Оборотни
Шрифт:
Соседние комнаты были пусты. Готовясь к своему ужасному занятию, Каас приказал всем лишним уйти. Не найдя рядом никакого оружия, Эдем подхватил Билли под руку и потянул к входной двери. Осторожно открыв ее, он увидел, что там стояли два штурмовика. Удивившись при виде его, они вскинули свои ручные пулеметы. Он захлопнул дверь до того, как они смогли открыть огонь, и наложил на нее болты. Затем он завел Билли в одну из комнат. Там у боковой стены была небольшая раковина. Билли устремилась к ней и стала пить прямо из крана.
— Не пейте слишком много, а то вам будет плохо! — крикнул он и оттащил ее от крана.
— Я никогда не думала, что вода может быть столь… — задохнулась она.
— Пошли, — прервал он ее. — Надо выбраться отсюда побыстрее.
Слева от него кто-то открыл огонь из ручного пулемета в попытке пробиться через толстую деревянную дверь. Значит, Волосатый или один из его людей все еще были живы. Справа особыми стереофоническими звуками застрочил другой пулемет. Это два охранника при входе в здание тоже пытались проложить себе путь.
— Что нам здесь надо? — спросила она, следуя за ним к той части здания, где были уложены мешки с песком.
— Хочу отключить электричество.
— Что?
— Оно еще пригодится.
Он повел ее в конец стрельбища, где были установлены мишени. Окон здесь не было, никаких очевидных путей для бегства.
— Туда, наверх, — сказала она, указывая на потолок.
Там был откидной люк, лаз на крышу для рабочих. Эдем побежал в конец стрельбища, схватил один из находившихся там стульев и поставил его под люком. Теперь можно было проникнуть в темноту чердачного проема. Он залез сам и помог Билли забраться на чердак.
Услышав, как пули впиваются в деревянное перекрытие потолка, он поспешил закрыть люк и задвинуть его засовом. Снизу продолжали стрелять в потолок, но перекрытие было слишком толстым. Эдем оглядел чердак. Он был шириной с футбольное поле под островерхой крышей и поддерживавшими ее сваями. Эдем двинулся вперед, перебегая по доскам к светлому пятну в дальнем конце чердака. Билли следовала за ним.
Свет проникал через оконце снаружи. Эдем открыл его и выглянул в парк. День был пасмурный, холодный и туманный. Под ним у стены здания курил один из штурмовиков, который на минуту отошел от парадной двери. Выстрелы не беспокоили его, они не были в диковину у стрельбища.
Когда Эдем выглянул из оконца, раздались сигналы боевой тревоги, штурмовик бросил окурок на песок, снял с плеча свой ручной пулемет «ХК-54» и повернулся, чтобы занять свое место у парадной двери. Сделать ему это не пришлось. Эдем свалился на него с оконца. Пока часовой силился подняться на ноги, Эдем всадил ему в шею переделанный браслет Билли, разорвав горло и артерию.
— Прыгайте! — закричал Эдем. Взволнованная больше пулеметным огнем позади, чем высотой перед ней, Билли прыгнула. Он поймал ее, ослабив падение.
Эдем обулся в стянутые с мертвого охранника ботинки, подхватил плащ, ручной пулемет и побежал вместе с Билли под деревья. Конечно, они задели луч тревоги вокруг здания, но это Эдема не беспокоило. Новые сигналы потонули в реве основного звукового клаксона, который уже звучал по всему лагерю.
— Что это? — спросил Фрик.
— Сейчас узнаю, — ответил Краган, подымая трубку телефона, стоявшего на столе лидера.
Фрик беседовал с Карлом Шиллером, новым членом Совета, который заменил Митцера. Банкир был ошарашен признаниями. Он знал, что его люди придерживались опасного курса, но никогда не ожидал чего-нибудь столь отчаянного.
— О наших планах знаете только вы и Клаус Бюле. И те, кто будет исполнять поручение. Небольшая команда, прошедшая особую подготовку у Крагана. Всего их шесть. Никто больше никогда не узнает.
— А какую же роль вы отводите мне? — с беспокойством спросил Шиллер, не представлявший себе всей полноты задуманного плана.
— Когда все будет закончено, наступит хаос. Все будут обвинять других. Деловой мир придет в замешательство, не будет знать, куда повернуть. Все они высоко ценят вас. Вы должны отвлечь их внимание от нас. А затем указать им путь к новому порядку, к нашей партии, к тому прошлому, которое поможет опять возвеличить Германию. Убеждайте их, что в нас заложено будущее единства нации. В этом и заключается ваша роль.
Шиллер почувствовал облегчение.
— А вы знали, что я приглашен на церемонию? — спросил он.
— Да. Надеюсь, вы приняли приглашение.
— Конечно.
— Хорошо. Это поможет. Побывайте там. Опишите все вашим коллегам. Наступает момент, который вы никогда не забудете, Карл. Даже когда ваши поместья будут возвращены вам из еврейских рук. — Фрик никогда не ослабевал свой нажим в этом направлении. Он знал, что жадность была главной двигательной силой банкира. — И потомки не забудут, в чьих рядах находились вы, когда ход истории страны был изменен нами кардинально.
— Вы думаете, что деловые люди прислушаются ко мне?
— Конечно. Они хорошие бизнесмены. Германия обязана иметь свои интересы. Разве Тиссен не построил заводы по производству вооружений для Саддама Хусейна, даже когда было подписано международное соглашение не вести дел с Ираком? Но они все же построили эти заводы. А теперь и многие другие помогают там создать мощное производство химического оружия. Мы всегда это делали. Поэтому-то мы как нация и обрели такое величие…
Краган бросил телефонную трубку, ярость его была нескрываемой.
— Что случилось? — спросил Фрик.
— Они бежали. — Меньше всего ему хотелось бы сказать это здесь, в присутствии Фрика.
— Англичанин?
— Да. Но они в нашем комплексе. Мы достаточно быстро их разыщем.
Он постарался достойно выдержать последовавший за этим поток оскорблений и обвинений, обычную брань Фрика, на которую он не скупился, когда что-нибудь происходило не так. Этот словесный понос продолжался целых пять минут. Шиллер был потрясен, он никогда не видел Фрика в таком состоянии. Когда Фрик наконец истощился, Краган сказал: