Очкарик 3
Шрифт:
Десятник-сарт, лежавшей до этого мгновения без движения, как-то рывком пришёл в себя и слишком стремительно перетек из лежачего положения в вертикальное.
— АБАЙ БОЛ [12] ! — роняя сердце в пятки, закричала Асем, поскольку как на ладони видела намерения начальника-орквуда.
Самострел, снятый с убитого гнома, тут же громыхнул в левой руке Вадима.
Спереди на шее главного сарта появилась красная точка. Практически одновременно с ней сзади, чуть пониже затылка, из тела десятника вырвались
12
ОСТОРОЖНО!
Асем уже знала: самострелы гнома и Вадима посылают в полёт маленькие кусочки металла (которые убивают, однако, ничуть не хуже большого боевого копья).
Видимо, заряд гномов, как и предполагал товарищ, был слишком мощным: то, что человек называл пулей, продолжило своё движение сквозь тело десятника и пробило лоб следующему орквуду, стоявшему позади.
— НАЗАД! — теперь орал уже Вадим, на всеобщем, отступая назад к коням и направив самострелы от стражников.
Орквуды застыли на месте, не сводя взглядов с рук пятнистого.
— У меня нет претензий к своему народу! — зло бросил тот десятнику-человеку. — И я не хотел бы воевать со своими, с людьми! Но у вас здесь происходит чёрт-те что! Если вы сейчас же не позовёте кого-то из начальства, я продолжу убивать дальше!
— Начальство? — соплеменник-хуман был явно испуган и смотрел на ладони ученика мага широко раскрытыми глазами.
— Вы не можете останавливать мага. Вы не должны спрашивать дворянина, если сами не в том же статусе. Вы не должны трогать чужих женщин без разрешения — закон караванных путей. Даже если эти женщины рабыни и собственность… Могу продолжить. Либо, — Вадим ткнул дымящийся ствол Йоргу под нос. — Уважаемый Йорг, через сотню ударов сердца я здесь наблюдаю полусотника либо сотника городской стражи. Из людей! Никакой скотины типа орквудов! Если же этого не произойдёт — …
В следующую секунду пуля из гномьего самострела с грохотом ударила в один из щитов, прислоненных к стене.
В обитом металлом дереве образовалась рваная сквозная дыра.
Дорогой Торфаальд!
Рад возможности приветствовать вас — пусть и таким скомканым образом, через амулет.
Помните, вы упоминали, что я могу к вам обращаться за советом? Кажется, этот момент наступил.
Мой вопрос: где можно по сходной цене нанять для охраны в дорогу десяток человек (именно людей, а не иные расы)?
Так, чтобы этот десяток соответствовал требованиям:
1. Отсутствие расовых предрассудков (объектами охраны могут быть инородцы, не должно влиять на добросовестность);
2. Верность собственному честному слову невзирая ни на какие внешние обстоятельства;
3. Рабочий и личный опыт подобных мероприятий;
4. Отсутствие откровенных симпатий к любой из сторон Проекта, в идеале — нейтралитет;
5. Опыт боевого противостояния магам, если возможно.
Дополнительно:
Сколько могут стоить такие услуги из расчёта нанимаемого десятка?
В какие гильдии либо к каким людям имеет смысл обратиться в городе Тхарап?
Вадим
______________________________________________
Барон прочитал сообщение и задумался.
Весточке от интересного знакомого,
Подняв лицо вверх и закрыв глаза, он припомнил всё, что знал о Тхарапе. Затем принялся быстро водить пальцем по дешёвому деревянному амулету, время от времени повторяя один и тот же текст по два раза — из-за низкого качества связного устройства, не все буквы отпечатывались с первого касания.
— Теперь до окончания этого долбаного расследования из города никуда не выйти, — Асем наконец прекратила играть в молчанку.
Слава богу. А то я уже начал переживать.
Если честно, ничуть не жалею о том, что с Акмарал образовались те отношения, которые есть.
А с другой стороны, та же Асем реально ревела всю ночь и полдня, весьма озадачив меня своим отношением ко всему. Не говоря уже о Жулдыз: эта, похоже, всерьёз представляет время от времени остриё своей сабли-переростка внутри моего черепа.
— Не обязательно, — как обычно, Хе выступает в роли оппозиции, которая никогда не соглашается с лучшей подругой. — Если появится мастер Харт, он всё уладит через гильдию. Расследование закончится за час, причём нас даже звать никто не будет.
— Думаешь? — в голосе хозяйки табуна и по совместительству ханской дочери звучит сомнение. — Он же не боевой маг. С чего им его бояться?
— Дело не в его специализации. Местная стража не захочет ссориться с целой гильдией: это они против нас смелые, против учеников. А с настоящим магом никакой город судиться не будет, — уверенно заявляет тёмная.
— Почему? — равнодушно интересуется Асем.
— Потом на услуги тех же целителей цены раза в три вырастут, кому это нужно? Я знаю города.
Что-то типа подобия профсоюза, насколько я понимаю.
Подобный разговор ни о чём ходит по кругу уже третий раз.
— Вадим всё сделал правильно, — вздыхает Акмарал, подводя итог спору. — Вы же не хотели, чтобы…?
— Орквуды действительно вели себя ненормально, — неожиданно прорезается Жулдыз. — Если честно, правильных и хороших решений не было. Убил и убил. Можно подумать, были другие варианты… Кстати, хорошо, что всё так легко закончилось.
— Ещё ничего не закончилось, — высказывает общую точку зрения прямолинейная Хе.
Над столом опять виснет неловкая тишина.
По счастью, местный официант именно в этот момент приносит наш заказ: десяток бараньих рёбер с мясом, обжаренных с рисом и овощами. Простокваша. Тарелка с орехами. Фрукты типа фиников.
Несмотря на экзотичность мира, кухня и продукты здесь вполне узнаваемые и лично мне хорошо знакомые.
— О, наконец-то! — Хе довольно потирает ладони, не обращая внимания на хмурые лица орчанок.
Местные обычаи очень похожи на те, к которым дома привык я: мне не дают даже коснуться общего блюда. Четыре женщины, ухаживая на людях за единственным мужчиной, наполняют мою тарелку доверху за какие-то секунды.
Карапуз, уже накормленный молоком и кашей, спокойно сопит во сне под стенкой, за спинами девчонок.
Если б не встреча с Хартом, мы в город и заходить бы не стали. Особенно в свете гостеприимства на въезде.
— Вадим сейчас думает, что у сартов была о нас какая-то информация, — Асем машинально и абсолютно без эмоций озвучивает то, что я действительно думал про себя. — Потому докопались, что искали кого-то.
— Кого?!
— Напоминающих нас.
На мне скрещиваются три пары глаз: