Очаровать дракона
Шрифт:
– Посмотри на меня! – плачет она. – Я чувствую, как моя кожа высыхает, как чешуя становится все туже и туже. Мне больно слишком долго находиться вне воды. Ты должен вернуть меня обратно!
– Больно?
У меня сжимается сердце. Я подношу кончик пальца к ее блестящему чешуйчатому хвосту, паря, как будто я могу погладить ее – но внезапно, я боюсь сделать это. Воздушные потоки, когда мы парили... они казались мне удивительными. Я и понятия не имел, что причиняю
– То, что я сделал... причиняет тебе боль?
Еще больше слез стекает по ее щекам, высасывая драгоценную соленую жидкость, которую она не может потерять.
– Да. Пожалуйста, пожалуйста, отпусти меня.
Я осторожно поднимаю большой палец, чтобы смахнуть ее слезы, и пытаюсь остановить поток, держа большой палец перед ее глазницей.
Но это не работает.
– Что ты делаешь? – спрашивает она, ее голос водянистый, и она пытается отступить.
– Я пытаюсь помочь тебе перестать плакать, – говорю я ей. – Ты не можешь позволить себе тратить свои слезы. Ш-шш, ш-шш.
Она шлепает меня по большому пальцу.
– Перестань на меня шикать! Мы слишком разные. Ты должен вернуть меня обратно в бухту!
Чувствуя, как угрызения совести комком оседают у меня в животе, я снова обхватываю ее лапами.
– О, спасибо, спасибо, спасибо... – она начинает петь, и я впервые осознаю, что я чудовище, как и многие другие существа, возможно, считают каждого дракона.
Потому что самец, который сознательно разбивает сердце своей пары, не может быть ничем иным, как чудовищем.
Она смотрит сквозь мои когти, с благодарностью глядя на меня. Черт бы меня побрал! Глядя в глаза Аделлы, я не сомневаюсь, что разлука с домом и семьей на всю оставшуюся жизнь разобьет ее вдребезги. И я ненавижу то, что не могу позволить ей вернуться туда, где она больше всего хочет быть во всех мирах.
К сожалению, я с трудом сглатываю.
– Прости меня, моя маленькая пара, – говорю я ей еще раз. – Но я никогда не отпущу тебя теперь, когда ты у меня есть. Видишь ли, я не могу жить без тебя.
Я закрываю крылья и ныряю вниз со склона горы.
Глава 3
Аделла
Он может думать, что не может жить без меня, но ему придется хорошенько постараться. Потому что как только он выпустит меня в море, я сбегу от него. Драконы умеют плавать, а русалки – нырять. Я могу переждать его короткое дыхание. Я не буду вечно его высушенным на воздухе домашним животным, каким он, похоже, считает меня.
Но когда дракон останавливается, кажется, что мы пролетели недостаточно далеко, чтобы уже вернуться в бухту русалки.
Нет.
Мы
Очень маленький бассейн.
– Это самый маленький овраг, который я когда-либо видела.
– Потому, что это овраг, – говорит дракон с удивительно узнаваемой гримасой.
Я никогда бы не подумала, что гигантские ящерицы могут быть эмоциональными. Он доказывает, что черты его лица довольно подвижны, когда его чешуйчатые брови складываются и гребень мантии поднимается в явном любопытстве.
– А когда ты видела овраг?
С его двумя рогами, торчащими по обе стороны головы, и массивными чешуйчатыми челюстями, полными острых, как лезвия, зубов, я должна была быть испуганной, если бы меня держали перед его лицом, но это не так. Его пытливые глаза – цвета прозрачного зеленого моря, переливающегося, яркого, а в глубине они меняют цвет, обширны и красивы диким образом.
Я смотрю на него снизу-вверх, ошеломленная, несмотря ни на что.
– Если ты когда-нибудь выйдешь за пределы рифового барьера, морской мир станет еще больше. Там есть еще горы с оврагами, видимыми с побережья… если рискнешь выйти за пределы бухт и заливов.
– Ты можешь перелезть через коралловый риф? – спрашивает он, как будто это вершина волшебства.
– Мы можем проплыть прямо под ними, – объясняю я, едва сдерживая смех сквозь слезы.
– О, – удивленно произносит он.
Калос оглядывает меня с ног до головы, тратя лишнее время на разглядывание моего не слишком блестящего хвоста. Легкие складки по обе стороны его рта опускаются низко, как будто он хмурится. И вдруг я понимаю, что именно это он и делает. Я понимаю, что это его губы.
Я провожаю его взглядом, и мы оба смотрим на мой хвост.
Моя конечность приобрела сухой матово-коричневый цвет, потеряв свою удивительно глянцевую, отражающую поверхность.
– Ну да, конечно, ты бы проплыла под водой, – говорит он, кивая самому себе.
Его огромный хвост издает ужасный сухой шаркающий звук по дну оврага, когда он сворачивает его вокруг своих ног.
– Почему твои чешуйки становятся... тусклыми?
Калос осторожно протягивает лапы и опускает меня в воду оврага.
Хотя он делает это осторожно, медленно, я все равно задыхаюсь.
Его огромные глаза, каждый из которых был размером с меня, тревожно прыгают с моего лица обратно на нижнюю половину.
– Что болит? – спрашивает он.
Подавив дрожь, я объясняю.
– Вода здесь холоднее, чем я привыкла.
Я не из клана Северного моря, чтобы наслаждаться такой резвостью, хлопающей по моей чешуе. Я машу хвостом, разрезая жидкость, чувствуя, как она странно течет. Я пробую ее рукой, поднимая палец, чтобы попробовать на вкус.