Один шанс есть
Шрифт:
Она улыбалась...
В подвал Анатолия отправили рано. Распорядился средний из младших братьев. И опять не удосужил пленника традиционным ударом. Видимо, каждое движение отдавалось в голове болью. Свет, проникающий в щели люка, не позволял ничего в подвале рассмотреть. Но такой нужды за полгода плена уже не возникало. Анатолий легко нашел свою лежанку, устроился, подтянул цепи с замком, напоминающим гирю, и вытянулся, расслабляясь. Он устал за эти два дня. И теперь очень хотелось отдохнуть. Но вместе с усталостью пришло и какое-то понимание неизвестного ощущения – ощущения возможности и даже вероятности совершить то, что он задумал.
Бежать... Бежать сразу, как только сумеет сделать ключ...
А сделать его он постарается уже завтра...
Было еще темно, и ни один луч не пробивался сквозь щели, когда Анатолий услышал шаги во дворе. Спросонья он не понял, сколько спал и далеко ли еще до утра. Бывает так, что кажется, только глаза сомкнул, а ночь уже прошла. А бывает и наоборот – проснешься, думаешь, рассветет скоро, потому что ты выспался, а оказывается, еще только начало ночи. Шаги шли от дома к сараю. Тихие, легкие, словно кто-то боялся, что его услышат. В доме, конечно, этих шагов и не услышать, а здесь, в погребе, хорошо слышен каждый звук, что по каменистой земле вглубь уходит.
Анатолий насторожился. Мало ли какую гадость решили подстроить мальчишки... Или им кто-то из соседей собирается гадость подстроить. Тогда под удар ставится пленник... Но может, откуда-то помощь пришла? Ведь его держат в плену почти открыто и используют как силу, сдаваемую внаем. Слух, наверное, уже прополз по окрестностям...
В любом случае, ждать осталось недолго...
Ждать ему и в самом деле пришлось недолго. Зашевелился в скобах язык навесного замка, что держит люк сверху. Осторожно, но неумело кто-то замок снял. Нет... Это явно не спецназ действует. Спецназ в такой простой операции звуку раздаться не позволил бы. Тогда кто это?..
Люк поднялся... Луч фонарика, ярко вспыхнув, ударил по глазам из темноты и сразу ослепил. Анатолий не ждал увидеть луч и потому не успел зажмуриться. Сверху на нижние степени лестницы упало одеяло. Толстое и целое, наверное, мягкое... Заскрипели ступени. Спускался кто-то непривычный к таким лестницам...
Анатолий закрыл глаза и чуть отвернулся, чтобы привыкнуть к свету. А когда сквозь сомкнутые, но все же слегка прозрачные веки увидел, что свет уже не падает ему в лицо, глаза открыл. Рядом с ним стояла мать семейства, поставившая фонарь на пол. Улыбалась и, глядя больше на Анатолия, чем перед собой, почти вслепую стелила одеяло на его привычную уже постель. Постелила, выпрямилась, привычно вытерла руки о халат и тут же через голову сняла его. В свет фонаря в первую очередь попали сильно волосатые ноги, потом и все остальное.
– Иди ко мне... – шелестящим шепотом позвала она, выговаривая слова со страшным акцентом, и тряхнула головой, распуская по плечам волосы, но ему показалось, что тряхнула она только тощей обвисшей грудью. – Иди, солдатик...
Это были первые слова, которые он от нее услышал за полгода.
Мать семейства наклонилась и выключила фонарь...
3
Виктор Васильевич тихо улыбнулся, услышав не только стук от рикошета пули о бетонные стены, но и торопливые шаги, голоса тех, кто испуганно шарахнулся за поворот, сбивая с ног других. Эта картина представилась живо и не могла не вызвать улыбку – самоуверенность всегда смешна, когда она быстро иссякает...
Лейтенант Велесов тронул Евсеева за плечо.
– Они еще не знают, кто я, – шепотом сказал лейтенант.
– А охрана? – спросил Виктор Васильевич. – Тот, в коридоре...
– И еще один наверху, – подтвердил Велесов. – Я хорошо работал. Они не видели, кто их бил... И ничего объяснить не смогут. Только этот вот... – Он показал на Арби.
– Понял. И что?
– В случае чего, можно выдать меня за заложника. И вести переговоры. А пока... Я вызову подмогу. Мне нужен телефон. И... Координаты места... Я не знаю, товарищ подполковник, где мы. Меня привезли на машине и...
– Справимся, лейтенант. Вынуждены будем справиться, потому что они с подмогой никак не успеют. Хотя... Попробуй... – И подполковник протянул за спину свою трубку. Говорил тоже шепотом, чтобы не выдать свои приготовления противнику. И еще Арби с вонючим кляпом во рту беспрестанно мычал, заглушая шепот, и тем самым подполковнику помогая. – Включи... Без pin-кода включается... Левая кнопка. Точные координаты могут узнать у картографов диверсионного управления ГРУ. Пусть звонят дежурному, он соединит с картографами. Пусть спросят точку на карте, которой я интересовался. Если не будут говорить, пусть свяжутся с полковником Мочиловым. Он прикажет... Я пока с местным хозяином побеседую, чтобы не подслушивал. Не люблю, когда меня подслушивают...
Велесов отошел к дальней глухой стене, не имеющей окна, и стал быстро набирать по памяти номер. Трубка слабо попискивала, и этот звук мог все же достичь подвальной лестницы.
– Алиахмет Нурович, вы живы? Я случайно не задел вас? – умышленно громко прокричал отставной подполковник в коридор. – Если слегка задел, вы уж извините... Я думал только пугнуть и чуть-чуть ваш пыл остудить. А то вы сразу так горячитесь, делаете какие-то несуразные выводы, неверно оцениваете свое и мое положение, и вообще ведете себя, как не очень умный ребенок... Я понимаю: восточная кровь – горячая. Но все же советую впредь быть осторожнее. Могу доставить вам кучу неприятностей, поскольку пистолетом владею лучше, чем вы языком. Честное слово офицера...
– Виктор Васильевич, – отозвался Алиахмет Нурович не менее громко, из чего Евсеев сделал вывод, что тот достаточно далеко спрятался за поворот, и можно было надеяться, что попытки лейтенанта Велесова дозвониться останутся не услышанными, – вы нарушаете договоренности. Я считал вас человеком чести и доверился вам в таком важном вопросе, а вы, получив информацию, решили работать на себя...
– Что за глупость вы бормочете, уважаемый Алиахмет Нурович? – Виктор Васильевич кричал с прихохатыванием, чтобы полностью заглушить попискивание трубки в руках лейтенанта Велесова. – Вам вообще не стоит говорить о чести, если вы, честно пригласив меня выполнить работу, так же честно посылаете следом за мной убийц.
Виктор Васильевич обернулся. Лейтенант Велесов развел руками.
– Телефон не отвечает. Ночь...
– Дежурный, – прошептал подполковник.
– Не знаю номер. Может быть, позвонить «02»?
– Ни в коем случае... У меня не учтенное оружие и кое-какие грешки за спиной. Звони лучше Мочилову. Объясни, что мы вместе. Он поймет... А ты, Арчи, мычи громче, мычи... Не то я и второй носок твой использую. К носу привяжу.
Виктор Васильевич продиктовал лейтенанту номер. Велесов стал сразу же набирать.