Очевидный выбор
Шрифт:
– Возможно. – натягиваю улыбку на лицо, и он подходит ближе, опираясь на спинку стула, на котором сидела Эмма.
– Как-то неоднозначно, тебе не кажется? – теперь он не скрывает своей улыбки, демонстрируя ровные белые зубы, а я, как идиотка, слежу за тем, как напрягаются мышцы на его предплечьях. Разве там должны быть мышцы? Вот же больная. Они же по всему телу.
– Возможно. – отвечаю я и тут же прикусываю язык.
Он ухмыляется, выпрямляется и обходит стол, протягивая мне руку.
– Я – Тристан. – говорит он. – А ты, должно быть, Дана. Эмма рассказывала про тебя.
Жму ему руку, поражаясь тому, какая нежная у него кожа.
– Боюсь спросить, что именно она рассказывала. – нервно выпаливаю я. Он жестом предлагает мне вернуться на место, и я снова сажусь на стул.
– Она сказала, что тебе нужна работа. И что у тебя уже есть опыт в сфере обслуживания.
Я тут же расслабляюсь. Тристан размещается напротив меня, внимательно изучая, взгляд останавливается на декольте, и я усилием заставляю себя не опускать глаза.
Боже, а что если у меня рубашка просвечивает?
Его глаза снова находят мои, я буквально чувствую, как мои предательские соски напрягаются. Черт! Я забыла надеть лифчик. Чтоб меня! Чертова чувствительность. Теперь он решит, что я легкомысленная. Кто в здравом уме забывает надеть лифчик на собеседование? Правильно, только проститутки.
– Мне нужно ещё что-то знать? – спрашивает он. Кажется, его совсем не напрягает моя грудь. В его глазах есть интерес, но он скорее чисто деловой.
– Нет. – тут же отвечаю я. – Думаю, этого вполне достаточно.
Вряд ли ему стоит знать о причинах ухода из предыдущих мест. И я почти молюсь, чтобы он не спросил меня об этом.
– Хорошо, тогда. – он встает и продолжает. – Открытие через три дня. Но тебе нужно быть здесь все эти дни. Запомнишь меню, познакомишься с персоналом, понаблюдаешь за приготовлением основных блюд. Я очень строг в этом плане, ты должна знать все ингредиенты каждого блюда.
– Конечно. Во сколько мне здесь быть?
– Смена начинается в девять, а закрываемся мы в половину первого. Но до открытия раньше одиннадцати тебе здесь делать нечего. Так что, приходи завтра к одиннадцати.
– Хорошо. – киваю я, и встаю. Двери кухни распахиваются, и мы оба видим Эмму.
– Тогда до завтра. – бросает мне Тристан и направляется к ней.
– А она не такая буйная, как ты мне рассказывала. – говорит он ей, как бы невзначай, и снова смотрит на меня с улыбкой. – Я даже немного разочарован.
Мои щеки вспыхивают, как китайский флаг. Какого черта?
Эмма прикусывает нижнюю губу, сдерживая смех, и идет ко мне с уже извиняющимся лицом.
– Как ты могла так со мной поступить?! – шепчу я. – Что ты там ему рассказала про меня?
Подруга кивает в сторону двери, и мы вместе выходим на теплую улицу Парижа.
Я скрещиваю руки на груди, посылая ей испепеляющий взгляд.
– Ну, выкладывай. – требую я.
Она спокойно достает пачку из кармана вместе с зажигалкой. Закуривает и только потом начинает говорить.
– Я же не знала, что тебе вдруг понадобится работа.
– Это не оправдание. – с напущенным гневом бормочу я.
– Я только рассказала ему о забавных моментах.
– Например?
Она выдыхает дым, поджимая губы. И я уже чувствую, как мне не понравятся ее следующие слова.
– Ну, например, как ты переела клубники, и тебя пучило весь вечер. Был ажиотаж на кухне, ты не могла сходить в туалет, и не успев донести блюдо гостю…
– Не смей заканчивать. Я очень хорошо помню, как чуть не умерла от стыда. Меня буквально разорвало на части посреди ресторана. До этого я и не знала, что мой анал такой хрупкий. – меня передергивает от одного только воспоминания. – А домой пришлось идти в запасных штанах Диего на пять размеров больше.
– Да, и они слетели с тебя, когда ты перебегала улицу. – смеется Эм. – Элиоту тогда понравились твои розовые трусики. Кстати откуда они у тебя были?
– Купила в тот день утром. Они были новые.
Она сбрасывает пепел и снова затягивается.
– Что еще?
Она медлит.
– Эмма.
– Помнишь день рождения Элиота?
– Черт!
Я тогда была немного пьяна. Перепутала машины. И вместо того, чтобы сесть в машину Эммы, залезла в чужую.
– Это все текила.
– Ты заехала бедному мужчине по лицу кулаком, испугавшись.
– Откуда я могла знать, что это его машина? Он выглядел, как вылитый серийный убийца.
– Да, но это мне пришлось всунуть ему внушительную сумму, чтобы он не заявил на тебя.
– Зачем вообще кому-то такое рассказывать,Эм? Теперь ты обязана поделится грязным бельишком Тристана.
– Не могу.
– Как это не можешь?
– Вот так. – пожимает плечами. – У меня на него ничего нет. Он чист, идеален. Во всем.
– Да ладно тебе. Не бывает идеальных людей.
– Бывает. И ты только что с ним познакомилась. Серьезно. Он даже в колледже был таким.
– Каким?
– Ну, таким. Тристаном. – она последний раз затягивается, и целуя меня в щеку, прощается, возвращаясь в ресторан.
И как мне теперь смотреть ему в глаза? Он то не обсирался посреди заведения.
3
Бреду по парку, подняв голову к небу, наблюдая за тем, как солнышко переливается в листьях деревьев. На мгновение останавливаюсь, чтобы ни в кого не врезаться, и прикрываю глаза.