Обратный отсчет
Шрифт:
Она должна что-то сделать! Нельзя больше жить вот так — скованной ужасом, чудовищной апатией и галлюцинациями. Николь до сих пор сомневалась, что все это ей не привиделось. Всем женщинам нужен баланс в жизни, и она не исключение. Однажды Николь уже сотворила себе новую личность и сможет сделать это снова. Она всю себя отдавала компании, так неужели члены совета пожалеют для нее несколько лишних дней отпуска? Уж это она точно заслужила.
— Тесса, сделаешь для меня кое-что?
— Все, что хочешь! — радостно ответила та.
— Можешь
— Сколько? — тихо спросила Тесса.
— Неделю.
— И ты обещаешь, что через неделю вернешься? В понедельник? Седьмого августа?
Ну конечно же. Седьмое августа. Эта дата должна была ее настигнуть. Но Тесса, конечно, не помнила, что значит этот день.
Николь вцепилась в край стола, чтобы подруга не увидела, как дрожат ее руки.
— Да, — сказала она спокойно, — да, седьмого августа я вернусь.
Глава двадцать третья
Морган
Я разглядываю фотографию в телефоне. А вдруг Куинн… Нет, я отказываюсь об этом думать. Чувствую себя так, будто мое сердце вырвали из груди. Страх опаляет кожу, я изо всех сил расчесываю сыпь на ключицах.
Времени терять нельзя. В панике ищу номер Бена в контактах. Когда я набираю его, Лейтон не отвечает. Оставляю сообщение. Мне нужно поехать к нему! Мне нужно узнать, все ли в порядке с Куинн.
Кладу обратно в конверт заявление на усыновление, закидываю телефон и ключи в сумочку и выбегаю из дома, обещая себе, что обязательно позвоню Джессике, как только увижу, что Куинн в безопасности.
Сажусь в машину и несусь по Норд-Уикер-парк-авеню. Она пуста, только машины припаркованы вдоль тротуара. Я — комок нервов, боюсь врезаться во что-нибудь.
Бросив машину на подъездной дорожке, бегу к его дому с телефоном в руке, игнорируя боль в лодыжке и голени. Барабаню в дверь, наплевав на то, что еще очень рано. Только Куинн имеет значение.
Внутри зажигается свет, дверь открывается. Передо мной стоит сонный Бен в серой футболке и широких пижамных штанах.
— Что вы тут делаете? — ошеломленно спрашивает он.
Я так сильно дрожу, что прислоняюсь к кирпичной стене, чтобы не потерять равновесие.
— Как Куинн? С ней все в порядке?
Он хмурится:
— Конечно. Она спит в моей комнате. Что происходит, Морган? Сейчас половина четвертого!
— Слава богу! — напряжение спадает так быстро, что я, ослабев, сползаю по дверному косяку и на секунду закрываю глаза. Мне надо прийти в себя. — Можно мне войти? Простите, но я должна вам кое-что показать.
— Лучше пусть это будет что-то стоящее. Иначе я позвоню Мартинес.
Бен зевает, жестом приглашает меня в дом, включает свет, и мы идем в гостиную. В ту самую, которую я видела на присланном мне фото.
Мне сразу бросается в глаза, что в его жилище нет никакой изюминки. Цвет стен, паркетные
— Пожалуйста, окажите мне услугу, проверьте, как там Куинн!
Он качает головой, но соглашается:
— Ладно.
Когда Лейтон выходит из гостиной, я сажусь на диван. Вернувшись, он говорит:
— Она крепко спит, Морган. Все с ней хорошо. Бен садится на другой край дивана и трет глаза.
— Ну, так зачем вы приехали?
Я снова смотрю на куклу в колыбельке. А вдруг это он прислал фото?
— Можно мне стакан воды? Очень уж нервная ночь сегодня.
Вздохнув, он встает и выходит через застекленную дверь, отделяющую гостиную от столовой, туда, где должна быть кухня. А я пока вынимаю конверт из сумки. Достаю заявление и снова читаю угрожающие слова, нацарапанные на нем.
Держись подальше от Куинн. С тобой она не будет в безопасности.
Я хочу показать это Бену, чтобы он помог понять, кто же играет со мной.
Он приносит стакан воды. Даже положил туда два кубика льда. Потом Лейтон садится, кладет ногу на ногу и предупреждает:
— У нас немного времени, Куинн скоро проснется, ее надо будет кормить.
Я протягиваю ему бумаги:
— Это мне сегодня ночью подсунули под дверь.
Наклонив голову, он смотрит на бумаги. Его лицо закрывают волосы. Я не жду, пока он дочитает.
— Я хочу знать, кто приходил ко мне домой, кто знает, где я живу. По-моему, кто-то хочет подставить меня.
Я вижу, как его грудная клетка поднимается и опускается под футболкой. На секунду у меня возникает странное желание положить руку ему на грудь и сказать, что я хороший, искренний и достойный доверия человек.
— Бен, ко мне кто-то залез, и украли только это заявление.
Ничего не понимая, он смотрит на бумаги.
— После того как умер Райан, я подумывала усыновить ребенка. Но потом умер отец, единственный, кто смог бы стать моим поручителем. К тому же я не думала, что заслуживаю ребенка. Поэтому так никогда и не подала это заявление.
Я понимаю, как пафосно звучат эти слова, еще когда произношу их. Но чувствую себя так, будто гора упала у меня с плеч.
— Посмотрите на последнюю страницу.
Он смотрит, потом поднимает на меня свои ярко-голубые глаза. «С тобой она не будет в безопасности». Та же угроза содержалась в письмах, которые приходили Николь от Донны. «Ты должна была беречь ее».
Уронив бумаги на диван, Бен закрывает лицо руками:
— Это безумие!
— Тут еще кое-что.
Достав телефон, я открываю свою почту и показываю ему фотографию.