Один из леса. Часть 2
Шрифт:
Сорванный плакат был располосован, будто ударом когтистой лапы, причем расстояние
между когтями впечатляло – по несколько сантиметров. Это какую граблю надо иметь, чтоб
так дерануть? Рваные прорехи прошли как раз по изображениям тоников и надписи про
Лесной угол.
Главное, что рюкзак лежал на том же месте, не тронутый. Как и коробки с артами.
Собрав их, увязав в брезентовый узел и подвесив к рюкзаку, я вышел из лаборатории.
Ни в кухне-спальне, ни в холле –
оставил слизь и следы когтей, проник внутрь? Получается, все же через прореху в окне. Хотя
она узкая, с учетом ветки… Ветки?
Насторожившись, я вернулся назад и понял, что изогнутая ветвь переместилась в
проломе. Раньше она приходилась точно на середину дыры, слева и справа оставались узкие
просветы, в которые я вставил свернутые одеяла. А теперь ветвь сдвинулась влево, сильно
смяв одно одеяло – пожалуй, его и не вытащить уже, так зажало – и открыв большее
пространство справа. Словно дерево специально сдвинулось, освобождая для кого-то путь.
Я приоткрыл входную дверь, сунул наружу сначала глушитель «вала», за ним – голову,
огляделся, толкнул дверь и шагнул наружу. Никого. Солнце еще не встало, но было
достаточно светло. Акации, кусты сирени, дырявая ограда парка, за ней улица и дома.
Магазин со столиками. И никаких призраков-фантомов. Может, они мне почудились?
Галлюцинация, надышался какой-то алхимической гадости в дворницкой или Лес мне голову
морочил…
Но велосипед у двери точно не привиделся. Вот он стоит, вполне себе материальный, а
значит – могу уехать отсюда.
Так я и сделал. Когда достиг моста, совсем рассвело, хотя небо затянули плотные
облака. Было хмуро и зябко. В такое время больше всего хочется в дом, к теплой печке, а еще
лучше – в постель под бок к теплой женщине. Но – покой нам только снится. Бросив
велосипед в кустах, я стащил со спины рюкзак, положил на землю рядом с брезентовым
свертком и достал бинокль.
И увидел на ведущей к мосту дороге, далеко на другом берегу, бодро катящие машины.
Впереди трицикл, за ним грузовик, сзади и немного по сторонам – два мотоцикла. Обе
компании, объединившись, двинули сюда. И будут здесь буквально через десять минут.
Я схватил коробку с «мочалкой» и побежал к мосту, довольно шаткому и потрепанному
сооружению, которое состояло из уходящих в воду бетонных столбиков, проржавевшего
каркаса, дощатого настила и железного ограждения. Катящий сюда грузовик с открытым
кузовом – максимальный вес для этого моста, больше он просто не выдержит, развалится.
Кто-то из бандитов мог глянуть в бинокль и увидеть меня, поэтому я двигался
вполуприсядку.
болиголова из кармана, сдернув с него бечевку, начал втыкать стебли в крупные отверстия на
артефакте. При этом то и дело поглядывал на другой берег. Донесся гул моторов – ну вот, они
совсем близко.
Когда «мочалка» стала похожа на ежа с мягкими зелеными иглами, я положил ее
обратно в чайную коробку, а ту пристроил у ограждения. Крепко привязав к стойке,
выпрямился и расстегнул штаны.
Да, мутант меня забери, именно так. Чтобы активировать процесс, на артефакт,
соединенный с мутантом-болиголовом, надо помочиться. Не я это придумал. Не знаю, как
Травник пришел к такому, какие опыты проводил, как ему вообще взбрело в голову… он что,
на все арты, которые попадают к нему в лабораторию, мочится? И по отдельности, и
соединив их с другими артефактами, а потом еще с растениями?.. Силен, экспериментатор,
нечего сказать!
Моторы гудели вовсю. Закончив дело, я застегнулся и бросился назад, отряхивая руки.
Еще толком не достиг кустов, когда услышал жужжание. Феромоны, в них все дело. Сильная
штука, хоть и невидимая. Мельчайшие частицы, которые мы вдыхаем... Среди них есть один
тип – релизеры, то есть побуждающие к немедленному действию. Такими феромонами
привлекают других особей для спаривания, предупреждают соплеменников о близкой
опасности или, наоборот, отпугивают. Для многих феромонов человеческое обоняние
слишком грубое, чтобы реально почувствовать запах. Поэтому я ничего не ощутил.
А вот лесные осы – ощутили.
Определенные виды феромонов очень летучие и быстро распространяются на большие
расстояния. Если бы Лес не атаковал Мичуринск-2, я бы, наверное, все же не успел, ведь
«оазис», от которого протянулось лесное щупальце, был слишком далеко. Но благодаря
нападению на город все получилось как надо.
Я присел в кустах, глядя на серое облако, летящее со стороны Мичуринска. Осы, что и
требовалось доказать. Дикие ядовитые лесные осы-мутанты. Вспомнился дрозд, влетевший в
пролом дворницкой. Что, если птица с ними повстречалась? В яде лесных ос какой-то токсин,
Травник говорил, он парализует высшую нервную деятельность и что-то еще нарушает в
головном мозге. Притупляет работу одних его частей, активизирует другие… Первичные
инстинкты, доставшиеся в наследство от наших диких волосатых предков и по-прежнему
глубоко сидящие в сознании любого современного человека, даже того, кто ни за что не хочет