Образовательные процессы и ресурсы высшей школы в области радиоэлектроники
Шрифт:
Концептуализация статуса виртуальной реальности в таких сферах, как экономика, психология, средства массовой информации, произошла (не окончательно). А концептуализация понятия виртуальная педагогика пока не состоялась. Авторы выделяют здесь несколько причин:
• неопределенность того, в каких значениях сегодня предстает само понятие педагогика: адекватных определенным методологическим стандартам или не адекватным (хаотичным);
• отсутствие тенденции перехода от однозначного контекста виртуальности, сформированного отдельными науками и отраслевыми практиками, к многозначному контексту. Именно многозначная контекстуальность определения виртуальности создала бы предпосылки для определения понятия виртуальная педагогика;
• ориентация на технологический аспект виртуальной реальности в социально-философских анализах феномена информатизации образования.
Нам представляется актуальным рассмотрение виртуальной педагогики в нескольких аспектах: онтологическом, семантическом, технологическом и социокультурном.
Наиболее обостренно семиотическую природу постмодернистской
Существенной чертой виртуальной идентичности является то, что виртуальный дискурс становится агональным раем, где игровые возможности беспредельно широки. Это триумф и ликование homo-ludens. В этих играх разрешается (в виртуальной реальности в очень «живом» виде) играть в запрещенные фатальные игры-войны, пускаться в смертельно опасные путешествия, совершая при этом жестокие (натуралистичные) убийства и многократно умирая самому.
1.3.3. Модели инновационных образовательных процессов. Ризома
Отмечаемый в литературе кризис теоретизирования в сфере образования проявляется в теоретико-методологической недостаточности и неопределенности инновационных проектов и технологий их реализации. Простое перечисление образовательных технологий показывает отсутствие между ними методологической связи и невозможность её установления. Так, к технологиям относят: технологии урока, темы, модуля, дисциплины, специальности; интенсивные технологии, проблемные, развивающие; имитации, дидактические игры, бинарный урок, мозговой штурм; тренинговые технологии, информационные, компьютерные, мультимедийные, Интернет-технологии; биогенные, социогенные, психогенные, идеалистические, нейролингвистического программирования технологии; операционные, эмоционально-художественные, эмоционально-нравственные технологии; эвристические, саморазвития, развития креативности технологии; авторитарные, дидактоцентрические, гуманно-личностные, сотрудничества и свободного воспитания технологии. Этот перечень можно было бы продолжить. Но уже то, что приведено, говорит о необходимости методологических оснований для используемых в тех или иных проектах технологий. Возникает масса вопросов как практического, так и теоретического (включая дидактического) характера.
Несмотря на оптимизм исследователей относительно роли педагогических технологий в изменении формулы обучения в ходе модернизации педагогической системы, существует обозначенная проблемная область, которая выходит далеко за пределы образовательных технологий в их понятийном контексте, в сущность и смысл российского образования в ХХI веке. Само понятие технология в образовании не получило достаточной философской интерпретации, и педагоги трактуют его в зависимости от своей профессиональной принадлежности: технической или гуманитарной. Соответственно образовательные технологии проектируются как строго определенный набор последовательных операций и процессов по передаче знаний и их контроля с заданными параметрами целей и результата. При этом не достигают эффекта ввиду того, что человек многогранная и многофакторная система, на которую влияют различные по силе и противоположные внешние и внутренние воздействия. В гуманитарной стратегии образовательные технологии более гибки и, как все социальные технологии, требуют более высокого уровня организации, комплекса разнообразных и используемых в различной последовательности мер для достижения целей в обучении, обусловленных индивидуально-личностными особенностями участников процесса обучения. Под понятие технология педагоги и дидакты подводят все, что есть и всегда было в образовательном процессе. Это методы, формы, методики, процессы, стили преподавания и учения, парадигмы (развивающее обучение, личностно-ориентированное обучение и др.). Такое отступление от научных позиций делает затруднительным, а порой невозможным использование технологий в образовательном процессе в его целостности, то есть в единстве его составляющих: обучение, воспитание, развитие. Не случайно в литературе появляются достаточно резкие оценки возможности использования как понятия педагогическая технология, воспитательная технология, образовательная технология, так и технологий как таковых. Философия образования по целому ряду причин пока не имеет ресурсов для осмысления инновационных процессов в образовании, охватывающих и цели, и средства, и результаты образовательно-воспитательной деятельности.
Инновационные процессы в образовании оформились в две основные стратегии (стратегия модернизации и стратегия трансформации) как либеральные проекты реформирования образования, осуществляемого по типу ризомы. Ризома – одна из центральных категорий философии постмодерна.
Итак, постмодернистская философия вводит понятие ризома, рассматриваемое здесь применительно к специфической форме организации либеральной модели образования, осуществляющейся как инновационный процесс, в особенности в формах дистанционного образования на основе компьютерных технологий. Понятие ризома, интегрально схватывая сформулированные в философии постмодернизма представления о нелинейном и программно аструктурном способе организации целостности, обретает статус фундаментального для постмодернизма понятия.
В его конституировании проявляется базисная функция философии как таковой – выработка понятийных средств для выражения и анализа тех типов системной организации, которые ещё только осваиваются наличной культурой. К ним, в частности, относятся новые технологии образовательного процесса, хотя они не имеют системной организации.
Ризома – понятие, введенное в философию в одноименном сочинении Ж. Делеза и Ф. Гваттари в 1976 году в противовес понятию структура как четко систематизированному и иерархически упорядочивающему принципу организации. Ризоматическое мышление признает горизонталь, множественность, де-территориализованные поверхностные линии, беспорядочно пересекающиеся между собой. Единое и целое в результате такого движения становится множественным и разнообразным, поверхностным и лишенным иерархии.
Данный термин был заимствован Ж. Делезом и Ф. Гваттари из ботаники, где он означал определенное строение корневой системы, характеризующейся отсутствием центрального стержневого корня и состоящей из множества хаотически переплетающихся, периодически отмирающих и регенерирующих, непредсказуемых в своем развитии побегов. Метафора ризомы в философских исканиях французских исследователей представляется неким клубнем-луковицей, потенциально содержащей в себе бесконечность и имплицитно содержащей скрытый стебель, не имеющей точек или позиций, подобно тем, которые наличествуют в структуре, в дереве, в корне, а только линии. В рамках ризомы в принципе невозможно выделение каких бы то ни было фиксированных точек, ибо каждая из них в своей динамике фактически предстает перед наблюдателем в качестве линии, прочерченной ею траектории собственного движения, ускользающей в свою очередь от жесткой фиксации. Относительно ризоморфной среды Делез и Гваттари отмечают, что она состоит из неоднородных тем, различных дат и уровней, в абстрактном усилии в ней могут быть выделены линии артикуляции и расчленения, страты, территориальности: любая ризома включает в себя линии членения, по которым она стратифицирована, территориализована, организована. Принципиальное отличие от структурного стержня, или корня, в том, что этот стебель может развиваться куда угодно и принимать любые конфигурации, ибо ризома абсолютно нелинейна: мир потерял свой стержень. План подобной консистенции (решетка) – это поверхность любого множества. Единицами измерения выступают здесь только множества, или разновидности меры. Понятие единства появляется тогда, когда во множестве происходит процесс субъективации или власть захватывает означающее: то же самое относится и к единству-стержню, которое устанавливает совокупность двузначных отношений между элементами или точками объекта.
По мнению Делеза и Гваттари, у книги, например, принципиально нет и не может быть ни предмета, ни автора, она состоит из различных дат и уровней. Книга подобна «телу без органов». В ней есть артикуляции и расчленения, страты, территориальности. Есть линии ускользания, движения детерриториализации и дестрафикации. Все эти линии составляют внутреннюю организацию книги, и приписывание её автору не имеет смысла. Имя автора всего лишь след интенсивности, которая присуща любому движению. Главное, что имеет отношение к нашему вопросу, это то, что у книги нет предмета. Нет необходимости, постулируют авторы, понимать в книге что-либо: важно только то, почему она порождает или не порождает интенсивности. В литературе вообще нет идеологии. Это машинное устройство, своего рода механизм, представляющий собой множественность (линий, страт, интенсивностей) и порождающий множественности. Однако она имеет корень в своем первоначальном виде, является природной реальностью и подражает миру, имеющему образ «мира-дерева», точнее, корень, являющийся образом мира – дерева. Её закон – это отражение. Единое раздваивается согласно духовному порядку. Данное суждение относится не только к книге, но и к целой дисциплине, например лингвистике. Система – корешок (мочковатый корень), это второй образ книги. Здесь главный корень недоразвит или разрушен: на нем пробивается множественность и вторичные корни, которые быстро развиваются. Рост множественности компенсируется ослаблением закона сочетаемости. В этом заключен феномен целостности книги как образа мира. И чем более фрагментирована книга (книга афоризмов, к примеру), тем более она целостна. Мир – хаос, а книга продолжает быть образом мира. Множественное нужно ещё создать, не добавляя к нему внешние качества, а используя те, которыми оно уже располагает. Такая система названа ризомой.