Очевидная ложь

Уэбстер Кристи

– Спасибо, мам, – эти слова много для меня значили, поскольку моя мать была мне еще и лучшей подругой, и я всегда хотела быть похожа на нее.

Прибравшись на кухне, мы переоделись в купальники и пошли к бассейну. День выдался солнечным, на небе не было ни облачка.

Пока мама занимала Зои, я проплыла несколько кругов, а потом покатала дочь на ее маленькой надувной лодке с зонтиком сверху, обеспечивающим ей тень. Зои хихикала и плескалась в воде. Мы выходили из бассейна, лишь чтобы перекусить и

выпить сок.

Когда пришло время обеда, я передала Зои маме, чтобы сходить и приготовить ей что-нибудь.

– Помочь с чем-то? – раздался мужской голос. Наклонившись, чтобы взять полотенце, я оглянулась через плечо, заметив Фаулера, стоявшего прямо позади и разглядывающего мою задницу.

После исчезновения Бэзила, Костас с Адрианом стали чаще бывать вне дома, оставляя Фаулера и его команду присматривать за нами. Сперва, ловя его взгляды на себе, я думала, что мне мерещилось, но чем чаще он это делал, тем ярче я сознавала, что Фаулер – гребаный извращенец. И идиот. Ведь как только я скажу об этом Костасу, муж убьет его. Мне вдруг сделалось дурно.

Я выпрямилась и повернулась к нему.

– Нет, я справлюсь.

– Уверена? – Фаулер шагнул ближе, и волоски у меня на затылке будто встали дыбом.

– Ну, если ты действительно хочешь помочь, можешь начать присматривать за моей семьей, а не за мной.

Я знала, что он понял мой намек, потому что ухмыльнулся. Так вкрадчиво, что по спине побежали мурашки. Я огляделась, надеясь увидеть еще кого-нибудь из людей Костаса, но не нашла их. Я знала, что они повсюду, но только один обычно оставался с нами в доме или на заднем дворе.

– Прости, я люблю флиртовать, это у меня от природы. Ничего больше, – он пожал плечами, даже не потрудившись выглядеть виноватым за то, что разглядывал меня. – Трудно сосредоточиться на чем-то другом, когда ты так одета, – Фаулер озорно улыбнулся и указал на мой купальник. На мне было раздельное бикини. Ну, может, и не достаточно закрытое, но я в своем собственном доме. Да даже если и не дома, я могла носить все что угодно, но люди Костаса не должны на меня пялиться.

Как раз когда я собиралась выложить этому мудаку все, что о нем думала, то услышала, как меня окликнул муж.

Вовремя.

– Mor'o mou, – произнес Костас, притягивая меня к себе. Он поцеловал меня в висок, а потом обратился к Фаулеру: – Как тут дела?

Фаулер перевел взгляд с меня на Костаса, и я могла поклясться, что видела едва заметную ухмылку в уголках его губ. Этот парень действительно хотел умереть?

– Все просто отлично, – ответил он.

– Костас, могу я поговорить с тобой минуту, – спросила я.

– Конечно, – он снова повернулся ко мне.

Когда Фаулер так и не сдвинулся с места, я добавила:

– Наедине.

Костас нахмурился.

– В чем дело, Талия? Если есть какая-то проблема, Фаулер тоже должен знать. Что-то случилось?

– Нет, ничего такого, – я снова посмотрела на Фаулера, который стоял рядом, скрестив руки на груди и блуждая взглядом по моему телу. Этот парень серьезно? – Ладно, по правде, кое-что случилось, – я многозначительно посмотрела на Фаулера. – Он постоянно меня разглядывает, отчего мне не по себе.

Костас стал еще более хмурым.

– Это правда? – спросил он Фаулера. – Ты пялишься на мою жену?

– Сэр, все не совсем так, – пробормотал тот. Он выпрямился и, наконец, перестал на меня смотреть.

– Либо пялился, либо нет. Все просто.

– Она одета в откровенное бикини, сэр, я не мог этого не заметить, хотя и не думал вас обижать.

Я усмехнулась, услышав, как он преуменьшил свои действия, хотя едва ли не стал ко мне приставать.

– Где Грэг? – спросил его Костас.

– В комнате охраны, – ответил Фаулер.

– А Кип?

– Дежурит у фасада.

Костас подошел к нему и, поскольку был на добрых полфута выше него, посмотрел на Фаулера сверху-вниз.

– Мне плевать, даже если моя жена будет голой, ты все равно не посмотришь на нее никак иначе, кроме как ради проверки ее безопасности. Ты понял меня? – его голос спокоен, но судя по тому, как на его скулах ходили желваки, он был раздражен.

«Отлично! Поделом этому идиоту».

– Да, сэр, – отрапортовал Фаулер, как и положено солдату.

– Смени на посту Кипа и отправь его сюда.

«Что? Это все? Он просто перевел его на другую точку?»

Когда Фаулер ушел, Костас снова повернулся ко мне.

– Талия, это твой единственный купальник?

«О, нет, он же не собирался сказать то, о чем я подумала».

– Нет, но...

– Иди и переоденься во что-нибудь более приличное, пожалуйста.

Я бросила взгляд на маму, лежавшую в шезлонге с Зои в руках. Судя по ее выражению лица, она слышала все, о чем мы говорили.

– Я не собираюсь переодеваться, – ответила я мужу, вызывающе скрестив руки на груди. – Это мой дом, и я буду носить здесь все, что захочу.

Костас удивленно приподнял брови.

– Талия, это было не предложение. Иди и переоденься, черт возьми. Я не хочу, чтобы ты скакала тут в таком виде и показывала моим людям то, что принадлежит мне.

«Принадлежит ему? Словно я чертова собственность!»

– Ты шовинистская свинья, и если сейчас же не уйдешь, я столкну твою задницу в бассейн, – я обошла Костаса и подошла к маме, поднимая на руки Зои, чтобы пойти в дом и уложить ее.

– Талия, – прорычал муж, но я его проигнорировала, поскольку иначе мы бы сцепились. А я решила списать его глупые замечания на стресс из-за Ариса.