Одержимый
Шрифт:
Я облизываю пересохшие губы, и Гилл на это глухо выдыхает, словно я нанесла ему удар под дых.
— Прекрати, — хрипит он и обхватывает ладонью мою щёку. Касается большим пальцем нижней губы и ведёт им с нажимом по ней. У меня дрожат ноги. — Прекрати, Сабрина.
— Что? — выдыхаю я.
— Делать со мной то, что ты делаешь, — пожирает его взгляд мои губы.
Кто бы говорил…
— Просто сделай шаг назад, Гилл, — прошу я. — И наваждение отступит.
Он отрывает свой тёмный, как ночь, взгляд от моих губ и смотрит мне в глаза:
— Я
По телу прокатывается волна жара от той безысходности в его голосе, которую я слышу. Руки сами оплетают его шею, а губы впиваются в его.
Это, как если бы тебя томила тупая боль, грызла изнутри, напоминая о себе снова и снова, и вдруг исчезла. И не просто исчезла, а своим исчезновением принесла опьяняющее наслаждение.
Гилл мгновенно обхватывает мою спину руками, притягивает ближе к себе и углубляет поцелуй. Безумие обретает физическую форму: жадные губы, горячий язык, тяжёлое дыхание. Кружится голова. Сердце отчаянно долбит в грудь. Его сердце тоже.
Это сильно смахивает на эйфорию, которой с каждым новым глотком чужого дыхания, становится мало.
Не успеваю я опомниться, а Гилл уже разорвал наш сумасшедший поцелуй и пригвоздил меня за талию к стене. Его глаза закрыты, грудь под футболкой часто вздымается, а на скулах выделяются желваки.
Я начинаю паниковать из-за того, что натворила. Не верится до конца, что я сама его поцеловала…
— Так вот, где ты пропадаешь, мой сладкий.
Я вздрагиваю от женского голоса, и чувствую, как плечи Гилла под моими пальцами напрягаются. Одёргиваю руки, смотрю в сторону брюнетки с алой помадой на губах, которая стоит в проходе и ядовито улыбается, и перевожу вопросительный взгляд на Гилла.
Мой сладкий?
Гилл досадливо морщится, отпускает меня и вынимает из кармана бумажник. Цепляет пальцами одну из кредиток и с отвращением на лице бросает её в сторону брюнетки. Та лишь сужает глаза и не шевелится.
Я нахожусь в полнейшем недоумении.
— Не обращай внимания, Сабрина, — отмахивается Гилл, а следом вновь нависает надо мной. В его глазах вспыхивают огоньки безумства, что владело нами минуту назад. Он заправляет мне за ухо прядь волос и тихо спрашивает: — Так что? Мне увести тебя отсюда?
Глава 14. Тайлер
— Тай, это даже для тебя слишком. Ты пришёл сюда со мной.
Ведьма снова вздрагивает от голоса стервы, которая до сих пор не свалила, и ныряет вниз, чтобы выбраться из моих рук. Я скреплю зубами. А затем наблюдаю, как Сабрина, не поднимая головы, быстро проходит мимо Лец и исчезает в мелькающей огнями темноте основного зала.
Проклятье.
Отталкиваюсь от стены и иду за ней, но на пути вырастает Лец.
— Это было весьма унизительно, Тай, — рассматривая ноготки, замечает она.
Я усмехаюсь:
— Как будто тебе нужно от меня ещё что-то, кроме денег.
— Конечно, нужно, — игриво улыбается она и укладывает ладошки на мою грудь. — Хочу, как в старые-добрые. Помнишь, как нам было здорово вместе?
Я морщусь, потому что вспоминаю совсем другое. Темноту ночи, опустевшую бутылку виски, зажатую в пальцах с красного цвета маникюром, и агрессивную мольбу уехать.
Сбиваю с груди руки и толкаю Лец к стене. Говорю холодно:
— Ты либо довольствуешься тем, что есть, либо проваливаешь, ясно? — Я отступаю и бросаю себе за плечо: — Кредитку не забудь, а то придётся расплачиваться за счёт натурой.
Меня беспокоит сверкнувший огонёк ярости в её глазах, но сейчас мне важнее совсем другое. Знаю, что не имею права. Знаю, что вёл себя с ведьмой, как последний придурок. Знаю, что встретил её далеко не первым. Теперь, когда правда известна… Хейг в праве попытаться всё вернуть, а Фрейзер в праве попробовать. Уверен, ведьма предпочтёт общаться с любым из них, но не со мной.
Но, дьявол, она сама меня поцеловала!
И это тревожило.
Я не ощутил в её поцелуе привкуса алкоголя, но выглядела девчонка опьянённой. Вдруг она снова с ним? С той неизвестной мразью, который вновь вздумал ею воспользоваться? Наверное, удобно так поступать снова и снова, потому что остаёшься неузнанным. Но какой, мать его, смысл?
Никогда не пойму ублюдков, довольствующихся малым. Да и не хочу их понимать.
Я оглядываю зал и столики в поисках своей ведьмы.
Своей…
Смешно.
Что в голове, что в чувствах полный бедлам. Меня дико прёт от её реакции на меня. Мозг отключился напрочь, как только я её увидел. Потому что думал о ней бесконечное время. Искал способы найти того урода. Вспоминал своё поведение. И буквально сходил с ума от невозможности воплотить в реальность задуманную ранее месть. Потому что хочу её до скрипа зубов несмотря на то, что узнал.
Вот только совесть теперь не позволит мне просто воспользоваться ею и выкинуть.
Наверное.
Потому что чертовски сложно контролировать себя, когда она так отзывчива.
Я встряхиваю головой и, наконец, вижу Сабрину. Иду прямиком к её столику. Зачем? Плевать. Мне сейчас точно не до разбора причин, которые мной движут. Она замечает меня, округляет глаза и пытается вжать голову в плечи. А я замечаю, что напротив неё сидит… девушка. И на душе мгновенно становится спокойнее.
Я падаю на диванчик рядом с Сабриной, обнимаю её плечи рукой и обаятельно улыбаюсь её подруге. Пока ведьма пытается скинуть мою руку, улыбка меркнет, а челюсть плавно едет вниз — я узнаю в её подруге Виолу Брукс и поражаюсь её внешнему виду.
Проклятье, а это забавно!
Облокачиваюсь на столик и весело смотрю на Сабрину:
— Представишь меня своей очаровательной подруге?
Она прикрывает глаза, словно пытается себя сдержать, и, поджав губы, ещё немного отодвигается от меня по сидению. Её лицо краснеет то ли от злости, то ли от смущения. Я сам протягиваю руку к её матери:
— Тайлер Гилл.
Писательница выразительно ведёт бровями и вкладывает в мою ладонь свои пальцы:
— Благодарю за комплемент, Тайлер. Меня зовут Виола, я…