Обыкновенная жадность
Шрифт:
— Прошу простить меня за этот вид… Я… Я в шоке… Не могу поверить, что Алешку… И наверняка Ромку… И следующим уж определенно стану я!..
На последней фразе в голосе бизнесмена прорвались истеричные нотки, и Валерий невольно поморщился:
— Ну почему вы так решили? Осторожность, разумеется, соблюдать необходимо, что вы, судя по всему, и делаете. Тем не менее паниковать точно не стоит.
— Вам хорошо говорить! — почти взвизгнул Банников. — Это же не на вас с друзьями открыта охота, а… О господи! Простите меня, пожалуйста… — Его голос резко упал и последние слова он почти прошептал. — Я просто
— Я вас понимаю, Виктор Александрович, — как можно мягче сказал Валерий. — Но все же попытайтесь успокоиться, у нас с вами впереди довольно длительный и серьезный разговор. Сейчас подъедет мой оперативник, капитан Романова…
— Романова? — Банников встрепенулся. — Женщина?… А я в таком виде! Какой кошмар… Вы позволите мне хотя бы переодеться?
Ответить Валерий не успел — у хозяина зазвонил лежавший рядом с ним на столе мобильник. Включив связь и послушав несколько секунд, он снова охнул:
— Это ваша… оперативница, в самом деле!..
— Идите приводите себя в порядок, — усмехнулся Померанцев. — Мы найдем, чем заняться. Кстати, у вас тут розетка близко? Мне необходимо вести аудиозапись нашей беседы, боюсь, батарейки быстро сядут.
— Конечно-конечно! — Виктор Александрович суетливо вскочил, косясь одновременно на входную дверь. — Чуть подвиньте столик к окну, под подоконником — розетка, и, кажется, даже удлинитель имеется…
Он поспешно двинулся к ближайшему из встроенных в стену зеркал, и Померанцев только теперь сообразил, что на самом деле это не только зеркало, но и закамуфлированная таким образом дверь — всего зеркальных дверей в холле насчитывалось четыре. Спустя секунду Банникова уже не было.
«Странно. — Валерий пожал плечами. — Несмотря на свои страдания, на женское присутствие реагирует просто панически… Кажется, и отец Ба-канина говорил, что этот бизнесмен — большой бабник. Похоже, так оно и есть! Поскольку в том, что переживает он искренне, сомневаться не приходится».
— Привет, Галочка! — Валерий и сам вскочил навстречу входившей в этот момент в холл Романовой с грацией записного женолюба. И, отметив это, едва не рассмеялся над собой.
— Приветик… Ты чего такой веселый? — Охранник, доставивший Галю в особняк, успел исчезнуть, и девушка с любопытством огляделась в холле. — А где хозяин?
— Помчался наводить марафет, едва услышал, что ты — дама… Как тебе тут?
В ответ на «даму» Романова фыркнула и кивнула:
— Уютно… Только пол почему-то голый, обычно всякие ковры или шкуры медвежьи имеются, а тут…
— Что ты хочешь — хозяин холостяк, а шкуры и ковры — изобретение женского ума!
— Почему ты так думаешь? — удивилась Галя.
— Ну вот я же не заметил их отсутствия, а ты — сразу, как вошла!
Тех пятнадцати минут, которые отсутствовал Банников, Валерию с Галиной вполне хватило, чтобы приготовиться к разговору с ним, а самому Виктору Александровичу — чтобы принять более-менее человеческий вид: за короткое время ему удалось побриться, даже не порезавшись, и переодеться в свежую голубую рубашку и серый костюм. Конечно, следы бессонных ночей, сдобренных алкоголем, никуда не делись, однако выглядел он теперь куда лучше, чем на момент знакомства с Померанцевым, сумев при виде хорошенькой Галочки даже изобразить улыбку. Правда, получилась
Галантно поцеловав Романовой руку, отчего та немедленно смутилась, Банников, тяжко вздохнув, придвинул к столику с бутылками, потеснив которые Валерий пристроил диктофон, третье кресло. После чего направился к входным дверям и, выглянув в предварявшую холл небольшую прихожую, что-то сказал. Почти сразу появилась молодая и удивительно хорошенькая блондиночка с подносом в руках и в столь короткой юбчонке, что ее можно было и вовсе считать набедренной повязкой. Девушка мило улыбнулась, кивнув гостям, и с небывалой ловкостью и скоростью освободила столик от алкогольной тары, после чего исчезла.
— Извините меня, — возвращаясь в кресло, вздохнул Банников. — Я сегодня паршивый хозяин… Конечно, надо было освободить стол сразу…
— Лучше поздно, чем никогда. — Валерий заставил себя улыбнуться как можно приветливее. — Ну что, приступим?
— Я весь ваш, — произнес Виктор Александрович, с явным интересом глядя при этом на Галочку. Но капитан Романова на сей раз осталась невозмутимой. Спокойно поправив диктофон, она наклонилась над страницами протокола и взяла лежавшую рядом с ними ручку.
— Неужели вас все еще заставляют заниматься этой писаниной? — удивился Банников. — Это в наш-то компьютерный век?
— Просто мы предпочитаем дублировать аудиозапись, — бросил Померанцев. — На всякий случай… Мало ли что! Но давайте к делу. Прежде всего, Виктор Александрович, мы хотели бы услышать, когда вы в последний раз до гибели Алексея Сергеевича Баканина и при каких обстоятельствах общались с ним. То же касается и Белецкого, пропавшего без вести. Можете начать с любого из них, как вам будет удобнее.
Банников прерывисто вздохнул, потом резким жестом потер обеими ладонями лицо. Отняв от него руки он, прежде чем заговорить, некоторое время смотрел прямо перед собой, видимо, размышляя о чем-то своем: взгляд у бизнесмена был отсутствующий.
— Знаете, — заговорил он наконец, — в последние годы, до всей этой истории, мы виделись куда реже, чем хотелось бы, особенно с Ромой… Как же я теперь об этом жалею!.. — Он снова помолчал, прежде чем продолжить. — Да, жалею… Правда, с Алешей я общался чаще, но в основном по телефону. Знаете, как это бывает? Проклятая текучка съедает все время, день кончается, не успев толком начаться. Сколько я не виделся с Ромой, даже сказать не могу. Но накануне его отъезда я пригласил ребят в ресторан, что-то вроде прощального вечера на удачу… — Банников горько усмехнулся, но рассказ свой не прервал: — Когда мы с Белецким за месяц до этого встретились после большого перерыва и уже по этому нашему делу, я был просто потрясен тем, насколько он изменился!
— Что вы имеете в виду? — уточнила Галя.
— Роман, в сущности, из интеллигентной семьи: его покойные родители были врачами, отец еще и известным специалистом в области пульманологии… За эти годы Рома здорово… Как бы это сказать? Опростился, что ли… Когда-то у них была квартира в центре, они ее продали сразу после гибели отца с матерью, деньги даже толком не успели потратить, как грянул черный август — и все… Кто бы мог подумать, что Ромка станет простым работягой? Никто! Ему, вы, вероятно, в курсе, деньги нужны были больше всех нас! Его сестра…