Оболенский: петля времени I. Часть 1
Шрифт:
Но кто ещё во всём мире называет меня «Эван» лишь ради того, чтобы лишний раз мен побесить?!
— Мистер Уинтер в пятнадцати метрах, — услужливо сообщила Нова, заметив, как я замер в нежелании оборачиваться.
— Научись читать атмосферу, — брякнул я.
Нова серьёзно кивнула.
— Сейчас же приступлю к изжучению доступного материала по данному вопросу.
На языке Новы это значит, что она пошла бороздить интернет, и… кажется, пока я собирал голову, что-то пошло не так. Не понимаю, она серьёзно скатилась на уровень тостера или пытается надо мной
Это именно то, к чему нас готовили фильмы о восстании машин.
Мистер Уинтер, тем временем, оказался уже не в пятнадцати метрах, а дай бог в двух. Пришлось обернуться, потому что в его безщупречной способностит узнать человека хоть со спины, хоть по фотографии мизинца, я никогда не сомневался. А значит, и притвориться, что он обознался, у меня не выйдет.
— Эван! — мужчина, выделявшийсяв толпе, как белая ворона, радостно раскинул руки и хотел было обнять меня, но явно успел рассмотреть моё кислое лицо и передумать. Будучи цветным пятном в толпе, он вырядился в ярко-жёлтый костюм в белую полоску, который искренне считал самой что ни на есть рабочей одеждой, и приправил это яркими очками-авиаторами, и знать бы мне, к чему они вообще ему пригодились.
Существует два мистера Уинтера: обычный и немного сошедший с ума из-за какой-то сенсации. Судя по виду, сейчас я наблюдаю второго. Но было бы куда страннее, если бы настолько пронырливого журналюги здесь не было; своим претенциозным видом он будто тыкал в своих коллег тем, что именно его статьи о чем бы то ни было будут самыми читаемыми и продаваемыми.
Ох уж эти работники СМИ. Но у них бывают способы привлечь внимание и пострашнее.
Вяло махнув рукой, я пробормотал:
— Какая встреча… Работаете? А я как раз уходил, не буду мешать.
Не очень тяжёлая, но пугающе крепкая рука оказалась у меня на плече, и мистер Уинтер широко улыбнулся.
— Расслабляешься перед экзаменом? Молод’ец, я в твоём возрасте так же делал, и м’еня приняли с отличием! Хоч’эшь посмотреть, как мы выходим в прямой эфир? — затем он обернулся и кого-то позвал. — Натали, Борис, вы уже знакомы с Эваном? Это мой мальчик, он у нас н’едавно работал.
Приблизились люди, которых я мельком видел раз или два — настолько редко, что я их едва ли помнил. Высокая женщина в очках и чёрными, как смоль, волосами кивнула мне из-за спины отчима. Хорошенько рассмотрев её, я удивился контрасту — сверху костюм с юбкой, макияж и серьги, а снизу потрёпанные кроссовки. Работа на ногах, да? Побегай ещё на своих шпильках, тут тебе не телебашня соскоростными лифтами…
Пыхтя, к нам приблизился низкий, несколько округлый мужчина, всем видом напоминавший румяного поросёнка; впрочем, под вполне явной жировой прослойкой была и некоторая сила, раз уж он тащил на своём горбу камеру и выключенного дрона разом.
— Эван, да? Чё, реально Эван? — добродушно спросил он. — Которому ты ко дню рождения купил дибильную парную футболку?
Мистер Уинтер гордо закивал. Я прикрыл глаза, вспоминая нечто, очень смущающее тогда ещё четырнадцатилетнего меня. Сейчас бы и не вспомнил если бы не этот мужик,
Если бы не лишние прожитые годы, моя социальная жизнь была бы растоптана в клочья.
Но я всё равно бросил на отчима опасно осуждающий взгляд. Для профилактики
— Значит, он? Привет, Ваня, — женщина проявила поразительную способность угадать моё совершенно заурядное имя с первого раза. — Ты подрос, да? На фотографиях твои щёки были такими кругленькими!
Жаль, я не могу посмотреть на себя со стороны, но, судя по ощущениям, всё моё лицо то ли малиновое, то ли и вовсе багровое от ярости.
НА.
КАКИХ.
ЕЩЁ.
ФОТОГРАФИЯХ?!
Хотелось бы мне убивать взглядом — да я бы этогт человека испепелил! Я что, маленькая собачка, милые фотографии которой показывают своим коллегам?!
— Ну-ну, — мистер Уинтер похлопал меня по спине. — Мы с Энни показывали им свад’ебные снимки. Вы с Элис на них были очень хорошенькими.
Вот мне вроде за двадцать, а под землю провалиться хочется. И злиться теперь сложнее, когда он мамой прикрылся — она-то может сколько угодно меня смущать, пока живая.
Ну ничего, «папочка», вот напейся на следующем корпоративе, тоже сохраню что-нибудь на память…
— Хватит на меня дуться, — снова принялся за своё мистер Уинтер; вот минусы возвращения в молодость — праведный гнев на твоём лице превращается в… все мы знаем, во что он превращается! — Это круговорот жизн’и: я смущаю т’ебя, ты будешь смущать своих д’етей, твои д’ети будут смущать твоих внуков… Это то, ради чего мы становимся родит’елями.
Это не та житейская мудрость, которую обычно ожидаешь услышать. Определённо нет.
— Хватит, ты же делаешь хуже, — шикнула женщина и обьратилась ко мне. — Меня зовут Наталья Орлова. Но для тебя можно и тётя Наташа. А это Боря Шишкин, наш оператор. Нас, скажем так, частенько объединяют с Аланом. Его стараниями мы сейчас здесь…
— А не в этом замечательном вертолёте или на месте происшествия… Вертел я эту хрень на ху… — встрял Борис, глядя куда-то в небо; видимо, высмотрел таки этот самый вертолёт. Окончание его фразы было прервано тычком в бок от Натальи.
Отчим пожал плечами.
— Один, всего один раз напиш’ешь про знаменитость что-то, что ей не понравит’ся, и т’ебе уже делают выговор. Я пр’едупреждал что эта смена начальства не к добру, — проворчал он. — Мы уже сняли кое-что, так что пока просто…
Он пощёлкал пальцами, пытаясь подобрать слово, но Борис выручил его:
— Торчим тут, как лохи. Чё, пацан, хочешь глянуть, чё вышло? А это твоя подружка? Зачётные си…
Наталья снова ткнула мужчину под ребро (если его вообще реально так просто нащупать). На этот раз явно куда больнее. А говорил мужчина про Нову, стоявшую в сторонке и моргавшую с очень живым видом. Не зря я над ней столько работал!