Один шаг в Зазеркалье. Герметическая школа (Книга первая)

Серебров Константин

– Рад видеть тебя в каморке Папы Карло, – сказал весело Джи.

Я вытащил из сумки молдавское вино и, разложив на столе нехитрую закуску, предложил отметить свой приезд.

Разлив красное вино по бокалам, Джи произнес:

– За вечное возвращение, – и посмотрел на меня.

– За достижение высшего “Я”, – сказал я торжественно.

– Если остановишь сны своей жизни, то сможешь проникнуть в просвет между мирами, – не спеша произнес он. – Читал ли ты роман китайского писателя У Чэн-энь “Путешествие на Запад”? Его сюжет заключается в том, что монаху из династии Тан была вверена небесными

силами миссия: принести весть о буддизме в западную часть Китая. И он отправился на Запад с двумя спутниками, Сунь У-куном и Чжу Ба-цзе, которые обязаны были помогать ему в пути, защищая от разных неприятностей. Они знали, что если Танскому монаху удастся выполнить свою миссию, то в награду за это они получат освобождение от колеса сансары. Вопрос в том, смог бы ты стать Сунь У-куном, если бы встретил Танского монаха? – с этими словами Джи снял с полки книгу и подал мне; я прочел название: “Путешествие на Запад”.

Я открыл ее и быстро просмотрел оглавление, а затем пролистал слегка пожелтевшие страницы. “Теперь ситуация стала более ясной”, – подумал я и решительно произнес:

– Просветления я собираюсь достичь в этой жизни, а каким образом – это не столь важно, и не хочу откладывать это до следующего воплощения.

– Какой дерзкий молодой человек, – пропела Фея с другого конца комнаты.

– Дай ему свободно высказаться, – остановил ее Джи. 

– Если хотите, я приведу вашу неустроенную каморку в приличный вид, – заявил я.

– Ну, попробуй, – разрешил Джи.

Начиная со следующего дня, я с утра до вечера выпиливал полки из авиационной фанеры и сооружал сундук-кровать, чтобы использовать его для хранения мистической литературы.

– Ночь, проведенная на эзотерических книгах, направляет ум к внутренней свободе, – заметил Джи, и я не понял, шутит он или нет.

Я работал молотком и пилой на лестничной клетке, прямо перед дверью коммунальной квартиры, в которой обитали Фея и Джи. Жители подъезда, проходя по лестнице, бросали на меня недоуменные взгляды, а их собаки проявляли ко мне повышенный интерес. Ничто не могло бы остановить меня, но на третий день Фея сделала неожиданное заявление:

– Кажется, скоро мне придет конец. Я не ожидала такого нападения на свое пространство.

– Я же делаю как лучше, – ответил я.

– Вы не учитываете того, что я болезненно переношу шум, – обхватив ладонями виски, прошептала Фея.

“Ваши трудности”, – подумал я, а Джи попытался успокоить ее:

– Может быть, он, в самом деле, сделает нашу комнатку уютной.

Фея подняла голову, и в ее глазах я заметил безжалостные зеленые огоньки.

– Каким образом, скажи на милость, эта комната станет уютной для меня, – сказала Фея, подчеркнув ледяной интонацией слово “меня”, – если он считается только со своим, и немного – с твоим мнением?

– Я надеялся, что комната станет более приятной на вид, если мы спрячем все это, – сказал я, показав на валявшиеся повсюду вещи.

– Меня не интересует внешний порядок, – отрезала Фея.

– Я забочусь только о покое и тишине.

Тем не менее, с согласия Джи, я продолжил строгать, пилить и стучать молотком. Еще через три дня непрерывной работы над интерьером комнаты Джи невесело произнес:

– Несмотря на то, что моросит осенний дождь, предлагаю тебе, Братец Кролик, прогуляться по московским улицам.

Мы вышли из дома, и мелкий дождь вдруг прекратился; яркие лучи заходящего солнца заскользили, переливаясь, по мокрому асфальту. Навстречу шли какие-то безликие люди; было очевидно, что они не собирались достигать Просветления ни в этой жизни, ни в следующей. Унылые коробки одинаковых зданий еще более усугубляли это впечатление.

Я шел по улице, стараясь поймать взглядом искорки в глазах красивых девушек, которые могли бы скрасить мои невеселые мысли. Но мимо нас проплывали сонные лица, зачарованные гипнозом майи. Джи искоса посмотрел на меня и медленно произнес:

– Если бы ты наблюдал за ситуацией, то давно бы заметил, какую дисгармонию внес в нашу квартиру своим появлением.

– Ведь я хотел сделать как лучше, – сказал я с обидой в голосе.

– А Фея воспринимает это как покушение на ее территорию.

– Какая нелепость! – возмутился я.

– Давай хоть на мгновение не будем зависеть от женских капризов, – засмеялся он, и в его глазах я с удивлением увидел сияющую пустоту.

Эта пустота стала переливаться в мое сердце, пока я не почувствовал внутри отголосок вечности и не потерял отсчет времени. Не замечая прохожих, я наткнулся на шедшего навстречу мне солидного мужчину, который, обозвав сумасшедшим, вернул меня к реальности. Джи, увидев мое замешательство, улыбнулся и сказал:

– Я думаю, Фея успела отдохнуть, и мы можем спокойно вернуться домой

Не успели мы войти в комнату, как услышали обеспокоенный голос Феи:

– Вы забыли, что мы живем в коммунальной квартире. Соседка не вынесла шума пилы и молотка и грозится вызвать милицию.

– Я разберусь с ней по-своему, – процедил я.

– Ты уедешь, а нам с ней жить, – ответила сурово Фея.

– Мне непонятен ваш страх Перед этой сварливой женщиной.

Но Джи миролюбиво произнес:

– Обновление каморки Папы Карло на сей раз придется прекратить.

Я приуныл, но возразить ничего не мог. Мое внимание привлек рисунок – треугольник с золотым диском солнца на вершине.

– Что это за символ? – спросил я, чтобы перевести разговор на другую тему.

Джи внимательно всмотрелся в мое лицо, а затем произнес:

– Треугольник, повернутый вершиной вверх, является символом Арийской расы, символом восходящего огня. Арийская раса имеет особое задание – подготовить весь мир для восхождения в Космос. Но для этого он должен подвергнуться трансформации, пройдя стадию внутреннего огня.

Для адептов Солнечной Системы существует девиз, который связывает их магической цепью с адептатом нашего Кольца:

“Из огня создан мир, и в огонь возвратится он.

Все мы сгорим в жарко любящем сердце Бога”.

Частое произношение этого девиза может открыть тебе двери в некоторые Школы на гиперфизическом плане.

“Огонь пришел Я низвести на землю, и как бы Я желал, чтобы он возгорелся”, – говорил Христос.

Евангелие описывает, как Иоанн крестил учеников водой, но, когда он увидел Иисуса, приближавшегося к нему в трансовом состоянии, Иоанн сказал: “Вот идет Тот, Которому я не достоин развязать ремни на сандалиях. Он будет крестить вас огнем и Духом Святым”.