Один на один с Севером

Уэмура Наоми

Ясно. Температура — минус 32 градуса.

Вышел в половине девятого. Торосов нет, быстро продвигаюсь вперед по ровной ледяной поверхности. Проехал 20 километров, но неожиданно снег стал глубоким, полозья нарт вязнут, местами они проваливаются прямо до настила. К счастью, скоро такая дорога заканчивается, и начинаются совершенно ровные, совсем как каток, ледяные площадки. На только что образовавшемся молодом льду лежит тонкий слой снега. Для нарт это прекрасно. В таких местах собаки только и ждут знака двигаться.

«Ой, веселее! Яя!» — вырывается у меня. И нарты скользят со скоростью километров 10 в час. Вспоминаю предыдущие дни, когда я сражался

с ужасным льдом и проходил в день всего лишь два километра, и мне хочется петь. И собаки, прислушиваясь к моему мурлыканью, бегут быстрее. Если будет все так хорошо, то я благополучно доберусь до цели.

Я заменил Нуссоа, совершенно не понимавшего слов, другой собакой. Вожаком поставил самку Куро. Она бежит впереди всех. Правда, и Куро не очень сообразительная, с трудом понимает команды «налево», «направо». Как только появляется легкопроходимая дорога, так она, не слушая команду, сразу же устремляется по ней. Наверное, это от ее несерьезности или от сознания того, что она одна самка среди самцов. Вот она и резвится.

Идет одиннадцатый день пути. Течка у Куро, кажется, уже кончилась. Из-за нее псы совершенно обезумели и передрались. К тому же собакам целый день приходится бежать, и они сильно исхудали, несмотря на то, что я каждый день даю им по 600 граммов еды. Они явно устали. Я кричу: «Ай!», и все собаки разом останавливаются.

28 марта

Ясно, затем облачно. Температура — минус 27 градусов.

Все сильнее заметна усталость собак. Характер льда постоянно меняется. Встретившиеся сегодня торосы — это нагромождение только что образовавшегося и старого льда. Посмотришь на голубые глыбы, и кажется, что кругом цветут цветы. Но безусловно, это паковый лед и это реальность. Я вхожу в зону пакового льда и тут же останавливаю собак. Надо подняться на ледяную глыбу и осмотреться, чтобы выбрать путь. Собаки ждут меня у начала торосов. Потом я беру лом и бью, вырубая глыбу. Сегодня только дважды использовал лом.

Всегда, когда я вижу впереди торосы, я собираю всю свою волю и смело иду по самым трудным местам. И наоборот, совсем расслабляюсь, когда погоняю собак на ровном льду. Тогда мне грезится, будто я уже достиг полюса.

Сегодня скорость три километра в час. Всего прошел 15 километров. Скорость маленькая из-за того, что снег глубокий и собаки устали. Все равно приятно, что прошел еще 15 километров, что постоянно иду вперед. Хочу дать собакам отдохнуть, поэтому сегодняшний переход заканчиваю в половине четвертого.

Для меня же это слишком рано, мне еще некогда отдыхать. Ставлю палатку и сразу же начинаю заниматься делами: просматриваю упряжь, чиню обувь и меховые стельки, меняю палку хлыста. Упряжь не разъехалась и не порвалась бы, если бы собаки тянули одинаково, но, когда сильные собаки бегут не спеша, упряжь ослабевает и цепляется за различные неровности льда. Но сейчас собаки, не ведая ни о каких трудностях, наелись досыта и безмятежно спят. Я один не сплю. Думаю, что, сколько бы ни было времени, его все равно не хватит. Одно за другим заканчиваю свои дела.

29 марта

Переменная облачность.

Выхожу в половине девятого. Идем по ровному льду. В лицо дует холодный ветер, и собаки расслабились. Они очень устали и бегут медленно даже по твердому снежному насту. Кричу «ай», и они тут же замирают на месте.

Я тоже смертельно устал. Нет сил думать, и ноги подкашиваются. Вчера разбил термометр, поэтому не знаю температуру, но когда

устаешь, то холод чувствуешь еще больше. К тому же северный ветер, дующий прямо в лицо, обжигает обмороженный подбородок. Еще обморозил кожу под носом. Я это место постоянно отбиваю концом хлыста. То ли от злости, то ли от усталости, но когда бью со всей силы хлыстом, конец его отскакивает мне прямо в лицо в одно и то же место. Пропала сноровка увертываться от него. Может быть, шестичасового сна в день уже недостаточно?

В 16 часов остановился. Хочу набраться сил. Съел около килограмма оленины. Очень хочется сладкого. Наливаю зеленого чаю, кладу кучу сахара, но все равно сладости не чувствую.

Волноваться нельзя. Самое важное — сохранить спокойствие духа. Заканчиваю все самые необходимые дела и скорее спать. Завтра должен быть бодрым. По данным спутника НАСА, мое местоположение 28-го числа в 13 часов — 84°8 северной широты, 70°53 западной долготы.

30 марта

Облачно с прояснением.

По-прежнему прямо в лицо дует северо-западный ветер. Холод пронизывает тело. Но утром я проснулся свежим и отдохнувшим. Вчера лег в 11 часов, сегодня встал в половине седьмого. С начала путешествия ни разу не лег раньше 12 часов, но сегодня проспал на полтора часа больше обычного. Что бы там ни было, но недосыпать нельзя. Прошел только 100 километров. Безусловно, надо сохранить силы на будущее.

Вышел в 8 часов. Вокруг расстилается ледяная равнина Северного Ледовитого океана. У побережья были бесконечные торосы, сейчас же встречаются лишь отдельные гряды, переход через них не представляет особой трудности, только надо умело выбрать путь. Я думаю, в таких местах можно проходить в день по 10 с лишним километров.

Однако работы у меня не уменьшается. Безусловно, если бы я шел по прибрежной зоне торосов, мне бы опять пришлось непрерывно орудовать ломом. Из-за тех торосов у меня и наступило такое страшное истощение физических сил. Казалось бы, сейчас, при переходе по старому, сглаженному льду, я могу спокойно сидеть на нартах, отдавать приказы собакам и помахивать хлыстом. Именно так все должно было бы и быть. Но это нереально. Я ведь иду к недоступному Северному полюсу.

Сразу же попасть на Северный полюс, сидя на нартах и ничего не делая?! Это же смертельно скучно! Если будешь сидеть, не двигаясь, так сразу же обморозишь лицо. Ведь даже сейчас, несмотря на то, что все мое тело «запаковано» в два слоя меха белого медведя и нерпы, я все равно ужасно мерзну. У меня обморожены щеки и кончик носа, который покрылся струпьями.

Но это слишком большая роскошь — сдаться из-за обморожения. Мне некогда на это обращать внимание. Я должен постоянно следить за состоянием льда, чтобы не потерять направление. К тому же стоит мне отвернуться от собак, как они тут же останавливаются и не хотят бежать дальше. У меня-то есть цель — Северный полюс, а собаки не знают, куда надо бежать. И естественно, останавливаются, если не слышат голоса.

Каждый день по солнцу я определяю свои координаты. В полдень, в момент кульминации солнца, я определил широту — 84°28 54". В 4 часа дня я вторично определился по солнцу и вычислил долготу — 71°50, западная. Для наблюдения я поднимаюсь на невысокую ледяную гору, с которой открывается хорошая перспектива, и определяю секстантом высоту солнца над горизонтом. Однако в нерпичьих митонах я не могу держать инструмент, поэтому быстро провожу съемку голыми руками, которые тут же коченеют так, что я перестаю их чувствовать.