Оборотень
Шрифт:
Следы затерялись, когда автомобиль достиг дороги, овивающей Белоомутск. Через каких-то метров пятнадцать – железнодорожные пути, а за ними бескрайний лес. Витя огляделся вокруг: сперва он увидел крутящегося у ночного магазина какого-то мужика, и лишь потом, чуть левее в сторону, – приглушенный свет фар. Пригляделся. Вроде от отцовской машины. Вздохнув, он припустил в сторону свечения. Его скорость была просто фантастической – ноги будто пружинили, сердце бешено разрывало грудь, а разгоряченное тело только подгоняло вперед. Бег Вите давался явно лучше, чем стояние на воротах. Он отметил это вчера, отметил и сейчас.
Когда Витя добежал до машины, то водителя там, естественно, не оказалось. Оценив обстановку, он понял, что его отец здесь вышел из машины и, если судить по следам на снегу, пошел в сторону… леса?
– Только вот этого еще мне не хватало, – сокрушенно прошептал Витя.
В лес идти не было никакого желания. Особенно сейчас, когда там вполне мог рыскать Омега. Но Витю сейчас это не особо и пугало – он не представлял, зачем отец внезапно посреди ночи решил погулять по природе, но если он встретится там с ликаном, то даже ему будет трудно уйти живым. Витя принюхался – запах одеколона Константина все еще стоял в воздухе. Нужно было что-то делать. Хотя он уже и так все решил. Собравшись с духом, Витя пошел в лес.
Дорогу он узнал не сразу. Или не хотел узнавать на подсознательном уровне. Но когда он вышел к заброшенной пятиэтажке, и, если учесть, в каком направлении ведут дальше следы, то оставалось только признать – отец шел в общину. Сомнений в том, что у Игоря с Константином отношения отнюдь не деловые, больше не было. Партнеры по бизнесу, каким бы он ни был, друг к другу посреди ночи не ходят. Тем более, если один из партнеров живет вдали от цивилизации.
В общину было идти опасно. Витю мог наверняка кто-то унюхать. И тогда – плакал его маленький секрет. Объяснить отцу, что он делает посреди леса ночью, было бы той еще задачкой. Или же нет? Вдруг его родители знают об оборотнях? Знают о том, что случилось с Витей в ту ночь? Но ему это казалось маловероятным – почему тогда они делают вид, что все нормально? Если бы они были в курсе о ликанах, то наверняка бы попытались бы уже хоть как-то поговорить с Витей на эту тему. Обсудить, помочь. Не будут же они притворяться, что ничего не случилось, пока Витя не съест кого-нибудь в темном переулке? Нет, тут наверняка что-то другое. Что-то, что Витя не в силах был понять.
Со стороны следов послышался хруст снега. Кто-то явно решил вернуться. Так быстро? Витя понимал, что прошло приблизительно минут пятнадцать времени с момента, как отец вышел из автомобиля. За это время он бы даже до общины не успел дойти, не то, что вернуться назад. Но если это не он, то…
На поляне появился оборотень. Бежать куда-то уже было поздно. Витя замер на месте, не сводя глаз с огромного чудовища. Первый раз он четко видел внешний облик ликана со стороны. Было темно, но основные черты монстра очень хорошо проглядывались – огромные ручищи, чуть согнутая спина, увесистая тупорылая морда. Этот ликан был гигантом – ростом метра два, не меньше. Но, несмотря на все свои габариты, – передвигался он плавно и легко, будто плывя сквозь снег, где обычному человеку пришлось бы прикладывать минимальные, но усилия. Желтые глаза сверкали в ночи, будто особо контрастируя с черной шкурой зверя, сливающейся с окружением. Демон ночи во плоти. И сейчас этот демон уставился на Витю. Принюхался. Протяжный горловой звук эхом отозвался по всей округе. Ликан его прекрасно видел, но нападать не торопился. Наверняка чувствовал, что сейчас перед ним не просто человек, а такой же, как он. И оценивал свои шансы.
Оценивал их и Витя. И понимал, что в случае конфронтации этот ликан просто задавит его массой. Хотя может это кто из общины? Витя не знал, как сильно ликаны похожи друг на друга, поэтому в нем теплился луч надежды того, что это хотя бы не Омега.
– Макс, это ты? – осторожно спросил он. – Игорь?
Ликан дернулся так неожиданно, что Витя только и успел разглядеть размытое пятно. Среагировать он никак не успел – тот схватил его за плечи и с силой приложил об землю. Снег слегка смягчил удар, но в голове все равно неприятно загудело. Омега прижал подростка когтистой лапой и внимательно его осматривал. Уродливая морда ликана предстала перед Витей во всей красе – изогнутые острые зубы, среди которых можно было разглядеть кусочки разлагающегося мяса, почти касались его лица. Из пасти, откуда периодически на Витин свитер капала горячая слюна, неприятно пахло гнилью. «Превращайся, превращайся, ПРЕВРАЩАЙСЯ!» – непрерывно думал подросток. Но страх, который полностью овладел им, будто притупил способность к трансформации. Вите лишь оставалось беспомощно лежать и надеяться на то, что Омега убьет его быстро.
Но он будто этого и не планировал. Омега немигающим взглядом уставился на лицо юноши, будто изучал его. Витя мог поклясться, что ликан о чем-то крепко задумался.
– Чего ты ждешь, выродок? – прошипел он. То, что Омега не торопился его убивать было крайне интригующим. – Неделю назад ты меня чуть не разорвал, а сейчас что тупишь? Совесть проснулась?
Омега прищурился. Свободной лапой провел по Витиному лицу, слегка царапая его когтями. Затем ткнул себе в грудь. Витя не представлял, что значит этот странный ритуал, да и не хотел знать. Омега еще с некоторое время понависал над подростком, затем, испустив грозный рык, резко бросился в сторону леса, где исчез буквально спустя пару мгновений.
Витя еще некоторое время лежит в снегу и просто смотрит в пустоту. Глаза густо застилает беленая пелена, которую он все пытается стряхнуть. Казалось, что дрожит каждый его миллиметр. Омега его не тронул. Пощадил. Разве такое возможно? Разве он пощадил того выпивоху? Или бабушку, к которой ходил Макс? Или отца Иры? Нет. Их судьба была предрешена в тот момент, когда на горизонте появилась зловещая тень ликана. А Витя выжил. Дважды. Но если первый раз был случайностью, то второй уже значил что-то большое. Либо Омега проникся оборотнической солидарностью, либо… Либо…
Осознание выстрелило в голову патроном крупного калибра. Нет, этого не может быть… Невозможно…
– Батя? – спросил Витя у темноты. Но она не ответила.
Все это было дико, противоестественно. Но картинка складывалась именно таким образом. Если его отец – Омега, то это объясняет все странное поведение его семьи. И молчание, и разговоры с Игорем. Но как? Когда его отца укусили? И кто? Откуда он узнал про общину? Если Игорь знает о его отце, то почему не расскажет ничего Максу, своему приемному сыну, который желает Омеге сделать как минимум очень больно? Неужели благополучие убийцы, а именно так и должен по всем правилам Игорь воспринимать Константина, стоит для него выше, чем близкий человек?
Некоторые тайны должны оставаться тайнами. Сейчас Витя в этом убедился, как никто другой. Он свернулся в комочек и тихо заплакал, так и не встав с холодной земли. Какая-то его часть все еще отказывалась верить. Омега не может быть его отцом, просто не может! Наверняка это все лишь череда глупых совпадений. И только. Он не убийца, человек, который его воспитал и вырастил не может быть убийцей!
Витя нашел в себе силы встать и побежал в сторону поселка. Что есть сил, будто от этого зависела его жизнь. Он ощущал себя маленьким и беззащитным. Ни о чем не думал, лишь скрежетал зубами, пытаясь справиться с болью, пронзившей сердце. Ветер дул ему в лицо. Где-то вдалеке лаяли собаки. Сейчас главное не останавливаться и поскорее оказаться дома. Хотя бы в подъезде. Позвонить Сереже, срочно! Плевать, что четыре утра. Если он сейчас не выговорится, то ни к чему хорошему это точно не приведет.
Остановка. Затем – гудки в трубке смартфона. Медленно тянущиеся секунды…
– Срочно, Серег, выходи в падик, буду через пять минут, – выпалил Витя, как только Сережа взял трубку, не дав ему начать возмущаться первым.
– Витек, твою мать, четыре с хреном утра, какой падик? Это ты сегодня дома сычуешь, а у меня матеша через четыре часа, – Сережа скорее всего думал, что это ему еще снится.
– Я… Кажется узнал, кто такой Омега, – выдавил из себя Витя.
– Что? – мгновенно взбодрился Сережа. – Ты серьезно? Так, ладно, ничего не говори, в падике через пять минут. Погоди, ты не дома что ли?