Один прекрасный вечер
Шрифт:
Принцесса Клариса остановилась и, запрокинув голову, долго смеялась. Роберт позабавил ее своим остроумием.
Пораженный ее переливчатым смехом, он не сводил с нее глаз. Она была красива. Пусть уличная женщина, пусть наглая воровка. Но хороша необыкновенно. Поражает воображение сразу же. Черт, каждый мужчина в городе это заметил и возжелал ее. Но пока она не рассмеялась, он не ощутил всей глубины ее привлекательности.
Повернув голову, Роберт вдохнул аромат цветов и пряностей, идущий от ее волос. От нее пахло весной и в то же время кухней, когда там печется
Насмеявшись, Клариса продолжила путь. На щеке ее обозначилась ямочка, когда она сказала:
– Мне следовало догадаться, что в любой ситуации вы будете думать только лишь о том, что на вас лежит ответственность. Вы очень ответственный человек.
– Да, вы правы. – Знала бы она, почему он поступает так, а не иначе. Но открыться ей нельзя. Она действительно красива, и тем больше причин не доверять ей. – Распродажа прошла успешно?
– Весьма. Вы были правы. Я смогу заработать честным трудом достаточно денег, чтобы вернуться в свою страну.
– Но вы можете остаться и здесь, в Шотландии. – Он повел ее в старинное крыло Маккензи-Мэнор, которое открыли лишь затем, чтобы разместить там ожидаемых гостей. Ковры выцвели, стены были обшиты темными дубовыми панелями по старинной моде, и светильники висели далеко друг от друга, так что света едва хватало, чтобы рассеять мрак. Но вся эта обстановка как нельзя лучше соответствовала его намерениям. Того, что он собирался ей предложить, никто не должен слышать.
– Не верите, что я принцесса? – Она продолжала улыбаться.
Конечно же, он не верил. Но гораздо важнее то, что он все больше ею восхищался. Однако выражать ей свое восхищение пока ни к чему, а когда придет время, слова не понадобятся.
– Верю, не верю. Ведь вам на это наплевать. – Она ответила откровенно:
– Мне приходилось сталкиваться с более серьезными проблемами, чем ваше недоверие, милорд.
Хепберн насмешливо смотрел на Кларису. Но ей было все равно. Главное, узнать, чего он от нее хочет, и покончить с этим. Он начал с прохладного комплимента:
– Вы очень умело пользуетесь косметикой.
– Это не косметика. Косметика скрывает природную красоту женщины, мой же средства выявляют…
– Прошу вас. – Он вскинул руку. – Мне все равно, румянит ли девушка щеки или щиплет их, чтобы придать им цвет. Женщины знают, как заманить мужчину в свои сети, и это справедливо, ибо мужчины сильны, жестоки и вероломны и признают силу закона лишь в случае, если закон защищает их интересы.
Сказать, что она удивилась, значит, не сказать ничего. Клариса просто была в шоке.
– Это так. Но не каждый в этом признается.
– Я видел разных людей. Очень разных, – просто сказал Роберт.
Клариса чувствовала, что он не кривит душой. За его невозмутимостью стоял жизненный опыт. Сугубо мужской. Именно это так привлекало Ларису Трамбулл, и она назвала его призом сезона. Маленькую росомаху влекло к нему то же, что влекло прочих женщин.
Кларисе лучше не думать об этом. Особенно когда он вел ее в пустующую часть дома.
Он не отрицал своего намерения использовать ее не только для развлечения родственников. Он заманил ее в ловушку и собирался поговорить с ней откровенно.
– Вы придете на мой бал, – сказал Роберт.
– Устроив эту сцену в зимнем саду, вы перекрыли мне путь к отступлению.
– Да, – согласился он без тени раскаяния. – Пожалуйста, освободите время завтра во второй половине дня для примерки ваших платьев.
– Моих платьев? Мне не нужны платья!
– Подождите. Послушайте. – Он приложил палец к ее губам, потребовав тишины. Его прикосновение было как удар молнии. – Я хочу, чтобы вы появились на балу в обличье другой женщины.
Глава 11
Даже самая маленькая улыбка украшает жизнь.
Клариса онемела от удивления.
– В обличье другой женщины? Что вы имеете в виду?
– Одна гостья не может приехать на бал, о чем известила меня слишком поздно. Вам придется заменить ее. – Хепберн поморщился. – Она вышла замуж.
Потрясающая дерзость, точнее, потрясающая глупость его затеи повергла Кларису в изумление. Она даже не знала, с чего начать. Надо попытаться объяснить ему, что это невозможно.
– Если кто-то знает эту даму, я не смогу его убедить, что я – это она, потому что я – не она. Надеюсь, вы это понимаете?
Он пристально смотрел на нее, шагая рядом. Трудно было понять, что выражает его взгляд.
– Да, я многое понимаю.
Что он имеет в виду? Почему он так странно на нее смотрит?
На небе взошла полная луна. Ее бледный свет проникал в дом сквозь раздвинутые шторы. Пламя свечей колыхалось от сквозняка. Хепберн прошел сквозь лунный луч и растворился в тени, слившись со стеной.
– Я устраиваю этот бал с определенной целью…
– В честь полковника Огли.
– Разумеется, и с этой целью тоже. – Хепберн любезно улыбнулся. – Но у меня есть и иная цель, и моя гостья обещала мне помочь. А теперь вы займете ее место…
Сама по себе идея абсурдна. Почему он считает, что это сработает?
– Что за цель?
– Я не собираюсь ничего объяснять.
– Хотите сказать, что ничего не собираетесь объяснять мне, женщине, которая притворяется принцессой. – Враждебность ее собственного тона напугала Кларису. Почему ей так важно, чтобы Хепберн ей верил? Хепберн – всего лишь эпизод в ее жизни. Его отношение к ней имело значение лишь постольку, поскольку она может чувствовать себя в безопасности в его доме. – Почему эта женщина должна присутствовать на вашем балу?