Очищение духом
Шрифт:
– Венец Рейлинга? – спросил Стекольщик. – Да, это неспокойная организация и сильная очень, но поверь, не в ней совсем, не в ней источник главных бед нашего города. Наследники Рейлинга – они, конечно, в средствах не умерены и делают часто то, чего лучше следовало бы вовсе не делать, но вот Анрельт-то как раз они в обиду не дадут. Если случится что, они сначала много силы лишней прольют, пока найдут, в чём действительно дело было, это многим очень не нравится.
– А что же тогда? – спросила Ривелсея тихо. – Ночное Посольство?
– Да, разумеется, – ответил Дейвис и громко добавил. – Разумеется, розовые блюдечки из Невильна
– Насколько мне известно, оно появилось недавно? – спросила девушка. – Недавно? – спросила она погромче, – стали продаваться у вас эти прелестные, белого цвета, чашечки из тонкого стекла? Насколько я помню, в прошлый раз их не было.
– Не было, конечно, не было. Когда жив был и молод мой отец, такого тогда вообще не было в Анрельте, либо просто не знал в то время никто – не знал никто, что на свете такие чашечки есть!
Ривелсея кивнула. Она легко переключилась на такой стиль разговора и теперь двигалась дальше.
– Да, они очень, очень красивы! – воскликнула она. – Но при всём при этом мне очень хотелось бы знать, чем конкретно занимается Ночное Посольство.
– Конечно, конечно! – точно таким же тоном воскликнул Дейвис. – Я сам каждый день не устаю ими любоваться, но и мне, и мне хотелось бы очень и желательно было знать, чем конкретно занимается в Анрельте девушка по имени Ривелсея.
Ривелсея вздохнула.
– Дейвис, – спросила она, – скажите, сколько стоит эта чашечка?
– Какая? Эта? – Дейвис тут же переключился на торговлю. – Две монеты, две монеты.
– Пожалуйста, – сказала девушка, доставая вместо золотых две голубых монеты. – За эту прекрасную чашку, а также для того, чтобы вы не разорялись и не беднели.
– О, да, конечно! Как же это хорошо, что хоть один человек решил наконец позаботиться о том, чтобы лавочка с посудой не закрылась навсегда от безденежья! – произнеся это, Стекольщик резко сменил тон, перейдя на полушёпот с восторженных восклицаний и уже спрятав в карман две печально напоследок блеснувшие монетки с родиной в этом городе. – Я не знаю, Ривелсея, зачем тебе Посольство, и потому скажу только вот что: Посольство очень широко сейчас распространилось, Анрельт – его центр, но существует оно не только здесь. Всё, что есть преступного в Анрельте, имеет с ним пересечения, можно в этом не сомневаться. В настоящее время его предводителем является Терон, человек достаточно жестокий и твёрдый, который очень уверенно и жёстко управляет своей организацией и ведёт её к цели.
– А какие цели? – спросила Ривелсея.
– Целей у них много, в первую очередь, им нужна власть, поэтому проблем с властями всегда очень и очень много было.
– Власть в Анрельте?
– Вообще. Только в Анрельте вдвойне тяжело сделать что-то им будет. Градоправителя убить, если хочешь знать, несложно было бы, но если это случится, то придётся ведь и от Наследников отбиваться, они тоже бы очень хотели прорваться к управлению городом, но за сто лет всё никак сделать этого они не могут.
– Интересно, почему? – спросила Ривелсея.
– А что «почему»? Потому что люди им не доверяют нисколько и считают их просто сумасшедшими, а Градоправителя уважают всё же. Ну пусть не все, но уважают.
– А к Посольству как у вас относятся?
– Про Посольство мало кто знает, а кто знает – боятся. А вот ты, Ривелсея, какое к нему отношение имеешь?
– Понимаете,
– Скажи одно, – прервал Стекольщик, – Ты собираешься ему помогать или нет?
– Я? Я имела уже честь помогать Ночному Посольству. Это доставило мне много новых ощущений, но среди них совсем не было приятных, – тихо проговорила она.
Стекольщик прищурился и хитро посмотрел на неё.
– Вот как? Не знаю даже почему, но я тебе верю. И вот что скажу. Ночное Посольство, едва только появилось, делами своими сразу себе врагов много приобрело. Те из них, кто были сами по себе и мудры не слишком, сразу почти погибли. Посольство особой щепетильностью в выборе методов борьбы совсем не отличается, даже меньше чем Венец. А вот те, кто помудрее, сплотились и ведут борьбу до сих пор. С переменным, правда, успехом, – Дейвис хмыкнул. – Они, знаешь, на Западной улице базируются, в доме четыре. Если у тебя с Посольством отношения хуже некуда, то тогда тебе к ним. А если хуже есть куда, тогда ещё рано, они тебя не поймут.
Стекольщик замолчал, Ривелсея ждала.
– Ох, – сказал он. – Разболтался я что-то с тобой, Ривелсея, с чего бы это, не пойму. По поводу одной чашки проданной так много обычно я не болтаю. И чашечка к тому же недорогая совсем, симпатична ты мне просто чем-то. Даже и не знаю, почему.
– Спасибо, большое вам спасибо, – сказала девушка. – Я, пожалуй, пойду.
– Удачи тебе, – ответил Дейвис. – И, кстати, запомни: соберёшься на Западную улицу – знай: двойная игра, которую ты так любишь вести, с ними вряд ли пройдёт. Поэтому, – он снова прищурился, – демонстрируй свою искренность почаще. А впрочем, ты не глупее меня. В чём-то определённом. Опыта только маловато. Всё таки двадцать лет надо посудой торговать, чтобы стекло хорошее от плохого и нестоящего отличить…
– Да, конечно же, – сказала Ривелсея. – Увидимся, – бросила она через дверь, хотя и не факт, что Хитрый Стекольщик это услышал.
Глава 18
Ривелсея, выйдя из магазина с посудой, некоторое время гуляла по городу и о чём-то думала. Она прошла Золотую площадь, а затем направилась к реке, по направлению к дому Адеста. Однако мост переходить она не стала, а завернула совсем в другую сторону. Память у Ривелсеи была хорошая, и она быстро нашла ту улицу, с которой началось не так давно её знакомство с прекрасным городом Анрельтом. Поиски дома номер восемь тоже заняли не слишком много времени. Этот район города построен был более просто, чем даже тот, где жил Адест, не говоря уже о центре: домики были поменьше и не из гранита, а деревянные, зато и выглядели они более весело, чем суровые и монументальные здания вблизи Золотой площади.
Ривелсея поднялась на две небольшие ступенечки и постучала в деревянную же дверь. Ей пришлось сделать это несколько раз, прежде чем послышались шаги и голос: «Сейчас, сейчас». Дверь открыл человек весьма молодых лет, примерно ровесник самой Ривелсеи. Его взгляд скользнул снизу вверх по ногам, по кофточке и остановился на лице.
– Приветствую, – сказал он. – Ты ко мне? Я буду очень рад, если это так.
– Доброе утро, – ответила Ривелсея. – Мне хотелось бы видеть Рилана. Он ведь здесь живёт?