Обратимость
Шрифт:
После последней встречи директор ходил задумчивый и чем-то явно озадаченный. Он явно пытался что-то решить, но не мог. Кроме того, он старался избегать меня, точнее, моих внимательных взглядов. Криса, казалось, не замечала ничего или делала безразличный вид. Я категорически не понимала эту странную девицу. Меня так и подмывало подойти к директору и вызвать его на открытый разговор. Как-то надоело сидеть без дела. Все, чем я занималась, походило на мышиную возню. Я имела право знать большее, учитывая, что от меня скрывали львиную долю информации, и чувствовала, что смогу помочь, но не знала пока как.
В конце концов
– Можно ли поговорить с вами, мистер Баррон? – начала я достаточно смело, но тем не менее внутри от волнения клокотали все нервы. Он изъявил готовность слушать, пусть и не особо охотно.
– Я работаю у вас не так давно, конечно, но и не так мало, чтобы не сделать относительно моей персоны все возможные и невозможные выводы. Учитывая к тому же, что я прошла большое количество тестов и детектор лжи…
Я запнулась, чувствуя, что директор немного растерялся. Одного взгляда сейчас хватило, чтобы понять: он, прежде всего, человек, какую бы высокую должность не занимал.
Человек добрый и дружелюбный. А эта наигранная серьезность, строгость и холодность – только излишки его статуса, и не более того.
– Простите меня за смелость, возможно, не имею права сейчас говорить с вами, учитывая, что я подписывала договор. Но молчание убивает. Я вижу, что вокруг что-то происходит, но понятия не имею что. Вы сами говорили, что я работаю в секретном отделе и имею право знать все. Или, точнее, что у меня будет доступ ко всей информации. Не поймите неправильно, я не преследую никаких корыстных целей и не руководствуюсь любопытством, но хочу нормально работать и быть полезной. Хочу помогать вам и чувствовать себя нужным работником. И рискну сказать, что вижу, как вам тяжело, и честно не понимаю, почему вы не возложите половину своих обязанностей на помощников, на нас. Прошу вас, не отворачивайтесь от меня. Не могу работать, когда понимаю, что вся моя работа – это блестящий бутафор, в то время как вокруг и рядом кипит и варится что-то, чего мне не позволяют увидеть. Смысл моего присутствия тогда? Я шла сюда, чтобы помочь, чтобы сделать все возможное в моих силах. Прошу вас доверьтесь мне и не отворачивайтесь.
Директор как-то сник или же просто задумался, однако он молчал. Я смотрела на него выжидательно, нервно перебирая пальцами.
– Ценю твою смелость, – начал он, вдруг перейдя на “ты”, что меня приятно удивило и позволило вздохнуть свободнее, – и вижу твою искренность. Более того, увидел ее в самом начале, поэтому и взял тебя сюда, хотя и сильно рисковал, так как новички не получают так быстро доступ к нам, как получила ты. Я хотел бы в ответ сказать тебе одну вещь.
Это не работа для меня, а мое призвание. Я отдаюсь ему целиком и без остатка, поэтому и не замечаю тех людей вокруг. И поэтому же сам решал все проблемы, они являлись для меня обязательными составляющими призвания. Все не так просто, как ты думаешь, и рассказать всего я не могу.
Род Керранов – это сильные потомственные вампиры, и я служу им, не преследуя никакой личной выгоды. Я понял их, понял их природу, как мне кажется, они ценят это. Считаю своим долгом опекать их от воздействий вешнего мира и, даже если они будут сопротивляться, в моих силах защитить их. Хотя они, конечно, понимают, что без моей помощи им придется несладко. У меня есть связи почти
Я смотрела на директора, который сник и почти исповедовался. Тут промелькнула мысль: “А не пешка ли он у вампиров?” Для того чтобы узнать это, надо было лишь взглянуть, как он ведет себя с ними. И если наблюдения окажутся не в его пользу, то это весьма прискорбно. Мне казалось, что люди не должны считать себя ниже вампиров, несмотря на благородность последних. Чтобы помогать им или хотя бы содействовать им, управляя огромными силами, нужно было бы вести себя на равных и иметь такие же права, какими обладают “благородные”. Баррон пытался что-то донести до меня, но не мог нормально облечь свои мысли в слова.
– Мы оказываем друг другу взаимовыгодные услуги, – попыталась помочь я, – так? Мы защищаем их от фанатиков, просто интересующихся и ученых, они спасают нас от тварей. Все вроде бы просто.
Баррон набрал в легкие воздуха и как-то неуверенно закивал, не глядя в глаза.
– Да, да, да, точно, – повторял он тоже с некой долей неуверенности. Я недоумевающе посмотрела на него и, набравшись смелости, задала давно интересующий меня вопрос:
– А хотят ли они вообще, чтобы их защищали? Или как-нибудь иначе вмешивались в их жизнь? Может быть, чувство собственной гордости выше, чем чувство самосохранения, и они, вполне возможно, не понимают многого?
Директор вздохнул и сжал голову руками, потом принялся тереть ими лицо, словно приходя в себя.
– О, боже мой, все не так просто, как ты думаешь. Я вижу, что ты внимательная девочка, и мне бы не хотелось объяснять тебе что-либо. Я не пытаюсь вызвать у тебя спортивный интерес, но просто не могу объяснить ничего. Ты вполне способна наблюдать и делать свои выводы. Может быть, увидишь больше моего.
– Но как я могу их делать, если мне неизвестно ничего?!
Босс понимающе закивал головой и изобразил на лице кислую гримасу.
– Я учту твои пожелания.
– Хорошо, – отрезала я гордо. – А от чего отказывались люди, которые наведались к вам неделю назад? Простите, но один из них так громко негодовал, что не услышать его мог только совсем глухой. Может быть, я смогу вам как-нибудь помочь, если вы расскажите мне в чем проблема.
Директор невидяще взглянул на меня и ответил:
– Ну, во-первых, ты видела не людей. Это были Керраны, представители их рода, точнее.
Я застыла ошеломленная. Значит, тогда приходили вампиры, а я не смогла понять этого! Уже начала было корить себя за оплошность, но все-таки пришлось сконцентрироваться на рассказе директора.
– Они уничтожают тварей, верно. Но делают это с большой неохотой. Не спрашивай почему, может быть, сама поймешь позже. Ты знаешь, они не выносят людей – одна из причин, по которой они не хотят утруждать себя спасением нас. Но в то же время Керраны приблизили меня к себе, с целью помочь сохранить их секретность. Они не могут собственными силами отгородиться от натиска любопытных. Как видишь, мне приходиться быть тонким дипломатом, чтобы держать ситуацию на плаву. Кроме того, внутри рода тоже существуют разногласия…