Обряд
Шрифт:
— Мне она сказала примерно то же самое, — согласилась Агата. Наталья подняла взгляд от рисунка, глянула в глаза Агаты и кивнула с серьёзным видом. Трудно было назвать это словами: когда Ника, или кто это был, появилась там, во сне — ненадолго, на несколько секунд — Агата словно услышала её речь. Послание. Ничего не слышала, но появилось ощущение, что Ника только что сказала ей: “Моё время вышло. Прошу, не печалься, мы все ещё увидимся. Вас осталось трое, вы наша главная надежда сейчас. Берегите себя!” Как-то так. Наталья рисовала быстрыми движениями, уверенно, время от времени брала другие карандаши.
— Папа не хотел пускать тебя, да? — поинтересовалась Наталья, не отвлекаясь от процесса.
— Не хотел, — согласилась Агата. — Думал, я хочу от него денег получить.
Наталья рассмеялась.
— Да, он подозрительный. Но я знала, что ты придёшь. Вот, возьми! — протянула она лист.
Агата ахнула. Мастерский рисунок — словно в зеркало смотришься. И так быстро сделан!
— У тебя талант, — покачала головой Агата, глядя на работу с восхищением. — Ты ведь много рисуешь?
— Да, уже было три выставки, — согласилась Наталья. — Сейчас у меня каникулы. Лечусь, — вздохнула она. — Как только выпустят, буду дальше учиться. Вы правда отправляетесь в кругосветное путешествие?
Кто ей сказал?!
— Ну да, — признала Агата. — В ту субботу. Это Ника тебе передала?
Наталья покивала.
— Можно попросить тебя сделать побольше фото и мне прислать? — взяла Наталья за руку Агату. — Мне бывает жутко скучно. Почти никуда не выпускают, всё только на экране вижу.
— Обязательно, — пообещала Агата, — но твой отец сказал, что всё передавать только через него.
Наталья покивала.
— Можно сделать твои фото? И видео записать? — показала Агата свой новый телефон.
Наталья рассмеялась.
— Ты такая странная! Конечно, можно!
Позировать ей тоже нравится. Когда Агата включила видеозапись, Наталья вернулась за стол и за пару минут сделала рисунок — вид из окна. И тоже подарила Агате.
— Можно сделать наше общее сэлфи? — спросила Наталья сразу же. Агата согласилась, включила режим фотоаппарата и указала, где что нажимать. Наталья обняла её за плечо и сделала несколько снимков. Вот и не пришлось выдумывать повод прикоснуться к аппарату.
— Я передам снимки твоему отцу, — пообещала Агата, и Наталья покивала — снова с серьёзным видом. “Она совершенно здорова”, удивилась Агата. Может, ведёт себя лет на восемнадцать или двадцать, взамен своих двадцати шести, но и не скажешь, что у неё серьёзное расстройство психики! Впрочем, мама Рита тоже сейчас и ведёт себя нормально, и выглядит так же.
— Тебе пора, я знаю, — посмотрела Наталья ей в глаза. — Ты можешь передать мне привет с её подругами. Хочешь, я передам?
— Передай, — согласилась Агата, и Наталья, бросившись к своему столу, написала на клочке бумаги несколько слов, и протянула клочок Агате.
— Я передам то, что там написано, — пояснила она. — Прочтёшь, когда тебе передадут, ладно? Чтобы ты знала, что это взаправду.
— Обязательно! — пообещала Агата и её обняли на прощание. И долго длилось странное ощущение — словно сама себя обнимает.
…когда двери комнаты — язык не поднимался сказать “палаты” — закрылись за Агатой, она долго не могла избавиться от чувства, что говорила с самой собой.
— Дома расскажу, — пояснила она Владимиру. Рисунки Натальи проверила охрана и разрешила забрать с собой. Обыскивать повторно не стали — Агата решила не говорить, по доброй воле, про ту записку на обрывке бумаги.
Домой они вернулись уже в шестом часу вечера, и Агата первым делом потребовала, чтобы Владимир помог ей приготовить ужин. Что-нибудь простое, но вкусное. Они оба заслужили.
* * *
Владимир приготовил отбивные с запечённой картошкой на гарнир, Агата — яблочный пирог. Просто, но вкусно.
— О, да они уже всё закончили! — поразилась Агата, посмотрев на “репортаж” камер из своей квартиры. — Слушайте, как поужинаем и всё такое — давайте сегодня у меня переночуем? Хочу ощутить разницу.
— Легко, — согласился Владимир, заканчивая подавать на стол. — Так мы сегодня поедем к вашим, то есть Натальи, приёмным родителям?
— Да, раз пообещала, — согласилась Агата. — Мама Рита сказала — в любое время, они поздно ложатся спать. А у детей каникулы, никому не помешаем. Вы хотели знать, что там случилось. Слушайте.
* * *
Белов пару секунд разглядывал Агату, едва дверь его кабинета закрылась за ней. Словно она кого-то напоминает ему.
— Здравствуйте, Игнатий Львович, — кивнула Агата. — Я вам кого-то напоминаю?
— Вот вы мне и скажете. Я навёл о вас справки, Агафья Тихоновна. Чем обязан? Присаживайтесь, — указал он на кресло напротив.
— Если вас не затруднит, зовите меня Агатой, — попросила Агата. Белов молча кивнул. — Мне очень нужно увидеться с вашей дочерью Натальей.
— Зачем? — просто спросил Белов, откинувшись на спинку кресла.
— Я знаю о её диагнозе. Я знаю, откуда у неё шизофрения, и я могу помочь ей, — сообщила Агата, неожиданно для самой себя. Не то собиралась сказать, совсем не то! Но слово не воробей.
— И откуда же? — взгляд Белова стал колючим, жёстким, а охранник у двери, Агата заметила боковым зрением, отчётливо напрягся.
— Посмотрите, пожалуйста, — протянула Агата свой новый телефон. — Это фотоснимки документов. Карточки, из роддома, — и Агата пояснила, из какого именно.
Белов просмотрел карточки.
— Я выросла в детском доме, — пояснила Агата, получив свой телефон обратно. Анализ ДНК уже завершился — она не очень удивилась, увидев, что Белов — её биологический отец. — В какой-то момент я решила найти своих биологических родителей. Нашла и оказалось, что я им не родная. Нет совпадения по ДНК. Не хочу тратить ваше время напрасно, Игнатий Львович. Нас с Натальей поменяли местами в роддоме. Та женщина, которую я считала мамой, больна шизофренией. Она отказалась от своего ребёнка там же, в роддоме.