Обольщение

Квик Аманда

— А как вы собирались объяснить пулевые ранения одной из вас или брошенное тело убитой проститутки на Лейтон-Филд?

— Джулиан, пожалуйста. Ты уже высказался.

— Достаточно? — Голос его был тихим и грозным. — Софи, уверяю тебя, я только начал.

— Довольно. Я не думаю, что обязана выслушивать сегодня еще что-то на эту тему. — Софи вскочила, быстро моргая и пытаясь сдержать тяжелые капли слез, набегающих на ресницы. — Ясно, ты ничего не понял. Харри совершенно права, говоря, что мужчины не способны понять вещи, важные для любой женщины.

— И что же я не способен понять? То, что ты ведешь себя ужасно, — совершенно очевидно. А я тебя предупреждал, что ты не должна давать поводов для сплетен.

— Не будет никаких сплетен.

— Это ты так думаешь. Сегодня я приложил все усилия, чтобы пригрозить Физерстоун, но у меня нет никакой уверенности, что она будет держать язык за зубами.

— Будет. Она сказала, что будет.

— Черт побери, Софи! Неужели ты так наивна, что веришь на слово профессиональной куртизанке!

— Насколько я поняла, она женщина чести. Она дала слово, что не упомянет твоего имени в мемуарах и ни с кем не будет говорить о сегодняшнем утреннем происшествии. Для меня этого вполне достаточно.

— Тогда ты просто дура. Пусть даже Физерстоун станет молчать, а как насчет того молодого человека, который привез тебя на Лейтон-Филд? А женщина в черной вуали! Как ты уследишь за ними?

— Они не будут говорить о вызове, — твердо заявила Софи.

— Это ты надеешься, что не будут.

— Они мои секунданты и сдержат слово.

— Черт побери! Ты хочешь сказать, что они твои друзья?

— Да, милорд.

— И тот рыжий парень? Где же ты могла встретить молодого человека из другого сословия и успеть познакомиться с ним так хорошо, чтобы… — Джулиан вдруг запнулся, а потом выругался:

— Кажется, я наконец понял, в чем дело. В экипаже тебя вез вовсе не молодой человек. Не так ли? А молодая женщина в мужском платье. Боже мой! Нынешнее поколение женщин сошло с ума!

— Если женщины и безрассудны, то исключительно по вине мужчин. Как бы то ни было, я не собираюсь обсуждать роль моих друзей в этом деле.

— Нет уж, я думаю, тебе придется. Это они помогли тебе устроить встречу на Лейтон-Филд? Слава Богу, что у одной все-таки хватило здравого смысла приехать ко мне утром, хотя было бы куда умнее сообщить заранее. Я ведь едва успел появиться на Лейтрн-Филд вовремя. А как их зовут, Софи?

Ногти Софи впились в ладони.

— Вы должны понять, милорд, что я не могу этого сказать.

— А, так диктует кодекс чести. Не правда ли, моя дорогая? — мрачно усмехнулся Джулиан.

— Не смейся надо мной, Джулиан. Я этого терпеть не могу. Самое лучшее, что ты можешь для меня сейчас сделать, — воздержаться от шуток. Как ты заметил, этим утром я была на волоске от смерти ради тебя. Так что не смейся.

— А ты думаешь, я смеюсь? — Джулиан подошел к окну, облокотился на раму и стал смотреть в сад. — Уверяю тебя, в этом запутанном деле я как раз не вижу ничего смешного. Несколько часов я мучился в раздумьях, что с тобой делать, Софи.

— Но подобные размышления могут дурно повлиять на вашу печень, милорд.

— Ну что ж, очевидно, мое пищеварение придет в расстройство. И существует только одна причина, почему ты еще не на пути в Рейвенвуд или в Эслинггон-Парк, — это то, что твое внезапное исчезновение вызовет еще больше пересудов. Ты будешь вести себя так, будто ничего не случилось. Это наша единственная надежда. Вот почему я разрешаю тебе остаться в Лондоне. Однако ты больше не выйдешь из дома без меня или без тетушки. Что касается секундантов — и не мечтай увидеться с ними снова. Тебе нельзя доверять даже выбор друзей.

Последнее заявление переполнило чашу ее терпения. Это уж слишком! Ночные страсти, ужас перед предстоящей дуэлью, встреча на заре с Шарлоттой Физерстоун, надменное негодование Джулиана — все это уже свыше ее сил! И впервые за свою взрослую жизнь она потеряла власть над собой.

— Проклятие! Нет, Рейвенвуд! Ты зашел слишком далеко. Ты не будешь мне диктовать, с кем мне видеться, а с кем нет!

Он посмотрел на нее через плечо холодным и отчужденным взглядом.

— Вы думаете нет, мадам?

— Я не позволю тебе так поступить со мной! — Софи кипела от гнева и разочарования. — Я вышла за тебя замуж не для того, чтобы оказаться в тюрьме!

— Неужели? — грубо спросил Джулиан. — А зачем же ты вышла за меня замуж?

— Я вышла за тебя замуж, потому что люблю тебя! — закричала Софи. — Я, дура, любила тебя с восемнадцати лет!

— Софи, что ты такое говоришь? Неистовая ярость захватила ее. Она больше не контролировала свои мысли и слова.

— Более того, ты не можешь меня наказать за то, что случилось утром. В первую очередь ты сам виноват в случившемся!

— Я виноват?! — рявкнул он, потеряв всякое терпение.

— Если бы ты не писал любовных писем Шарлотте Физерстоун, сегодня ничего бы не произошло.

— Какие любовные письма?! — закричал Джулиан.

— Те самые, которые ты ей писал, когда был с ней связан. Те самые, которые она собиралась напечатать в мемуарах. Я не вынесла бы этого, Джулиан. Неужели ты не понимаешь? Я сойду с ума, если весь мир станет читать твои нежные письма к любовнице, ведь я от тебя ни разу не получила ни строчки, кроме списка покупок. Смейся сколько угодно, но у меня тоже есть гордость.

Джулиан озадаченно посмотрел на Софи:

— Физерстоун угрожала письмами? Тем, что опубликует мои старые любовные письма?

— Да, именно так! Ты посылал письма любовнице, но не потрудился прислать своей собственной жене хотя бы крошечный символ любви. Но в конце концов, я могу это понять — ты ведь меня совсем не любишь.

— Ради Бога, Софи! Я же был очень молодым, когда встретился с Шарлоттой Физерстоун. Да, я мог написать ей одну или две записки. И, если честно, я почти ничего не помню про них. Во всяком случае, тебе следует знать, что юноши иногда излагают на бумаге свои фантазии, описывать которые не стоило бы вовсе. Эти фантазии бессмысленны, уверяю тебя.