Очарован наповал
Шрифт:
Но Чарли не знает, как показать человеку, что он достоин любви. Так что он просто остается.
ДЕВ
Седьмой — или восьмой? — по счету психотерапевт однажды попросила описать, что он чувствует при обострении депрессии. Дев сказал, что это как тонуть изнутри. Как будто твой мозг наполняется водой. Это как сидеть на дне городского бассейна Роли, в самом глубоком месте, подставляясь тишине и давлению столько, сколько хватает мочи терпеть.
Так Дев чувствует себя,
— Ты проснулся.
— Ты остался, — отзывается Дев, откашлявшись.
Уголок рта Чарли поднимается в застенчивой улыбке.
— Как ты себя чувствуешь?
«Словно тонул-тонул, но в итоге не утонул».
— До кофе такие вопросы не задают.
— Тогда иди под душ, а я раздобуду кофе.
Еще одна улыбка, и Чарли поднимается с кровати. На глазах у Дева он перемещается к стулу у письменного стола, на глазах у Дева надевает куртку, на глазах у Дева берет со стола ключ от своего номера.
Чарли поворачивается, чтобы снова взглянуть на Дева, прижавшегося к спинке кровати. Чарли делает два неуверенных шага к двери. Мешкает. Разворачивается. Потом делает три уверенных шага к кровати. Стиснув лицо Дева, Чарли крепко целует его в лоб.
— Я скоро вернусь, ладно?
А потом он уходит.
Когда за Чарли захлопывается дверь, Дев делает глубокий вдох, собирает остаток сил и вылезает из кровати. Под душем он стоит дольше обычного, стараясь компенсировать четыре дня, которые не мылся, компенсировать дни, которые он вообще не отрывался от кровати. Дев намыливает ладони и представляет, что может соскрести дни тумана, дни беспросветной полудремы, дни заползания все глубже и глубже в нору, где он подпитывает тьму самоуничижением, одиночеством, чувством собственной неполноценности. Депрессия — мастерица выпячивать каждый его промах, и на сей раз она ткнула ему в лицо чудовищную ошибку — поцелуи с Чарли Уиншо.
Поцелуи с Чарли — и принятие того, что с этим нужно заканчивать, — по идее, в триггеры депрессии не годится, но, к сожалению, депрессия действует не так. Ей чужды логика и здравый смысл. Ей не нужна чудовищная трагедия, чтобы настроить серые клеточки Дева против него самого. Маленьких трагедий предостаточно.
— Черный кофе я не нашел, зато принес тебе большой американо, — объявляет Чарли, едва Дев выбирается из ванной. — Джулс написала, что на съемки нас вызовут через час.
— Спасибо. — Дев тянется за бумажным стаканчиком, и Чарли вздрагивает.
— Ты побрился, — отмечает он, поднимает руку, словно собираясь коснуться свежевыбритой щеки Дева, но потом прижимает обе ладони к стаканчику со своим чаем. — Я… соскучился по твоему лицу.
Последняя фраза кажется Деву на удивление честной. Он не представляет, как относиться к тому, что Чарли говорит ему приятные вещи, к тому, что Чарли поцеловал его до ухода, к тому, что Чарли обнимал его всю ночь, хотя Дев фактически его прогнал. Как правило, это Дев заботится об окружающих. О нем не заботится
— М-м-м, спасибо за кофе. — Дев снова усаживается на краешек кровати. Чарли прислоняется к столу напротив. В трех футах между ними и целование, и нецелование, и Чарли, обнимающий его, пока он плакал.
— Хочешь об этом поговорить? — спрашивает Чарли.
— «Об этом» значит «о депрессии»? — Деву хотелось, чтобы вопрос получился небрежным, но он еще наполовину в депрессивной норе, поэтому слова звучат горько. Чарли не отвечает. — Говорить об этом не слишком хочется. В детстве из-за моих «вычуров» Сунил и Шамим показывали меня десяткам психотерапевтов, так что я до мозоли на языке это наобсуждался. На деле все не так серьезно.
— А сейчас ты у кого-нибудь наблюдаешься?
— Говорю же, все не так серьезно.
Чарли мнется, потом пересекает комнату и садится рядом с Девом, теперь они бедро к бедру на уродском гостиничном одеяле. Чарли ничего не говорит, но это не его обычное неловкое молчание. Это молчание-приглашение. Чарли тянется к ладони Дева. Переплетает их пальцы.
— Это легкая хандра, — настаивает Дев. — Во время работы она, как правило, не накатывает.
Чарли сжимает ладонь Дева.
— Помнишь, в первый вечер съемок…. Ну, после того как бойфренд Кианы ударил меня в лицо, ты спросил, зачем я пришел на шоу?
Дев не уверен, чем вызван этот вопрос, но все равно кивает.
Чарли делает три глубоких вдоха.
— Суть в том, что меня уволили из «УинХан», из моей собственной компании. У меня случился нервный приступ. То ест приступы у меня случались часто, но тот, по-настоящему сильный, грянул на ежеквартальном совете директоров. Начался приступ паники, я извинился и хотел выйти из кабинета, но Джош загородил дверь и не выпустил меня. Он ждал мой голос по какому-то предложенному им расширению деятельности. Ты видел, какой я во время приступа. В итоге… Поползли сплетни, что я психически неустойчивый. Сумасшедший.
Чарли судорожно вдыхает, и Дев, зная, что нельзя, все равно делает — запускает свободную руку в волосы Чарли и перебирает ему кудри, пока тот не начинает подставляться под ласковые прикосновения.
— В общем, Джош испугался, что моя репутация будет стоить ему инвесторов. Прошло срочное голосование, мне выразили недоверие, сместив с поста технического директора. Париса старалась «причесать» историю, скрыть истинную причину моего смещения с должности, но ничего не вышло. Сплетни поползли.
Чарли затихает, и Дев взрывается.
— Но это же чушь собачья! Сколько людей, совершивших по-настоящему чудовищные поступки, активно работают в айти. Как насчет Марка Цукерберга?! Увольнять человека за то, что у него ОКР, незаконно. Странно, что Париса не подала в суд!
— Джошу неизвестно, что у меня ОКР, — тихо говорит Чарли. — О таком мне людям рассказывать не хочется. Другими словами, я тебя понимаю. Я понимаю, что ты не хочешь говорить о своем психическом состоянии с большинством людей. Но со мной ты о нем поговорить можешь. Если когда-нибудь захочешь. Ладно?