Обреченные на месть
Шрифт:
— Докладывай…
Дело было запорото в очередной раз, и тянулась эта невезуха не месяц или год, а более двух лет.
Тогда, в декабре 1999 года, было принято решение об объединении всех трансплантационных филиалов. Так называли разросшиеся, словно метастазы, медцентры по отъему органов у людей. Они были объединены в гигантский концерн, управляемый из «Центра» и, естественно, забирающий всю прибыль себе.
Вывезенные за рубеж и попрятанные миллиарды было решено вернуть на счета концерна. Дело пошло ни шатко ни валко. Где-то вопрос решался полюбовно, где-то приходилось принимать меры, после чего руководство филиала полностью менялось, а испуганные родственники возвращали наследуемое…
Были и подобные данному случаю — с начальными сложностями. Но как только один из подставных зарубежных родственников внезапно умирал, как вопрос моментально решался и дело двигалось в нужном направлении. Нынешняя ситуация была исключением. Ушедшие за кордон деньги принадлежали гражданину Соединенных Штатов Америки Алексею Переслиани, и этот упертый бывший афганский спецназовец не то чтобы не хотел их вернуть — он просто куражился над системой, давая понять, что он даже мертвый будет им не по зубам.
Было решено уничтожить всех претендентов кроме, Ангелины, чтобы позже через нее забрать выросший в несколько раз капитал. Надо было отдать должное — Переслиани был очень деловым человеком.
Но тут вмешивается непредвиденный терроризм, и Алекс вместе с дочерью и всем своим штабом гибнет в одном из билдингов-гигантов.
В это самое время приходит информация, что в Подмосковье «гибнет» последний фигурант в бандитской разборке. «Специалисты» изрядно перетрухнули… Запахло большой кровью не сумевших справиться с делом «профессионалов»-чиновников. Огромные деньги могли навсегда остаться в Штатах, так как их хозяин был гражданином этой страны. Но случившееся чудо (иначе и не назовешь) было встречено в «Конторе» с нескрываемой радостью.
Вчерашний заложник-фигурант, новоиспеченный супруг Ангелины мало того что остался жив, но еще и заколбасил своего соперника и их выходившего из-под контроля агента, который оказался не только хитрованцем, но что хуже всего — неудачником. Теперь этот замечательный «мульти-герой» Слава стал их палочкой-выручалочкой. Более того, он без всяких уговоров и давления сразу согласился на предложение помочь им (правда, будучи под психотропным наркотическим угаром, который вводили ему в гуманных дозах)…
Совершенно не претендуя ни на что и не выторговывая крохи жалких процентов, этот идиот хотел лишь одного — положить цветы на пепелище, где погибла среди тысяч сгоревших заживо его Ангелина.
Все это было, конечно, очень трогательно, даже вызывало кое-какие добрые чувства. Например, надумали купить в Штатах и подарить ему от «Конторы» приличную подержанную машину — пусть и дальше «бомбит» по Москве. Потом решили, что это хлопотно — в гараже полно своих еще крепких, конфискованных у жулья иномарок, — выбирай любую. Но тут вмешался какой-то пенсионер из «бывших», заявивший: «А я чем хуже?» Ну и забыли про благодетельность…
В результате постановили: никаких машин психически не уравновешенному человеку не дарить, а дать после освидетельствования вторую группу инвалидности, как пострадавшему шизофренику. И пусть радуется, что жив остался, курилка…
И вот, когда казалось, что деньги в кармане, то бишь на счетах концерна, все встало с ног на голову. С первого момента приземления аэрофлотовского рейса в аэропорт JFK все пошло наперекосяк, и так продолжается вплоть до нынешнего дня. И теперь всех (кроме незнакомца, сидевшего в автомобиле) ожидало большое, массовое «опущение» на ковре в прихожей местного консулата…
А незнакомцем был профессиональный, постоянно аккредитованный в Вашингтоне как политический обозреватель, авторитетный и серьезный киллер Афанасий Иванович Чижов. Каламбурщик и садист, любимым его выражением было: «лучше вам иметь ежа в штанах, чем чижа в небе». В картотеке личного дела и в жизни, со школьной парты, все вокруг в глаза и за глаза называли его «Чижом». И вот этот Чиж — Афанасий Иванович молча слушал доклад Собачиноса, решив при этом: а литовца-то придется убирать, человечишка-то дрянь оказался, а как свидетель так просто находкой станет для врагов…
Глава 16
Второго января 2002 года детектив Морсиано подал рапорт на увольнение в отставку. Начальство его не отговаривало, а разошедшиеся по отделу слухи, что офицер Фред Ди Морсиано откроет свое сыскное бюро, вызывали понимание и уважение к будущему частному детективу.
Ровно через месяц, 2 февраля, служба Морсиано должна была навсегда закончиться. Все свои отпуска и сверхурочные он отгулял загодя и теперь сидел за своим столом, перебирая накопившуюся почту и деловые бумаги. Впереди его ожидал самый нудный месяц за более чем двадцатилетнюю службу.
Покончив с почтой и всевозможными служебными отписками, Морсиано переключил компьютер на криминальные происшествия. Просматривались в основном постновогодние бытовые скандалы, ДТП с потасовкой двух пьяных компаний — черных и латинос, да пара суицидов. В первом — безработный алкоголик, инвалид вьетнамской войны, застрелился в своем доме из именного пистолета. Его жена постоянно звонила в полицию с жалобами на мужа, говоря, что он ее терроризирует и угрожает физической расправой. Адам, так звали ветерана, объяснял: эта стерва все врет — он ее пальцем не трогает, просто эта тварь хочет выгнать его из собственного дома и захватить имущество.
Полиции постоянные свары надоели. Но когда мегера вызвала копов в очередной раз и заявила, что теперь муж угрожает застрелить ее, пришлось принимать меры. Проверив по компьютеру, детективы установили: действительно, у дебошира имеется легальный дарственный пистолет, десятизарядный бразильский «Торас» калибра 9 мм. Приехавшие по вызову офицеры предложили ему добровольно сдать ствол. На что ветеран ответил категорическим отказом и нецензурной бранью. В этой ситуации полицейские детективы пригрозили выписать ему ордер протекшен — запрещение появляться в собственном доме (на что и рассчитывала его благоверная). Адам заперся в своей комнате, угрожая отстреливаться до последнего патрона, если суки копы начнут штурм… Шесть часов переговоров ничего не дали. Вызванная группа захвата полицейского спецназа в боевых бронежилетах начала штурм последнего бастиона вьетнамского героя.