Одержимость шейха
Шрифт:
Шок. Паника. Возбуждение. Все это, подобно череде залпов, выстреливает прямо мне в голову, пока Джафар сдавливает мои щеки ладонями, лишая меня какой-либо возможности отстраниться, и пожирает мой рот.
Жадно. Необузданно. Словно дикий варвар, грабящий все на своём пути. И я позволяю ему наводить самый настоящий хаос у себя под кожей, где прямо сейчас взрывается каждое нервное окончание и распадается провокационным теплом где-то внизу живота.
Я теряюсь в ощущениях, в сладости, в тепле его рук и дыхании, проникающем в меня вместе с дерзким языком. Непоколебимый
И чем дольше он целует меня, чем яростнее рычит, тем сильнее мое тело начинает пульсировать и отзываться на его дикие ласки. Особенно когда широкие ладони перемещаются на рёбра и сдавливают их, отчего жар еще быстрее охватывает стучащее под рёбрами сердце, а после скатывается чувственной лавиной к самому лону.
Одно мгновение — и он дергает меня к себе, вынуждая сесть ему на колени так, что мои ноги теперь обвиты вокруг его широкой талии, а сама я тесно прижата к крепкой мужской груди. Но магия момента рушится, как только я ощущаю большую выпуклость, упершуюся во внутреннюю часть моего бедра.
— Джафар…
С трудом уворачиваюсь от голодных губ и прячусь у него на плече, задыхаясь потоком хлынувшего воздуха, а в следующее мгновение взвизгиваю от того, с какой силой Джафар приникает горячим ртом прямо к моей шее, облизывая ее с урчащим звуком наслаждения. То втягивая в себя чувствительную кожу, то царапая ее колючей щетиной. Одновременно успокаивая мое дрожащее тело в своих крепких руках. Но то, что упирается мне в промежность, заглушает все приятное холодной волной паники. Он слишком большой…
— Подожди! — изо всех сил давлю на широкие плечи и отталкиваю Аль Нук-Тума, после чего он прижимается своим лбом к моему, переводя сбитое дыхание.
— Не надо, Джансу, — шумно выдыхает он, поглаживая большими пальцами мою талию. — Не останавливай. Я сделаю тебе хорошо.
Трясу головой.
— Прошу, дай мне время. Я… я нервничаю. Т-ты напугал меня, — с губ срывается тихая мольба, за которой следует пауза, нарушаемая лишь нашими частыми вздохами.
— Прости, — тяжело дыша, хрипит он, а потом прижимается губами к моему виску, оставляя на нем влажный поцелуй: — Я не хотел напугать. Голову срывает от тебя.
Сглатываю и нервно стискиваю на его вздымающихся плечах рубашку, стараясь напомнить себе про сделку, на которую я сама согласилась. А еще вспомнить, что добровольно обещала принадлежать ему на его условиях, но чем ближе момент расплаты, тем больше паники испытываю от близости с ним. Он будет таким же грубым? А боль? Она будет такой же невыносимой?
— Мне страшно, — удается мне выдавить из дрожащего горла признание, после чего я буквально чувствую, как его мускулистые плечи каменеют, а большое тело замирает. Кажется, Джафар даже не дышит. А потом и вовсе отстраняется, подцепляя меня за подбородок. Смотрит. Долго. Позволяя мне заметить, как последние крупицы золота поглощает темнота хищных
— Я ведь говорил, что больше не причиню тебе боли. — Я прячу взгляд, но грубые пальцы силой возвращают мое внимание к своему хозяину. — Обещаю, тебе будет хорошо, принцесса. Я разве не заслужил твоего доверия?
Молчу. Так бывает, когда мне нечем ответить. Но мое тело отвечает, как только напряжённого соска касается большой палец и делает мучительно медленное круговое движение. Выгибаюсь ему навстречу, невольно наслаждаясь ощущениями, которые мне подарило это незначительное прикосновение.
— Ну так что на счёт доверия? — мурлычет на ухо, втягивая мочку в самое пекло своего рта. Всхлип ускользает от меня раньше, чем я попыталась его сдержать.
Доверяю ли я ему? Нет. Рядом с ним я не доверяю даже себе. И все же нахожу успокоение в том, что Джафар становится более терпеливым, старается загладить вину и даже организовал прекрасный вечер и привёз меня в дорогое ему место. К тому же он уже давал мне понять, что прекрасно знает, как доставить удовольствие. Так, может, покончить со своим страхом раз и навсегда? Позволить ошибкам прошлого остаться позади? Здесь и сейчас довериться… между прочим, уже своему мужу. Который терпеливо ждёт моего ответа.
Судорожно облизываю губы, чтобы прошептать:
— Пообещай остановиться, если я попрошу тебя об этом.
— Не попросишь. — Он подкрадывается поцелуями к уголку моего рта, провоцируя колючий жар неспешно обнять шею. — Я сделаю все, чтобы этого не произошло.
Джафар уже практически завладевает мной в поцелуе, но я успеваю накрыть его губы пальцами, создав между нами преграду.
— Только у меня есть еще одно условие.
Аль Нук-Тум подаётся назад, демонстрируя свое удивление. А еще нетерпение, сверкнувшее в горящих глазах. Но потом он мягко обхватывает мое запястье и целует пальцы, которыми я до этого накрыла его порочные губы.
— И какое же оно? — он начинает с нежностью целовать мою ладонь, но я сосредотачиваюсь на своём голосе.
— Я хочу видеть тебя. Каждый твой шрам. Не хочу, чтобы ты прятал их от меня.
Джафар убирает ото рта мою ладонь, но не отпускает, продолжая поглаживать ее сильными мозолистыми пальцами. Будто размышляет над моими словами, контролируя меня требовательным прищуром. Он буквально наэлектризовывает меня им. Достаточно лишь щелчка его пальцев по моей коже, чтобы я взорвалась.
Это все из-за нервного напряжения. По крайней мере, так я оправдываю реакцию своего тела.
Кажется, даже пульс начинает стучать быстрее от каждого вздоха этого мужчины, особенно когда мои глаза опускаются и натыкаются на очень заметную выпуклость в его штанах. Тут же втягиваю воздух и пытаюсь как можно незаметней отвести от него взгляд, не выказав жар смущения на щеках, но хриплый смешок свидетельствует о моем провале.
Насколько глупо я выгляжу, убегая от очевидного? Он ведь уже не раз касался меня, да и я имела возможность подержать в руках его мужское достоинство. И, честно сказать, оно у него немаленькое. Точно нет.