Образ чувств
Шрифт:
– До свидания, – ответила я и стала вызывать такси.
– Джейн, вы в порядке? – спросила Галина.
– Я не могу поверить в это. Когда мы с ней виделись, она выглядела, как обычный пожилой человек, но никак не походила на наркоманку.
– Весь город знал, что она была немного сложной. Мало ли, чего город мог бы не знать, – сказала она.
“Нет, нет. Что-то тут не так. Чувствую я, что неспроста это все произошло”, – думала я.
– А вот и ваша машина, – улыбнулась хозяйка дома подъехавшей машине. Мы попрощались, и я уехала домой.
Следующий
– Кто здесь? – спросила я спросонья, протирая глаза.
– Бирик Джейн. Как же могло такое случиться? Я не верю этому, – всхлипывая, говорил тоненький голос. Я встала посмотреть, перебирая в голове, какое именно чувство переполняет меня сейчас.
– Печаль? Это ты?
– Ах, бирик Джейн. Кто же еще? Посмотри. За окном идет дождь. Это знак, – пищала она.
– Знак чего? – недоумевала я, еще не проснувшись.
– Ты такая сильная, бирик Джейн. Но, не скрывай меня. Ведь, произошедшее не дает тебе покоя.
Я села рядом с фикусом и вспомнила вчерашний вечер.
– Да. Согласна с тобой. Трудно принять такое. Очень тяжело на душе, – я закрыла глаза и проглотила ком, поднимающийся в горле.
– Давай поплачем? – услышала я совсем необычное предложение. Открыв глаза, я увидела перед собой маленького криата, сидевшего на краю вазона и свесившего ноги. Больше всего, мое новое зримое чувство напоминало куклу с грустными глазами. Вся бледная. Одета во все черное. В руках складывала и раскладывала носовой платок.
– Так, Джейн! Взяла себя в руки и позвонила Мардж! Немедленно! – закрыв лицо руками, крикнула я громко, – Отлично. Помогло, – я быстро спустилась в гостиную и взяла телефон, думая о том, как бы снова не впасть в печальное состояние. Иногда, поплакать полезно – легче становится, но Ниачанта (имя криата) из Минеуса Барганда, а этот факт совсем нельзя игнорировать.
– Алло? Джейн? – услышала я голос из трубки.
– Да, Мардж. Доброе утро! Прости, что так рано.
– Совсем недоброе. Сегодня же третье воскресенье месяца – у меня официальный выходной. А сейчас только семь часов утра. Я бы хотела еще поспать, – недовольно говорила она.
– Извини, еще раз, пожалуйста. У меня к тебе один вопрос…
– Какой вопрос может быть важнее в такую рань, чем мой сладкий сон? – перебила Мардж.
– Где ты была вчера? Мы же договорились увидеться у Мика.
– Мы с Людвигом решили пополнить нашу семью детишками. Я предупреждала мистера Тайя, что не смогу прийти. Если этот ответ тебя устроил, то я бы хотела положить уже трубку и спать дальше. Я сильно устала вчера вечером и ночью, – ответила она.
– Мардж, а голос того мужчины в капюшоне, которому на ногу упал “Золотой Том”, не мог походить на голос Ричарда Стафмона? – настаивала я.
– Джейн. Ты издеваешься надо мной? Откуда я могу помнить такое?
– Ты же сказала, что голос был тебе знаком. Вот я и предположила.
– Впервые отвечаю на дурацкие вопросы в одних трусах в семь часов утра! – возмущалась
– Ева умерла, – тихо сказала я в трубку, после чего наступила тишина.
– Что ты сказала, Джейн?
– Еву нашли мертвой в своем доме. Как я поняла, это было вчера вечером…
– Я еду к тебе! Жди! – перебила собеседница и бросила трубку.
Пока я ждала мисс Доусон, в моей голове выстраивалась логическая цепочка, опираясь на те самые коричневые ботинки, которые видели: я, Ева и Мардж.
“Неужели, тот самый бирик, прислуживающий Барганду, – Ричард Стафмон?”
– Не понимаю! Как же все запутанно! Это ужасно! Что делать? Как вычислить? – услышала я крики на кухне и поняла, что Смятение взяло надо мною верх.
– Вирентрелла! Успокойся! – прикрикнула я на многоликого криата.
– Ты не понимаешь! Я не понимаю! Все в опасности! Всех убьют! – носилась она, отрывая клочки волос, что меня стало очень злить.
– Недоразвитый криат! Ты – позор Снипталия и мира криатов! – услышала я голоса из камина, откуда зола стала подниматься в воздух и кружиться над Вирентреллой.
– Что это?! Что?! Куда бежать?! Мне нужна помощь?! – вопило Смятение, – Клязги?! Клязги! Нееет! За что?! Только не они! – кричала она в мою сторону, когда сформированные из золы, плащи с большими капюшонами стали рвать ее на части и кидать их в камин.
– Вы еще кто?! – возмущенно крикнула я на плащи.
– Те, кого ты пробудила, – послышались с разных сторон четыре очень хриплых голоса.
– Пошли прочь! – во мне бурлили одни из самых нехороших эмоций и чувств, определить которые я тогда не могла. Ничего хорошего – это точно.
– Гниющие падальщики! Вот мы и встретились! – услышала я возмущенный крик с потолка и сильно испугалась (никогда бы не подумала, что во мне может быть столько чувств одновременно, точнее, что я их смогу лицезреть). После этого, сквозь мою грудь промчались четыре клубка черного дыма с длинными и острыми хвостами, покрытыми черной чешуей, и понеслись прямо на плащи из золы.
– Берегись, бирик Джейн! – крикнула мне неприятная особо, парящая под потолком, кинувшись в бой к остальным восьми криатам. Я, лишь, забилась в угол под окном и стала наблюдать за схваткой, перебирая мысль в голове: “Кто же сейчас передо мной?”
Черные клубки дыма поворачивались хвостами к плащам и ловко рассекали их на мелкие куски, которые падали на пол и пачкали его. В свою очередь, плащи так же ловко уворачивались и поглощали капюшонами клубки. Затем, молниеносно и очень громко отбрасывали их в стороны.
Девятая криат, более-менее походившая на узнаваемый образ человека, имела шесть рук, двухметровый рост, длинную шею (около тридцати сантиметров), шесть длинных алых хвостов на голове и громадный жезл, который широко раздваивался с обоих его концов. Она очень умело справлялась со своим орудием для борьбы, нанося плащам сокрушительные удары. Недолгий бой продолжался до тех пор, пока я не закрыла глаза и не вспомнила моего Арчи – это релакс и лучшее успокоительное для меня.