Один на 100.000
Шрифт:
— М-м… Выпить хочешь?
— Да, тут жарко…
Не спрашивая разрешения, она взяла запотевший стакан и сделала несколько больших глотков. Ледяная вода хлынула в пересохшее горло, и Катя не сразу поняла, что это совсем не вода. Она закашлялась и прикрыла рот ладонью. Олег похлопал её между лопаток:
— Всё нормально?
На глазах выступили слёзы, в желудке разгорался адский огонь. Катя прохрипела:
— Что это?
— Водка с тоником. Ну… Больше водки, чем тоника.
— Боже… Я думала,
— Почему?
— Я плохо себя веду, — она хихикнула. — Это Андрей мне рассказывал, потому что обычно я ничего не помню. Вырубает с водки.
— Вот как?
Олег сделал шаг вперёд, и Катя заметила, что он тоже нетрезв. Здорово нетрезв! Его глаза блестели, а лицо раскраснелось. Спутанные волосы падали на влажный лоб, но в таком виде он был ещё прекрасней! Всё существо Кати содрогнулось от желания прикоснуться к нему. Она скользнула взглядом по полным ярким губам — Олег поймал этот взгляд.
— Ты тоже думаешь, что я крашу губы? — хрипло спросил он.
— Нет… Не знаю.
— Можешь потрогать.
Она подняла руку и провела указательным пальцем по гладкой коже. Разумеется, никакой помады. Олег приоткрыл рот, словно ему перестало хватать воздуха. Катя осмелела и погладила чёрную бородку — она оказалась такой же мягкой, как ей представлялось. Потом провела пальцами по шее, по яремной впадине и остановилась у пуговички. Посмотрела в глаза Олегу. Он выглядел как человек, который вот-вот кончит: его ноздри раздувались, глаза затуманились, а дыхание сделалось частым и прерывистым. Его зримое возбуждение подхлестнуло Катю, словно удар кнута.
Она была пьяна — и от водки, и от этого мужчины.
Она рванула пуговички на рубашке и со стоном поцеловала мускулистую грудь, покрытую волосами. В нос шибанул знакомый восточный аромат, губы загорелись от близости горячей кожи.
— Катюша, подожди, — он поймал её голову и повернул к себе. — Послушай, это не совсем…
— Я хочу тебя, — выдохнула она. — Впервые с тех пор, как не стало Андрея, я захотела другого мужчину. Ой, прости! Я не должна постоянно о нём вспоминать, тебе, наверное, неприятно…
— Ну что ты, — прошептал он, прижимая её к себе, — я всё понимаю.
— Ты не ревнуешь?
— У меня нет на это прав.
— Я тебе нравлюсь? — напрямик спросила она.
Он сглотнул.
— Я по уши в тебя влюблён.
— Да?! — Катя заглянула ему в глаза.
— С первого взгляда, как мальчишка. Неужели ты не заметила? Мне кажется, уже весь офис в курсе, даже твой пылкий поклонник Тарас.
— По-моему, он твой поклонник, — прыснула Катя. — Мне жаль, что этот идиот докопался до тебя.
— Но кое в чём он был прав.
— В чём? — насторожилась Катя.
Олег промолчал, но Катя догадалась:
— Разбитые сердца?
Он
— Мне плевать, можешь разбивать моё сердце, сколько тебе захочется. Я буду только рада. Я снова чувствую себя живой…
Он вжал её в бортик бильярдного стола и накрыл губы жёстким, почти болезненным поцелуем.
Глава 14. Лучше не бывает
Водка туманила разум и мешала думать связно.
— Пойдём к тебе, — прошептала она, отрывая губы от его настойчивого рта. — Сейчас… Я больше не могу ждать.
Её вело, но ей нравилось это ощущение. Она хотела этого парня и бесконечно ему доверяла.
— Да… Да… — он сделал шаг назад, пошатываясь то ли от опьянения, то ли от головокружения. Кате хотелось верить, что от второго. — Подожди, выпей, — он протянул ей стакан, полный ещё наполовину.
— Но…
— Пей, не бойся. Всё будет хорошо.
Она не стала спорить. Задержав дыхание, Катя залпом осушила стакан и счастливо рассмеялась. Быть пьяной и такой восхитительно раскрепощённой — это кайф! Она шагнула к Олегу, зацепилась каблуком за ковёр и чуть не упала. И снова захохотала. Олег подхватил её на руки и понёс к лифту. Катя без стеснения обнимала его за шею и целовала в ухо.
На третьем этаже он на секунду замешкался, прикладывая карточку к гостиничной двери, а потом занёс Катю в номер. Бережно опустил на ноги:
— Ты сможешь стоять?
— Конечно! Я ещё и не то смогу — ты даже не представляешь, на что я способна! Где тут дамская комната?
Олег распахнул дверь в ванную и включил свет.
Катя разделась и зашла под душ. Выбрала гель, который ей понравился по запаху, и вымылась. Завернулась в большое пушистое полотенце — не одеваться же опять в одежду? — и вышла в комнату.
Она думала, что застанет его голым в постели, но Олег стоял у окна и смотрел на улицу. И джинсы, и рубашка, расстёгнутая наполовину, всё ещё были на нём. Катя залюбовалась его высокой спортивной фигурой, ощущая, как желание, разлитое по телу, концентрируется внизу живота и требует удовлетворения.
Он обернулся. В неярком свете торшера Катя не могла рассмотреть его глаз, но ощущала этот взгляд как прикосновение.
— Катюша, ты не обязана заниматься со мной сексом, даже если пришла в мой номер, — сказал он тихо и серьёзно. — Ты можешь спать на кровати, а я лягу на диване. Я не трону тебя, если ты передумала…
— Это какие-то американские штучки, да? Боишься обвинений в харассменте? — перебила она, отбрасывая полотенце в сторону. — Я собираюсь заняться с тобой сексом. Могу написать заявление, что делаю это по собственной воле.