Обряд
Шрифт:
— Через турагенство. Да, намёк понял, сейчас проверю почту.
* * *
Они смотрели на маршрут своего путешествия и не верили своим глазам.
— Прямо как я и сказала, — сухо заметила Агата. — Ну, то есть мы с вами. То есть в следующую субботу мы вылетаем в Австралию… и далее по списку. Я перестаю понимать, что происходит. Нет, я понимаю, что инсценировать можно всё, что угодно, были бы деньги. Кстати о деньгах! Это всё удовольствие нам обошлось почти в шестьсот тысяч родных. Откуда дровишки?
— Кое-что у меня наличными в банковской ячейке, остальное на счетах. Я собирался пару небольших домиков возвести — себе и родителям, где-то через год. На поездку там уже сейчас хватило бы…
— Я тоже сейчас проверю, — пообещала Агата и вернулась со своим ноутом. Поставила его рядом и тоже принялась открывать сайты банков.
— Очень странно, — откинулся на спинку стула Владимир. — У меня ничего не снято. Всё, что я помню, на месте.
— У меня тоже, — согласилась Агата. — И кто тогда оплатил? На всякий случай не буду говорить, сколько у меня дядиных денег. Много. На поездку хватило бы, и ещё бы осталось. Но я и сама успела много заработать, и… — Агата осеклась. — Как странно. Тоже собиралась себе дом построить, не люблю эти муравейники. Знаете что? Напишите на бумажке, где вы собирались дом свой строить. И я напишу, и сравним.
Ещё через несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.
— Даже место одно и то же, — медленно проговорила Агата. — Начинаю ощущать себя марионеткой. Словно это не я своей жизнью командую. И мне снова страшно… — Агата посмотрела на часы. — Вам через полчаса уже выходить нужно, да? Давайте пока по вчерашнему плану. Вы запираете меня на верхний ключ, и посматриваете на камеры, когда можете. А я, если что, отправлю сигнал. У вас ведь были условные сигналы? Мы с приёмными родителями так уговаривались — если я в разговоре по телефону, или ещё где, говорю “всё замечательно” — значит, меня заставили. Ну то есть, ничего не замечательно. Придумаем такой сигнал?
— В школе мы говорили “всё ништяк”, — посмотрел Владимир в глаза Агаты. — Я давно уже так не говорю. Пойдёт эта фраза?
— Да, пойдёт, я сейчас из неё шаблон сделаю, — покивала Агата. — Чтобы одной кнопкой отправить, если что.
Когда она закончила, они оба уселись, глядя в глаза друг другу. Долго так сидели.
— Очень хочу надеяться, что вы мне и в самом деле нравитесь, — мрачно сообщила Агата. — Что есть хоть что-то настоящее. Не бросайте меня, ладно? Ну то есть не исчезайте. Мне теперь кажется, что мы в одной лодке, и до берега слишком далеко.
— По своей воле не брошу, — пообещал Владимир, поднимаясь на ноги. — И вас о том же прошу.
— Уйду, только если прогоните, — покивала Агата и вздохнула. — Всё, пора собираться. Удачи нам обоим!
* * *
Владимир ехал в сторону Управы, а в голове творилось невесть что. Инсценировать свадьбу можно, не вопрос. Но заявление на регистрацию подают за месяц! Или не было никакого заявления — всё что нужно просто куплено? А родители тогда как? Они ведь не так давно ели мозг, что Владимир не женат, и пока не собирается. А теперь, оказывается, была свадьба — как эти два события могли случиться в одной Вселенной?
Нельзя думать о постороннем на дороге. Чуть не подрезал соседний автомобиль — Владимиру сердито посигналили, но этим и обошлось. На всякий случай, не стал парковаться на основной парковке Управы: начальство и коллеги уверены, что Владимир в срочном порядке дорабатывает заказы, чтобы потом как следует отдохнуть все три недели. Незачем удивлять всех этих людей. Агата права — происходит чертовщина, словно Владимир почти перестал распоряжаться своей жизнью.
Владимир дошёл до Управы — по счастью, никого знакомого в фойе. Минуты через три добрался до того самого закутка. Проверил сигналы с камер — Агата сидит за своим ноутом — камера смотрит в её лицо. Судя по лицу, Агата сосредоточенно о чём-то думает. “Я на месте”, отправил Владимир сообщение. Верно, картинка подлинная — Агата взяла мобильник, прочитала и отправила ответ. “Отлично, я готова. Проверила — верхний замок заперт”. Ну и чудно.
Владимир посмотрел на часы — без четверти полдень. И вот теперь стало казаться, что не было никакой Агафьи, а была только Агата. А всё прочее им примерещилось, уже неважно почему.
Обещал Агафье новые загадки, но так и не взялся за них. Немудрено, когда такое творится! Не будем врать: собирался, но не сложилось. Владимир потёр лоб ладонью, и обнаружил на безымянном пальце обручальное кольцо.
Что за номер?! Утром его не было! Ну-ка, ну-ка… Владимир вновь вызвал камеру, которая присматривает за Агатой, и увеличил ту часть, где сейчас её правая кисть. И у неё тоже! “Агата, у вас давно обручальное кольцо на пальце?” Видно, что Агата ошеломлена — прочитала сообщение и попыталась снять кольцо. Безуспешно. “Да, и не могу снять. Поможете, когда вернётесь”. Владимир кивнул — хотя Агата всё равно не увидит — и попытался снять своё.
Чёрта с два! Вращаться вращается, должно легко сниматься — но не снимается. Что вообще происходит?! Владимир ощутил, что ему становится не по себе.
— Помочь? — спросили его знакомым голосом. Владимир поднял взгляд, и увидел знакомую девушку. Не сразу понял, что не так с ней.
Ника. Вероника Метельская. Но не та, которую он видел за стойкой — не диспетчер адвокатской конторы. Эта Ника в красной юбке, красной кофте и красной ленте поверх волос. А в остальном такая же.
* * *
— Ника?! — голос не сразу повиновался Владимиру. — Вероника Метельская?! Другая Вероника?
Вероника весело улыбнулась.
— Другая, или та самая. Простите, Владимир, я должна убедиться. Пожалуйста, ответьте на мои вопросы — не задумываясь. Это очень важно! Просто говорите, сразу же, что приходит в голову. Хорошо?
Владимир кивнул, не очень понимая, что происходит.
— Не всё коту?
— Масленица, — отозвался Владимир.
— Под лежачий камень?
— Вода не течёт.
— Средства у нас есть?
— У нас ума не хватает, — а это откуда вырвалось?
— “Ах, неужели мы для вас не больше чем еда?”
Владимир помотал головой: — Не помню такого.
— Audi, vide, tace?
Владимир запнулся. Ничто не приходило на ум. Вообще ничего — словно ступор.
— Audi, vide, tace? — повторила Вероника, взяв Владимира за руки. — Audi, vide, tace?
— Не знаю, — сумел проговорить Владимир. — Что происходит?