Обнаженный любовник
Шрифт:
Когда она подъехала к нужному выезду, казалось, что машина двигалась сама по себе, и то же самое произошло, когда она зарулила к заправочной станции «Шелл», на которой заезжала каждую ночь. Когда «Хонда» остановилась перед магазином, вдали от колонок, ее голова повернулась к холодильнику.
На мгновение все стало расплывчатым, нарисованные пингвины с красными шарфами растворились в арктическом пейзаже.
Мэй удержала себя в руках, открыв дверь и выскочив из машины с сумочкой. Она зашла в круглосуточный магазин, и
– О, привет. – Он погладил взлохмаченную бороду. – Как обычно?
– Да, спасибо.
Мэй достала две двадцатидолларовые банкноты, человек нажал нужные кнопки на кассе, та издала звуковой сигнал и выдвинулся лоток с наличкой. Когда парень вернул ей двадцать семь центов сдачи, она положила монеты в пластиковую тарелку для пожертвований.
– Я оставил его незапертым для вас, – сказал он, усаживаясь на стул и возвращаясь к телефону. – Вы, кажется, устраиваете много вечеринок.
– Закрыть все за цепь, когда я закончу?
Он удивленно взглянул на нее, будто впервые принимал помощь от покупателя.
– Ага. Спасибо.
– Берегите себя.
– Да, вы тоже.
Вернувшись на улицу, Мэй подошла к морозильной камере. Ей потребовалось три ходки до машины и обратно, а в последний раз она положила скользкие холодные мешки на тротуар, пропустила звенья цепи через ручки морозильной камеры и защелкнула замок.
Глядя в видеокамеру, она помахала рукой.
За стеклянной витриной мужчина на кассе поднял руку в ответ.
Мэй со стоном собрала последние мешки со льдом и подтащила их к багажнику. Бросив их вместе с остальными, она захлопнула дверь и вернулась за руль.
Она проплакала всю дорогу до дома.
Дома, где они с братом выросли.
Дома, в котором они жили после смерти родителей.
Дорога, казалось, стремилась навстречу колесам ее машины, и, когда свет ее фар озарил одноэтажное ранчо, Мэй отметила, что один из кустов у двери не пережил зиму, и на газоне валялись сухие ветки. Ей придется с ним разобраться.
Ожидая, пока откроется дверь гаража, она осознала, что обращала внимание на этот куст и эту ветку каждую ночь, когда возвращалась со льдом. И каждый вечер она принимала одно и то же решение. Завтра вечером? Вероятно, она сделает то же самое.
Потому что ничего не менялось…
– Дерьмо, – пробормотала Мэй, включая задний ход.
Снова выехав на улицу, она развернула свою машину, оглянулась через плечо и припарковалась задом. Притормозив прямо перед тем, как задний бампер «Хонды» поцелуется со стеной, Мэй заглушила машину и подождала, пока гаражные ворота опустятся и встанут на место. После ей потребовалась пара минут, чтобы настроиться на работу.
Она все время думала об этом бойце.
И нет, она не собиралась тереть ему спину мочалкой. Как будто ей интересно смотреть на его череп, намыливая огромные плечи, мощную талию
– Не заходи дальше, – приказала она себе, выходя из машины.
В этот раз ее сильно утомил привычный ритуал подпирания задней двери мусорной корзиной и хождения туда–сюда между багажником и тем местом, где она бросила в предыдущий раз свою сумку.
Закончив, Мэй удостоверилась, что замок заперт на засов, и встала над восемью мешками с кубиками льда. Ее ладони покалывало, кожа покраснела, и она обтерла их о свои штаны. Она не могла дышать, но не от напряжения.
Когда она почувствовала, что всё выдержит, она зашагала по узкому коридору и пересекла кухню. В гостиной передней части дома было темно, и в коридоре, ведущим к спальням на втором этаже и общей ванной комнате, также было тускло.
Они с братом всегда ночевали там. Но последние две недели она перебралась в подвал.
Подойдя к закрытой двери в общую ванную, она закрыла глаза. Потом постучала.
– Роджер? Роджер, это я.
Она выждала немного… без особой на то причины.
Толкнув дверь, Мэй не сводила глаз с кафельного пола до тех пор, пока игнорировать реальность стало невмоготу. Переместив взгляд на ванну, она почувствовала ноющую боль в центре груди.
Тело Роджера было погружено в чашу с ледяной водой, кубики, которые она засыпала накануне вечером, по большей части растаяли. Он был в одежде, в которой вернулся домой и рухнул в коридоре, вода вымыла пятна крови, рубашка с рукавами плавала в воде. Поношенные джинсы остались прежними. Ботинок не было, а босые ноги были цвета белого мрамора, как и его лицо.
Его веки снова были открыты.
Сжав рот рукой, Мэй начала задыхаться, грудная клетка работала на пределе возможностей, горящие легкие не помогали облегчить внезапное удушье.
– Клянусь, Роджер... – Она вытерла лицо и откашлялась. – Я найду Книгу. Так или иначе, я найду ее и спасу тебя.
Находясь в стоячей воде, брат смотрел на нее пустым немигающим взглядом.
Она уже привыкла к этому взгляду. Когда ей удавалось хоть немного поспать, она видела его глаза в ночных кошмарах.
Выскочив обратно в коридор, Мэй хотелось рухнуть на колени, ее тошнило.
Вместо этого она взяла себя в руки... и пошла за свежим льдом.
Глава 11
– Ты был...
Ожидая, пока Миссис закончит свою мысль вслух, Балз улыбался в сумраке огромной супружеской спальни. Он специально держал двери мраморной ванной комнаты открытыми, чтобы ее человеческие глаза могли видеть, что он с ней делает. И это была действительно хорошая тренировка, после такой нет нужды идти в тренажерный зал учебного центра по возвращении домой.
Перевернувшись на бок, Балз кончиком пальца провел по бриллиантовому ожерелью, которое надел женщине на шею.