Обратный счет
Шрифт:
шанса хотя бы заподозрить в ней таковую постыдную фобию. Да и сама
Надежда фобией это не считала. Желание покрасоваться, вот что. Вполне
естественное и понятное. А никакая не фобия.
– Дачка трехэтажная? С витыми колоннами и «писающими мальчиками»
со стороны старого сада? – ехидно нарушила молчание Бурова, расчистив себе
крайний левый ряд и удовлетворенно поэтому расслабившись.
– Скоро увидишь, дорогая, скоро увидишь, – улыбнулась загадочно
Надежда,
«обстоятельств».
Дачей у Киреевой условно называлась покойной тети квартира в рабочем
поселке под городом Гжель. Квартира, одна из восьми в этом доме, была на
первом этаже двухэтажной одноподъездной кирпичной коробочки, построенной,
по слухам, еще пленными немцами после войны. Но воздух в той местности
чистый, и старая лесополоса рядом, значит дача.
Надя летом изредка там бывала, впрягая мужа порулить. Все думала
продать да купить нормальную где-нибудь в хорошем дачном поселке, но на
вырученные деньги нормальную купить бы не получилось, а добавить было
особенно не от куда.
Леркин джип уверенно несся по трассе, распугивая дорожную мелочь.
«Этак мы через полчаса будем на месте, – подумала Надя. – Только, что за
причуды у сына? Девку какую-то туда привез… Зачем? Что за существо?
Главное, чтобы Бурова потом не проболталась. Хотя она не треплива»
– Спасибо, Лерочка, это уже здесь, – проворковала она, тыча пальцем в
лобовое стекло, – можно тут остановиться, вот наш домик. Без колонн, но
писающих мальчиков иногда можно увидеть. Хочешь, подожди в машине. Чего
тебе мотаться? Ну как хочешь.
Буровой было любопытно. И не лень выбираться наружу…
Вошли в полутемный подъезд, подошли к двери. Киреева решила
проявить милосердие и для начала тренькнула дверным звонком, а лишь потом
сунула ключ в замочную скважину.
В квартире было тихо. На вешалке висело невразумительное пальтецо с
пятнистым искусственным мехом, купленное на распродаже в каком-нибудь
магазине «Одежда для всей семьи». А вот сапожки… И сумочка…
«Хренасе», – подумала Надежда, которая о такой сумке только мечтала.
Что касается Буровой, то она оставалась безмятежна. Киреева
предположила, что неискушенная Валерия восприняла данную кожгалантерею
как имитатор, купленный в переходе.
Странно, но на шум так никто и не вышел, в глубине квартиры тоже было
тихо. Дамы осторожно продвинулись по коридорчику на кухоньку, а потом в
единственную комнату, довольно просторную, кстати.
Девица полулежала на диване, укутанная старым Надиным пледом, с
закрытыми глазами
портативному аудиоплееру. Ее рука безвольно повисла, почти касаясь
кончиками пальцев архаичной дорожки, выполнявшей здесь роль прикроватного
коврика, однако ступни ног, торчащие из-под пледа, ритмично подрагивали.
Надя подошла поближе. Некоторое время рассматривала бледное личико
в обрамлении рыжеватых крашеных волос, хмыкнула, а потом из одного уха
наушник аккуратно извлекла.
Дашка испуганно вздрогнула и распахнула глаза. Над ней возвышалась
какая-то ухоженная фрау и по-змеиному улыбалась. Блин. Кто хоть это?
– Здравствуй, деточка, – приторно произнесла фрау, – нас за тобой
прислал Андрей. Ты помнишь Андрея, дорогая?
Дашка неторопливо выбралась из-под пледа и свесила ноги на пол.
«Пора вываливаться, что ли?»
Тут до нее дошло, что это, вероятно, и есть хозяйка царских хором и
одновременно киреевская мамашка. Она поморщилась, кивнула торопливо,
сказала:
– Я сейчас уйду. Извините, если что-то не так. Вроде, чашку я помыла,
сейчас проверю. Я только чай пила и сушки ела. Но мне Андрей разрешил,
можете его спросить.
Надежда хмыкнула.
– Ну ела и ела. Чашку можешь не мыть. Меня зовут Надежда
Михайловна, я мама Андрея. Это моя подруга Валерия Львовна. Андрей
попросил приехать за тобой, сам он не может. Что-то там у тебя дома
случилось, а мобильник твой не отвечает. Ты что, потеряла свой мобильник?
– Вроде того, – сказала Дашка и отправилась в сторону санузла.
Когда они устроились с ней вдвоем на заднем сидении джипа, и Бурова
порулила к выезду на шоссе, стало заметно, что девочке невесело. Девочка
переживала неизвестность, и Киреева молча протянула ей свой телефон.
Сначала Надежда напряглась, так как Дашка первым делом позвонила
Андрею. А потом успокоилась, потому что Дашке нужен был не сам Андрей, а
номер сотового, который продиктовал секретарше Верочке некто, назвавшийся
родственником Врублевских.
А потом Дашка позвонила этому родственнику. Всего несколько вопросов
и ответов, и отбой.
– Блин, да что же это такое… – сорвавшимся голоском пропищала
Дашка, возвращая Наде мобильник, и всхлипнула.
– Что-то серьезное? – спросила Надежда сочувственным голосом.
Дашка всхлипнула еще горше, ее глаза налились влагой, и, вконец
умученная событиями последних дней, она все выложила андрюхиной мамаше.
Вообще-то Дашка человек сдержанный, не привыкла окружающих