Обняться, чтобы уцелеть
Шрифт:
Тот кивнул головой.
– Помню, конечно. Агентство «Пинкертон». С нами работал такой забавный старикашка… На вид сморчок сморчком, а толковый.
Голубев слегка поморщился. Тот «старикашка» был старше его от силы лет на пять, а если еще учесть, что события происходили года полтора или два назад…
– Разыщи его координаты и сделай так, чтобы этот человек был у меня здесь как можно скорее, – быстро сказал он.
– Хорошо, – отвечал Валерий. И через несколько секунд его уже не было в кабинете.
– И
Но Леонид не удостоил его ответом.
Главу детективного агентства звали Михаилом Яковлевичем. Маленький, сухонький, с какой-то удивительно незапоминающейся и почти ничем не примечательной внешностью. Разве что тем, что с годами лицо заострилось и стало похожим на хитрую лисью мордочку.
Голубев поздоровался и протянул руку для приветствия:
– Рад вас видеть. Как поживаете?
– Спасибо, Леонид Николаевич, скрипим потихоньку, – отвечал визитер. – А вы, ходят слухи, насовсем в Москву перебрались? Ну что же, с новосельицем…
– Присаживайтесь. – Голубев указал гостю на одно из кресел вокруг журнального столика в углу кабинета, где он предпочитал вести неофициальные беседы, а сам устроился напротив, на широком кожаном диване.
Когда дверь за подавшей зеленый чай секретаршей закрылась, Леонид отодвинул свою чашку и проговорил:
– Если позволите, я прямо к делу.
Гость кивнул изрядно полысевшей головой.
– У меня есть один сотрудник, – продолжал владелец кабинета. – И я хотел бы знать об этом молодом человеке все. Все, понимаете? Как, с кем и в каких условиях он живет. Чем интересуется, чем увлекается, чем занимается в свободное время. Кто его друзья, кто враги. С какими женщинами или, может быть, мужчинами он встречается, есть ли у него постоянная пассия… Словом, мне нужны как можно более полные сведения. И чем больше в них будет частной информации, того, что обычно прячут от чужих глаз, тем лучше. Понимаете?
– Разумеется. – Острая мордочка детектива сделалась как будто еще острее. – К вам, любезный Леонид Николаевич, будет только три вопроса.
– Я слушаю.
– Первое: как скоро вам нужны результаты? Сами понимаете – чем больше я и мои сотрудники будем ограничены во времени, тем меньше мы сумеем нарыть.
– Можно не пороть горячку, время терпит. Но все-таки прошу вас поторопиться.
– Идет. Второй вопрос об оплате.
– С этим проблем не возникнет. Я еще помню ваши расценки, надеюсь, они не изменились? Пять тысяч аванса, остальное – после завершения работы. Разумеется, накладные расходы, или как там это у вас называется, будут оплачены отдельно.
– Отлично. Ну, тогда остается последнее – хоть какие-то данные о нашем подопечном. Хотя бы имя-отчество.
– Да, сейчас, минутку…
Голубев взял со стола папку с личным делом Кирилла и хотел уже вызвать кого-нибудь из секретарей, но отказался от этой затеи. «Чем меньше людей будет посвящено в курс дела, тем лучше», – решил он, вышел в канцелярию и лично сделал копии всех страниц анкеты Кирилла Рощина. Потом, вспомнив, добавил еще и несколько распечатанных на цветном принтере фотографий с сайта.
– Этого хватит?
– Вполне! – заверил детектив. – Могу ли я рассчитывать на содействие вашей кадровой службы?
– Разумеется, и кадров, и службы безопасности. И, думаю, нет нужды напоминать, что дело строго конфиденциальное?
– Обижаете! – произнес Михаил Яковлевич и откланялся.
– Его ты, конечно, тоже вызвал просто так. – Похоже, отражение едва дождалось ухода визитера.
– Прекрати! – отмахнулся Леонид. – Сам знаешь, что я ни о чем другом думать не могу…
Он вернулся за свой стол, сел, откинулся в кресле.
– Конечно, то, что ты мне предлагаешь, в высшей степени некрасиво, – продолжал Голубев, машинально поигрывая бронзовым пресс-папье. – Но, с другой стороны…
– …с другой стороны – ты ведь не сделаешь с ним ничего особо страшного, – вкрадчиво поддержало зеркало. – Так, слегка пощекочешь нервы…
– Довести человека до суицида – это, по-твоему, слегка?
– Но ведь ты не дашь ему умереть! Более того, дело не дойдет даже до попытки! Достаточно, чтобы он лишь всерьез задумался о том, чтобы покончить с собой. Тогда его отражение испугается и примет наши условия.
– Гм… А оно может не согласиться, даже при таких обстоятельствах?
– Нет, исключено. Гарантия сто процентов. Даже тысяча.
– И ты говоришь, что доводить до петли Кирилла не надо? Хватит только суицидальных мыслей?
– Более чем хватит.
Голубев снова хмыкнул, затем поднялся с кресла, заходил по кабинету. Отражение металось над ним в гранях купола.
Он приготовился ждать две, а то и три недели, но не прошло и десяти дней, как детектив позвонил ему на мобильный.
– Думаю, нам есть о чем поговорить. Когда мы сможем увидеться?
– Сейчас же! Сию минуту! – отвечал Леонид, даже не взглянув ни на часы, ни в ежедневник. Никакое другое дело не могло сравниться с этим по важности.
Примчавшийся на зов детектив с довольным видом передал ему «лично в руки» новенькую темно-зеленую папку, в которой лежала увесистая пачка листов с аккуратно отформатированным текстом.
– Здесь интересующая вас информация, – пояснил он. – А вот здесь, – поверх папки лег компакт-диск в яркой прозрачной коробке, – кое-какие фотографии. Если желаете, можем предоставить их вам в распечатанном виде.