Обыкновенный принц
Шрифт:
— Чурбан бесчувственный! — пробормотала Алисия, забегая в свою комнату и бросаясь к алькову. Там с Ивой сидела Фэедра. — Я пригляжу за ней.
Фэедра отправилась одеваться, а Алисия забралась под покрывало и прижалась к вздрагивающей во сне Иве. От неё пряно пахло вином, которое, однако, помогло успокоиться. Девушка и во сне плакала, вспоминая перенесённые унижения, страх и боль. И Алисия, которую начало понемногу отпускать от выплеснутого гнева, тоже заплакала, тихо, как плачут те, кто стыдится своих эмоций.
[1] Алисия Нинмах Айя Инанна! — используются шумерские
У мужчин-алатусов в персоналии указываются мужские имена в том же порядке — отец, знаменитый прадед, родовое имя (фамилия).
Так Тео на самом деле зовут Арженти Сальватор Амидат Дисан. Иногда при знакомстве, как это было с Анникой и Грэйгом, алатусы во время зова называют родителей — отца и мать, на тот случай, если собеседник может знать кого-то из них.
Глава 20. Тео против Арженти
Со стражниками возились до самого вечера. Сигнальный огонь, как ни странно, был замечен, и, едва светало, во дворе замка приземлился дракон с дозорным, узнать, в чём дело. Будь в замке королева, прибыло бы пятеро, не меньше, но раз все важные персоны находились в Ааламе (и дозорные континента это знали), то решили попусту не гонять животных.
Дозорный сразу улетел обратно, унося с собой письмо во дворец к Самар-эве, и не зная о его содержании. Поэтому начавшийся переполох вызвал сначала удивление, а потом интерес. Подробностей, однако, публике не стали раскрывать.
На Остров послали замену — два десятка проверенных людей — и прибыли те на закате, а к этому моменту связанных стражников окольным путём, минуя людный Аалам, отвезли на южную дорогу. Провинившихся лишили возможности навестить родных, посему островской отуз, проклиная алазонок и их отшибленного мастера, отправился на войну с алатеррскими оборотнями.
*****
Алисия ночью из обиды на незнакомца и брата надела артефакт — чтобы брату было о чём подумать, а обманувший незнакомец не попытался извиниться и завести знакомство. Пожалела сильно, что отправила зов, кому попало. Потом, лёжа в обнимку с Ивой, всё-таки послала короткую фразу: “Я справилась сама, не надо помогать”. И получила ответ, заставивший скрипнуть зубами: “Отлично. Я думал, мне приснилось. А кто вы, я не расслышал?” Приснилось ему! Единственный алатус был открыт для связи и тот неопытный! Впрочем, теперь всё стало на свои места.
Выспавшись, подумала, что брат, вероятно, разозлится похожим образом, как и она, и, едва сняла артефакт, услышала сердитое: “Наконец-то! У тебя всё хорошо?”
— У меня всё прекрасно, — буркнула сестра. — Не могу разговаривать, я занята.
Рассказывать брату о случившемся было стыдно и опасно — с него станется прилететь и забрать домой одну из алазонок. Поэтому разговор получился скомканным, и Энрике, не зная, что после завершения разговора сестра запустила кружку в стену напротив, спокойно вернулся к своей официальной работе конюха.
Вылазка на север прошла успешно, без Арженти, внезапно сорвавшегося с места. Он успел лишь сказать, что сработал охранный артефакт в харчевне, где он остановился, — кто-то пытался проникнуть в его комнату. В остальном всё прошло спокойно. Грандиозные планы не строили, приняв однажды решение — всё идёт, как то угодно Создателю. Лишь ближе к вечеру Арженти через зов оповестил Энрике, будто готов встретиться с его сестрой, но на особых условиях.
Хорошей новостью Энрике собирался поделиться в час ближайшей ночной связи. Внезапное решение неразговорчивого серебряного принца, якобы имеющего возлюбленную, но не невесту, не могло не подать пищу для догадок.
Днём алазонки приносили еду и новости в комнату к Алисии и Иве, последняя продолжала лежать и думать, не вернуться ли домой, ведь и Тэлль не смогла остаться после позора.
— Тебя не успели тронуть по-настоящему, а Тэлль досталось, — Айя рассеянно возразила, расчёсывая волосы. — Кто знает, может, случившееся нам пойдёт на пользу?
— Меня мастер видел голой! — провыла Ива, которой не давал покоя, как ей запомнилось, странный взгляд Тео.
— Я тоже была в непотребном виде. Думаешь, он ни разу не видел женщин?.. Что там происходит, Фэй?
Фэедра задержалась на пару минут поддержать подруг. Сейчас она гладила плачущую Иву по плечу, укрытому покрывалом.
— Королева прислала дознавателей с письмом. Мастер прочитал его и сказал, что подробности будут лично, при встрече с королевой, когда она закончит дела и приедет сюда. А уродов посылают на войну с оборотнями. Никто из них ничего не расскажет во дворце, не переживайте. Война — дело такое, что вернутся не все. Да и оборотни умеют память подчищать... Как нашему мастеру.
— Святой Алатус, хочу, чтобы он забыл, что видел! — из глаз Ивы опять прыснули слёзы.
— Иди и передай ему это, — невозмутимо сказала Алисия, и Ива подскочила, схватила руки Фэедры, умоляя не делать этого. — Я же пошутила, Ив. Хватит уже ныть. Ты целая, скотов отправили на бойню, тебя не уволили из алазонок, и ты получишь деньги за службу, которые помогут твоей семье. Не знаю, как ты, а я собираюсь спуститься. И взглянуть в глаза нашему мастеру.
— Какая ты, Айя, жестокая! — Фэедра согласилась с Ивой, которая отрицательно трясла головой. — Ночью мастер тоже ругался очень сильно, нам стыдно стало. Сказал, что в случившемся наша вина, ибо расслабились. Как будто сам не спал в это время... Сказал, надо всегда ставить дозор, есть Её величество здесь или нет. Привыкать к дворцовой службе... Его, мол, могут заменить в любой момент, а мы, если не научимся защищать друг друга, пропадём. Мы потом только поняли, что он за нас испугался, по-настоящему. Ты тоже, Айя, хочешь показаться циничной, а на самом деле боишься не меньше Ивы.