Данное произведение базируется на сюжетах европейской мифологии и является от начала и до конца плодом авторской мысли. Какие-либо совпадения в направленности повествования и переклички с иными авторами, писавшими в этом ключе, не намеренны и целиком и полностью случайны. Ввиду обилия произведений на обозначенную тему, автор сугубо физически не смог бы ознакомиться с каждым подобным творением.
Лексика, использованная при составлении произведения, во многом содержит слова, не употребляемые ныне широко (например, «хоронил» как «хранил», а не в значении участия в погребальных процедурах), как по причине их устаревания, так и по причине относительной бедности современных носителей русского языка. Обращаю Ваше внимание на то, что некоторые легкоузнаваемые слова намеренно изменены автором (например, «цвести» – «цвесть») как в целях необходимого слога и рифмы, так и в целях привлечения широкой общественности к проблемам употребления русского языка во всем его многообразии, включающем, в том числе, народные и просторечные выражения и интерпретации. Найдется место здесь и нескольким неологизмам, впрочем, на мой взгляд, и без того очевидным и логичным, поэтому для меня остается загадкой факт их отсутствия в современном русском языке.
Автор подчеркивает, что работа над его творением протекала без оглядки на кого-либо и чей-либо стиль, и весь конечный результат, представленный на суд публики ниже, появился исключительно путем многолетнего самостоятельного вызревания первоначального сюжета во чреве вашего покорного слуги.
Информация, касающаяся мифологической и мистической сторон вопроса, почерпнута из соответствующих источников и соответствует «классическим» представлениям о колдовстве и оборотничестве, а не современным интерпретациям, которые значительно
с ними расходятся, не имея порой практически ничего общего.
Автор выражает надежду, что ознакомление с данным произведением будет интересно и полезно не только ценителям мистики и готики, но и, в первую очередь, всем тем, кому близки проблемы русского языка и литературы и их состояния в настоящее время.
Общее падение читательского интереса в нашей стране; широкое распространение в массах «легких» произведений; ничем неоправданное, неуместное, но повсеместное засилье во многом нелепых иностранных слов; зачастую, более чем вольное обращение с родным языком на этом фоне – то, чего нам следует остерегаться.
Давайте же вместе вернем себе хороший вкус и обратимся к нашему богатейшему наследию, чтобы еще раз испытать гордость за этот дар, оправданно позавидовать самим себе и впредь стараться отвратить любые посягательства «оборотней».
Посвящается (в порядке хронологии и личного вклада) моим милым рецензентам:
1. Илоне Эдуардовне
(И здесь без Вас никак);
2. Танюше – тогда еще Катуржевской, потом уже-нет
(Извини, Мой ДРУГ, но здесь ты – вторая);
3. Насте Овсяник
(Курт все еще крут!);
Отдельный привет – моей маме,
А также всем прочим лицам, которые когда-либо краем глаза пробегали хоть одну из этих строк, ведь
Сие творение было таки доведено до ума, а не направлено на свалку истории без предварительного с ним ознакомления широкой публики, в частности, благодаря и вопреки вашим отзывам! Пусть же упоминание о вас здесь будет также приятно вам, как мне – ваши отзывы!
Спасибо!
Предисловие
Читатель, думаешь ли ты,О том, что страхи все пусты,И те, собой что нечисты,Не существуют?..Лишь сказки что – преданья все,И смысла не покрыла сеньИз них ни одного совсем;В них все – впустую?Иль в час глухой коварной тьмы,Во власти полною луны,Кошмара оживают сны;Вполне возможно,Что духи страшные творятПод глазом цвета янтаря,На небе что висит, горя,Порок безбожно?..Не зная этого ничуть,Я все же избираю путьВам передать рассказа сутьО необычном,Однажды что произошлоИ страха порослью взошло,А после – в записи вошлоТрудов различных.И я надеюсь наперед,Что кто-нибудь из вас найдетВ словах сих вовсе не полетБолевшей мысли –Фантазии нелепой плод,В котором пустота живет,Как в подземелье мрачном крот, –А проблеск жизни.
Глава I
1.1. То утро хмурым покрываломВсю землю мрачно укрывало,Свет на закланье отдавалоНа той земле.И ощущенье было точноСобытия ушедшей ночи,Сокрыть от глаз навеки хочетВ рассветной мгле.Луч солнца робко пробивалсяС надеждой слабою остаться,Сквозь череду безумья танцаТех облаков,Что вскружены по ветра воле,И мчатся серым грозным морем,Заняв небесное раздолье… –Зачин таков.1.2. Врат государевых охранник,Их верный страж, а в прошлом – странник,В то утро на гнедом конеНа службу ехал при царе.Собою статен; зрелых лет,Но старости печати нет –Той, что ложится на челоВсем, кто не молод уж давно.Красавцем вроде не назвать,Но обаяние призватьС его весенними лучамиОн мог порой, черты смягчая.Прямой, но без величья, взгляд,Который красят, веселятДуши негаснущей огни.И хоть порой собой ониНепримечательны внутриШироких глаз его витрин,И,кажется, задуто пламя –Он мог быть твердым, взглядом плавя,И тем же взглядом – согревать,Когда, казалось, не быватьНи угольку в его очах,И сотню лет задут очаг.Сложеньем крепок был довольно,Не низок ростом и невольноВид уважение к немуВнушал всем тем, пришлось комуИметь с ним дело хоть однажды –Он птицею казался важной.Но внешне лишь; ведь как моглиЗа прошлые терзали дниМученья часто существоСтыда и совести его.Он ненавидел свое имя,И наречен как был – понынеНам совершенно неизвестно;Не знаем и рожденья место.Да впрочем, это и не суть;Я лучше познакомлю чутьЧитателей с его судьбою,Примером что из нас любомуВполне способна послужить:Ведь голову себе вскружитьВсяк может, о душе забыв,Порок внутри себя вскормив.И то всегда пусть помнит каждый,Ведь это, жизнь сама как, важно:Досталось если все задаром –То берегись судьбы ударов,Но все ж не уповай на Бога,А думай головой немного.1.3. Когда-то – сам-то из дворян –Он сыт был каждый день и пьян.Не утруждал себя работой,Лишь празднества его заботойБывали днями напролет;Так не один он прожил год.Свободной жизни Страж обманПредпочитал, когда дурман,Кружащий голову, от вин,До мозга доходил глубин.От часа к часу, день за днем,Он радость находил лишь в нем.Знавался с ним, как с другом лучшим,Врагом не признавая худшим.Как часто бес им обладал!..Не удивлен, что промоталНаследство все наш верный СтражИ из дворян он стал типажНепримечательный ничем,Забытый всеми насовсем;Простейшим смертным стал он вскоре,Но! – по своей лишь только воле.Внутри имея добродетель,Страж для нее не стал радетель,Променивая постепенноВсе то, к чему и нам степенноНеобходимо относитьсяИ никогда не возноситьсяТех добродетелей превыше,Чтоб чутко голос их расслышать;В полетах самолюбья скорыхЗакрыть, молясь, скорее створы,Чтоб случаем не затушитьИскры Всевышнего – души.
* * *
Забот и бедствия не зная,Себя беспечно услаждая,Распутству попадая в клешни,Смог, в то же время, очень внешнеСтраж в развлеченьях постареть,Как будто ездил свет смотреть,Исследовал как будто страны,Вставал как будто утром рано,И хлеб насущный добывал;Работы кроме не видалКак будто ничего, нигде,И сутки проводил в труде.Всяк образ видеть мог картинный,Что словно из болота тинаВесь облеплял коварно Стража,Внутри коснувшись сердца дажеИ трепетных начал души –Все заменить собой спешил,Порока саван оправляя,Все человечье – вытравляя.Мог видеть, повторюсь – любой,Но,к сожаленью, не герой!Пажом прекрасным и учтивым,Галантным и отважным, милымСтраж самому себе казалсяНе в силах будто отказатьсяОт сверхиллюзии такой,Ведомый слепо за толпой,Которая была готова(За развлечением чтоб сноваВернуться в будущем сюда)Сказать – какая ерунда! –Одно словечко чистой лести,Добавить чтобы мнимой честиТому, кто в этом так нуждался,И понимать не собирался,Бесстыже как и как нелепоЕго – другого – дружно лепят.Со временем лица холсты,Слоями лести что толсты,Помазаны что грязной глиной,Засохли несмываемой миной –Услужливо-приветливой,Что вопрошает: «Нет ли ВамВозможности сказать два слова –Ну, право, что же тут такого! –О милом сем моем поместье,Где принимать Вас – дело чести;Добавить что к гостей словам,О том, как я приятен Вам?..…Но, скажем прямо, краски лестиНедолговечны; вскоре цвесть имНехватка злата помешала,Палитру что собой смешала,И в каждый цвет исконный яркийНебрежно-блеклые ремаркиВнесла повсюду, не стыдясь,Все оборачивая в грязь.
* * *
В то время еще можно былоВкус к жизни возродить постылой,В себе найти и пробудитьНачало светлое, чтоб житьКак нужно – мигом наслаждаясь,И более не занимаясьИллюзий бесконечных сборомИ с совестью нелепым спором.Да видно, что болота хватка,С душой выигрывала схваткуИ Стража все в себя тащила,Уничтожая в нем мужчину,Уничтожая человека,До степени, когда и лекарьКак ни был бы силен в лечении,Не снимет бремя злоключенийБолезни, подло заразившейИ столь фатально поразившей.И вот уже его портретМенявшийся так много лет,Явился миру искаженным –Да разве что, не прокаженным!(Я бы отвел глаза в смущенииОт нездоровья ощущенья)Как будто кровь внутри остыла,Гримаса на лице застыла;Движений механизмы рваных,Порою до смешного странных,Иных в недоуменье вводят.Другие – грозными находятДвиженья эти наблюдать,И берегутся соблюдатьПри личной встрече расстоянье,В ответ на Стража состояние.Его улыбки взгляды, жестыСобой все чаще неуместны;Все больше пошлости в словах,Все меньше Господа в хвалах.И развлеченья все давноСобою были все одно,И опостылели порядком.Однако (утром как зарядка),В привычку крепко что вошло,То к сердцу путь в тебе нашло.
* * *
Имению грозил упадок;Наследства небольшой остатокВсесильно тратил на балы,На яства полные столы,На развлеченья и изыски,Все продолжая падать низко,Грехами взят на абордаж,Герой повествованья наш.И,промотав наследство предков(Бездарнее бывает редко),К тому моменту обнищал он.Поникший, блеклый, сухощавый –Веселье кто и кто балыДругим преподносил в дары.Когда ж без злата он осталсяТо тут же мигом оказалсяОн не у дел у всех знакомых,Лишь к развлечениям готовых,И оказался у друзей:Покинут был немедля всейЧестной компанией, да в раз,Заброшен ими сей же час.Вконец оставшись одинок,Страж уяснить никак не мог:Чем заслужил он то? За что?..…Поместье за долги ушло.И в час прощанья с домом отчим,На миг отверзлись Стража очиИ непривычная слезаВдруг навернулась на глаза.А после, движим провиденьем,Он так же, всем на удивление,В лице переменившись весьИ скинув благородства спесь,В пространство бывшего владеньяВбежал с неимоверным рвением.А через время вниз сбежал,Фамильный герб в руках держа,(Лишив себя пути домой,Его лишь только взял с собой,Его лишь свято хоронилВ местах, приют где находил).
* * *
А что до странника – не диво:Ведь, руку протянув, ходил онБеспомощно вокруг тряся,Не раз ей, милости прося.И сколько б так еще бродил,Покуда на небе светилЧередование менялось,Кабы Фортуна не вмешалась,Мне сложно вам сейчас ответить.Но факт упрямый не отметитьЯ не могу теперь, конечно:Как ни было б его кромешноСуществованье в нищете,Но все ж удачи светлой тень,Его заботливо накрыла.
