторгаясь в личное пространство. И добавила тише: — Как и вампиры бывают разных видов.
Каннибал улыбнулся, и снова я уловила от него всплеск нетерпения.
— Тогда давайте это проделаем.
— Давайте.
И громче, для всех присутствующих — для своих людей и лейтенанта, он сказал:
— Анита, готова?
— Насколько я должна быть готова?
— В смысле?
— Я должна сопротивляться или помогать тебе в акте чтения мыслей?
— Когда-нибудь мне интересно было бы попытаться сломать твои щиты, но сейчас у нас нет времени. Последнего экстрасенса, игравшего со мной в эту игру, увезла «Скорая».
— Ты настолько умелый или настолько безжалостный? — спросила я.
Кто-то из его людей шумно то ли вздохнул, то ли ахнул. Мы не стали отвлекаться.
— Настолько умелый, — ответил он. — Кроме тех случаев, когда со мной дерутся — тогда я безжалостен.
— Если бы было время, я бы заставила тебя подтвердить свои слова, но его нет. Так что я опускаю щиты, открываясь тебе, но не хочу их опускать полностью. Пожалуйста, не пытайся сдвинуть их до конца.
— Почему?
— Потому что не только я умею чуять мертвых, но и они иногда чуют меня. Если мои щиты будут взломаны, я засверкаю, как маяк, и все местные вампиры будут знать, что в городе что-то появилось. Я бы пока предпочла себя не рекламировать.
— Я не думаю, что ты говоришь неправду. Я хочу спросить, не преувеличиваешь ли ты.
— Я стараюсь не преувеличивать, сержант. Правда и без того достаточно странно выглядит.
— Я буду осторожен с твоими щитами, Анита.
— О’кей, так как мы это будем делать?
— Сядь, — сказал он.
— На случай, если кто-нибудь из нас упадет? — догадалась я.
— Вроде того.
— Ты и правда считаешь, что ты — самый сильный здесь экстрасенс?
— Да.
Я пожала плечами:
— Ладно, возьмем стулья.
Нам принесли два стула, мы сели лицом к лицу. Я слегка опустила щиты, будто дверь приоткрыла. Я ощутила не только гудящую вокруг меня энергию Каннибала, но и гудение и вспышки от всех прочих. На них я постаралась не отвлекаться, просто не обращать внимания, как обычно на призраков. Не обращай внимания — и призрак уйдет.
— Лучше получается, если я могу тебя коснуться, — сказал он.
Я глянула на него. Он улыбнулся:
— Такая молодая — и уже такая циничная.
Я протянула руки, все еще хмурясь:
— Ну, ладно.
Он взял мои руки в свои, и только тогда опустил собственные щиты, только тогда потянулся ко мне своей гудящей энергией. Только тут до меня дошло, что прикосновение усугубляет все вампирские силы, ужесточает их, даже если данный конкретный вампир имеет живое сердце и одет в полицейский мундир.
Глава седьмая
Его сила потекла в брешь моих щитов, как что-то теплое и живое. У оборотней энергия теплая, но в ней есть что-то электрическое, будто кожа не может решить, приятно ей или больно. Оборотни балансируют на этой грани между удовольствием и страданием, а вот эта энергия была просто теплая, почти успокаивающая. Что за черт?
Его руки в моих стали теплее, чем были за минуту до этого, будто у него температура поднималась. И снова я попробовала сравнить с ликантропом, потому что очень уж это было не похоже на холодное касание могилы.
Я заметила, что смотрю на наши соединенные руки. Я обращалась с ним как с вампиром. Им не смотришь в глаза, но это для меня уже много лет неактуально — давно не попадался мне вампир, который мог бы меня подчинить взглядом. И один весьма живой паранормальный вампир вряд ли мог бы это сделать, не так ли? Отчего же я тогда не смотрю ему в глаза?
Я поняла, что взволнована, почти испугана, а почему — сказать не могу. У меня нервы как канаты — если никто не пытается меня убить или дело не касается моей личной жизни. Отчего же сейчас?