Объятия смерти
Шрифт:
— Ты считаешь меня дураком? — разозлился ректор, холодно посмотрев на служку. — Остаточные токи энергии в ее руке невозможно спутать, а от запаха блокатора, оставшегося в ране, даже меня мутит!
— Простите, ректор. Я немедленно пошлю стражу за мамой Улей. Ее будут судить. Если она посмела сделать такое с магически одаренным — наказание будет соответствующим…
— Я сам решу, как поступить! Приведи мне ее! Развелось защитничков, — проворчал ректор, входя в жилое крыло храма и укладывая девочку на кровать.
Стоило ей коснуться головой подушки, как вокруг нее закружились морозные вихри, медленно превращаясь в своеобразный
— Хм. Тьма, Бездна, Лед и Хаос. Кто же ты такая? — взгляд магистра стал задумчивым. Он не знал, как к ней относиться.
В комнату после стука прошел полный лысоватый мужчина в расшитом камзоле, который едва не трещал по швам от каждого его движения.
— Ректор Глер, мне сказали, что одному из одаренных детишек нужна моя помощь?
Магистр молча ткнул в сторону ледяной сферы, в которой спала аловолосая девочка. Увидев через прозрачные стенки барьера нищий вид девочки, лекарь презрительно поморщился, но ничего не сказал. Если ректор лично занимается этим ребенком — значит талант у замарашки должен быть примечательным. Да и горячее желание светлых ее уничтожить тоже о многом говорило!
— Лед мешает провести осмотр. Его нужно удалить, — повернулся он к ректору Глеру.
Магистр в ответ только усмехнулся и развел руками.
— Боюсь, маг-целитель, моих навыков недостаточно, чтобы устранить этот ее кокон, не повредив саму девочку. Нам придется подождать.
— Потрясающе! — воскликнул лекарь, рассматривая ледяной барьер. — Даже вы не можете его снять! Не удивительно, что паладины, как свора гончих псов, примчались в погоне за ней, рискуя попасть в западню!
— Они идиоты. Девочка, конечно, монстр, это так, но она еще ребенок! Если правильно воспитать, привить соответствующие ценности… Порабощение — крайне примитивный метод контроля, маг-целитель, крайне примитивный. Самые крепкие цепи — это те, в которые мы заковываем себя сами. Нужно подыскать малышке семью…
Анна проснулась на огромной кровати внутри ледяного кокона. За последние дни, кажется, бесконечные преследования сделали ее параноиком. Даже во сне она старалась себя защитить.
«Наргот, ты меня слышишь?»
Девушке никто не ответил. Ну и черт бы с ним, с этим недодемоном.
Легким усилием воли кокон превратился в ледяные пылинки, очень быстро растаявшие. На Анну внимательно смотрели двое мужчин, одного из которых она никогда раньше не видела.
— Это маг-целитель Вильт. Ему нужно осмотреть твою руку.
Девочка кивнула, уже заметив, что повязку с руки кто-то снял.
— Ложитесь, юная магесса, и расслабьтесь. Будет немного щипать и покалывать, — проговорил мягким бархатистым голосом пышнотелый лекарь, принявшись осматривать рану на руке.
Анна безропотно расслабилась, стараясь не мешать работе врача. Практически все дни в этом новом мире сопровождались для нее борьбой за выживание. Вряд ли это хорошо сказалось на ее здоровье. Особенно если учесть, что она не так давно шлепнулась в обморок.
— Вы довольно молчаливы, юная магесса, — заметил маг-целитель, снимая омертвевшие ткани с руки и старательно очищая рану. — У вас имя есть?
Анна покачала головой. Ее прошлое имя только вызывало болезненные воспоминания, каждый раз заставляя
— Имена светлых в Гарадате не пользуются популярностью, а называться Кики, наверное, не захочет даже дворовая шавка, — заметил ректор. — Я дам тебе имя Иллит. Багровый лед.
— Вроде нормально, — пожала плечами Анна. Имя казалось несколько странным, но надо же ей как-то называться?
Итак, получив новое имя, девушка избавилась от последнего, что когда-то связывало ее с прошлой жизнью. Было странно, но она даже почувствовала облегчение.
Маг-целитель проделал потрясающую работу. Промытая рана, намазанная какой-то желто-зеленой субстанцией, под тихий шепот заклинаний лекаря заживала на глазах. Довольно скоро искалеченная мышца вернулась к полностью здоровому виду и о находившейся там когда-то рабской татуировке напоминали только остаточные сгустки энергии, которые ректор обещал убрать через несколько дней, когда ее организм окрепнет. По словам местного врача, ее тело был так истощено, что непонятно, как она вообще на ногах могла стоять. Напоив кучей микстур и внедрив в нее целый ворох укрепляющих и восстанавливающих заклинаний, маг-целитель покинул комнату, строго наказав не перенапрягаться.
К тому времени у подножия храма уже несколько часов стояли под стражей четыре человека. Этими людьми были мама Уля, колдун, который нанес татуировку Анне, полуорк Муга и бродяжка Сима, которую сочли соучастницей мамы Ули из-за того, что она привела хозяйку борделя и указала на беглянку. Городская стража обращалась с ними крайне неласково, так что мама Уля не ждала ничего хорошего. Определенно, сбежавшая мерзавка оказалась очень непростой. Говорят, что ректор, приостановив отбор участников, увел девчонку в храм, после чего так и не возвращался. Перед глазами мамы Ули все еще стояла картина искалеченной детской руки, с которой вместе с мясом была срезана татуировка. Вот знала же, что надо было делать на спине! Чертов колдун!
Колдун, к слову, тоже был не весел. Казнь за то, что он сделал, обещала океаны боли, к которой он не был готов! Будь его воля, колдун давно бы покончил с собой, но стража! Они ему не позволили! Отрядный мажонок, хоть и был из самых слабых, но скрутил его в два счета. У простого самоучки-колдуна или ведьмы против выпускников Темной Башни нет ни малейших шансов!
Полуорк Муга стоял спокойно в ожидании своей участи. Он был рабом и не отвечал за свои поступки, так что его, скорее всего, просто продадут. За многие годы рабства Муга научился не принимать происходящее близко к сердцу. Даже предстоящая продажа его новому хозяину полуорком воспринималась отстраненно, словно все происходит и не с ним. Хотя он все же был немного рад за красноволосую девочку. Рад, что она смогла изменить свою судьбу. Лет десять назад он бы даже позавидовал. Но сейчас был просто рад за чужое счастье. Малышка оказалась очень талантливой. Кто знает, возможно когда-нибудь она станет могущественным магом, о котором будет знать вся страна! А он, Муга, будет тихо гордиться тому, что знаком с ней и даже один раз ее выпорол плетью. От этой мысли губы полуорка сами собой разъехались в жутковатой ухмылке.