Обыкновенный принц
Шрифт:
В отдельном пакете среди мелочи нашлась соль и китайские специи (Тео не мог не улыбнуться). Кажется, первый ужин собирался стать неплохим. Имея нож, теперь можно было бы попробовать зажарить и крольчатину, но после коротких размышлений этот опыт решено было перенести на завтра. Вода в котелке закипела быстро, и по жилищу поплыл съедобный аромат — так чего жировать? Тем более до наступления ночи оставался, может, час; на улице моросил дождь, да и напомнила о себе усталость от работы. В ожидании ужина Тео достал хлыст Менгала и, чтобы из-за ерунды не сажать батарейки в фонарике, встал на пороге у раскрытой двери.
Жёсткая и тяжёлая на первый
Чем-то чёрный металл напоминал земной магнит и ещё один металл, название которого вертелось на языке, но не хотело вспоминаться. Тео для исключения предположения, сходил к столу с разложенными из рюкзака вещами и провёл над ними кнутом. Консервная банка с мясной кашей осталась недвижима, зато подпрыгнул нож с раскрытым лезвием. Тео хмыкнул озадаченно.
Он видел достаточно, чтобы составить себе представление о цивилизации Алатуса. Маловероятно, чтобы металлургия здесь имела развитый статус. И, если кнут сделан не из качественного сплава, сам собой напрашивался вывод о существовании собрата вибраниума — вымышленного металла от создателей комиксов про капитана Америку. Прочность кнутовища Тео испытал, когда с его помощью пробовал отделить на манер топора не до конца упавшую ветку — чисто из исследовательского духа.
— Что же ты такое? Эх, сейчас бы тебя в лабораторию…
Тео отцепил примагнитившийся нож от рукоятки, подумал и засунул её свободным концом в очаг, под кипящий котелок. Не столько предполагал, сколько было любопытно проверить теплопроводные свойства неизвестного металла, но всё же изумился, когда от конца, находящегося в пламени, рукоять моментально нагрелась, раскаляясь и передавая жар той части, что торчала наружу. Тео хлопнул себя по лбу:
— Графен!
Уроки химии не прошли даром. Учёные ещё только изучали свойства графена, и его возможное применение в медицине или электронике дарило многим надежду, в том числе учителю одной из Сиднейских школ, в которой, по счастливой случайности, сидел за партой Теодор Уйат.
— Ладно тебе, не умничай. Может, и не графен. Откуда у него свойства магнита? Хм…
Следующие минуты кнут выдержал попытку разрубить его топором и не сломался от массы тела юноши, воткнувшего его в землю и вставшего сверху ногой в знаменитую шаолиньскую позу. Отреагировал лишь на притянутые магические нити — кнутовище немедленно «задымилось».
— Дерьмо собачье!.. — Тео широко раскрытыми глазами смотрел на дело своих рук: кожаные жгуты с металлическими пластинами поднялись, словно волосы на голове Медузы Горгоны, и потянулись к юноше, от которого исходили эманации. Тео успел заметить главное и сразу оборвал нити — «волосы» медленно опали, тьма растворилась.
На рукояти, ближе к жгутам, от призванной магии загорелся синим кристалл, гематитово чёрный в «спокойном» состоянии и оттого сливающийся с рукоятью. Изначально Тео его принял за клеймо или игривое украшение. Выходит, главным был не металл, ибо он являлся всего лишь проводником для тёмной магии. Сердцем хлыста был малозаметный камень-хамелеон.
Тео попытался его выковырнуть ножом, но кристалл взбесился. Тьма снова ожившего хлыста пребольно обожгла руки. Юноша выругался:
— Не понял, ты — ираниум или этот кусок металла?
Дав себе слово в следующий подвернувшийся случай хорошенько рассмотреть драконовые ошейники, Тео убрал кнут в рюкзак. Тем более аромат рыбного супа давно вызывал слюноотделение, но уже его можно было не игнорировать — ужин поспел.
Закоптившийся котелок был поставлен на столе, не грозя испачкать его и без того потемневшую поверхность. Обжигаясь, Тео взялся за впервые самолично приготовленную пищу — от момента поимки рыбы до её финального съедобного состояния.
Вкус, конечно, был своеобразный. Бульону явно не хватало овощей и зелени, но он был свеж, и Тео выпил всё, помня о том, что до единственного здесь источника воды надо топать не меньше четверти часа. Зато рыба оказалась восхитительно сытной. Оставив половину на завтрак, Тео потянулся, напоминая себе довольного кота Делфины. Примерно в это время в Шаолине шла последняя тренировка — на закате. Сколько их Тео успел пропустить за эту неделю? Если не считать сражение с алатусами в горах…
Сытый желудок — самый худший советчик. Какое-то время Тео боролся с собой. Не исключено, что следующий день потребует от него невозможного, значит, расслабляться было как минимум не желательно. “Помедитирую”, — Тео нашёл компромисс между дисциплиной и ленью и вышел из хижины.
Снаружи накрапывал дождь, и неумолимо ползли с одного края неба сумерки, чтобы накрыть ночным покрывалом мир Алатуса. Тео уселся в позу лотоса на сырую землю и попытался сосредоточиться на внутреннем тепле. Вскоре зонт из привлечённых нитей закрыл его от измороси: послушная магия в какой-то степени начала напоминать земную.
Он призвал к себе все нити, какие находились вокруг, подумав своевременно о безопасности. Нужно было убедиться, что к пропавшему парню в одежде, подаренной ратниками, не летят на драконах или не шагают через лес солдаты Либериса. Но ведь и алатусы могли оказаться мстительными…
Даже в это вечернее время суток, когда всё живое готовилось ко сну, деревья продолжали качать свой сок по волокнистым венам — весна действовала по своим законам. Трава жадно впитывала влагу, чтобы вырасти за ночь. Зайцы заполняли свои норки и возились в них, отвоёвывая себе удобные места. По кронам деревьев гулял лёгкий ветер, от которого исходила сила большого — не исключено, впереди намечались дождливые холодные дни. И вокруг, кроме него, Тео, и зайцев на полмили никого… Затем какая-то странная, непонятная мёртвая преграда, и снова свободный лес, только уже с животными покрупнее…
Нити ползли дальше, исследуя пространство по радиусу вокруг замершей точки у хижины — человека, и чем больше отдалялись, тем бледнее становилась картина в воображении Тео. Но он узнал знакомую полосу, за нею — строение, похожее на эту хижину, кусок огороженного леса, снова «ограда» и опять лес, лес…
Его сердце вдруг пронзила такая боль, что он вздрогнул и открыл глаза. Определённо к помощи взывало живое существо. Тео почувствовал его отчаяние… Да, кажется, это существо плакало.
Возможно, кто-то заблудился в лесу. Что, если это был ребёнок? Оборвав все нити, кроме одной, Тео протянул руку в сторону попавшего в беду — и убедился: то был человек. Определённо человек... Но расстояние между ним и Тео составляло не один десяток ярдов, и даже не тысячу. Так просто его не преодолеешь, тем более в сумерках.