Один
Шрифт:
Другим дедайтам повезло меньше – и они искали возможность добраться до нас, проявляя порой удивительную для таких тварей смекалку: одни пытались таранить металлическую дверь урнами и лавочками, другие совали что-то в скважину замка и царапали толстое стекло дверного глазка, стараясь его выковырнуть.
– Сдохнем тут, – заканчивая чистку найденного автомата, спокойно произнес Димка. Он загнал на место затворную раму с затвором, присоединил возвратный механизм и щелкнул крышкой ствольной коробки.
– Ну
– Стрелять может, – сказал Димка. – А вот будет ли… Не знаю…
Перед ним на куске гипсокартона лежал весь наш арсенал: пистолет, ружье, автомат и патроны к ним. Используя это оружие, мы, наверное, смогли бы положить дюжину дедайтов, но за дверью их было, как минимум, вдвое больше. А что творилось на улице?
– Сдохнем, – повторил Димка.
– Заткнись уже, – устало сказал я, наблюдая, как Оля возится со спасенными котятами, устраивает их в найденном здесь же портфеле, кормит их мясными ошметками. Она им, кажется, даже имена успела дать.
Димку котята раздражали. А еще больше его раздражала Оля – ее беспечная возня.
– Сдохнем, сдохнем, сдохнем!
Я хотел ударить его. Я сжал кулаки и шагнул вперед.
Но тут ожила наша рация.
– Алло! Алло! – прорвался сквозь треск и шипенье голос Минтая. – Меня слышно? Прием!
Мы остолбенели, как громом пораженные. Димка опомнился первый:
– Ты идиот! – заорал он, брызжа слюной в микрофон рации. – Ты что там делал, куда смотрел?! Откуда эти твари взялись?!
– Плохо слышу, – отозвался Минтай. – Рад, что вы живы. Но не знаю, как помочь. Извините.
– О чем ты, болван?! Что ты там бормочешь? Ты где вообще?!
Я вырвал рацию из рук Димки.
– Юрьич! Юрьич!
– Да, слышу вас! Это ты, Брюс?
– Я. Мы все живы. Закрылись в глухой комнате. Железная дверь и ни одного окна. Нашли автомат. Но тут кругом зомби. Ты где сейчас?
– Я… Я далеко. Мы уехали. Там кругом эти твари. Полезли отовсюду. Мы не могли оставаться.
– Мы думали, что вы погибли.
– Нет. Мы с Катей выбрались. Я и Катя.
– А Таня?
– Она… Я не знаю… Здесь только я и Катя. Мы уехали. На твоей машине.
– А моя? – Димка выхватил рацию. – Моя машина на месте?
– Наверное. Я сейчас не могу долго говорить. Здесь тоже эти зомби. И другие твари. Слишком опасно. Надо уезжать.
– Стой! Стой!
– Извините, ребята. Честное слово, не знаю, как вам помочь. Извините…
– Стой! Слушай меня! Слушай! – Димка заколотил ладонью по микрофону рации, заругался исступленно, бешено, зло.
Но Минтай больше не отвечал.
Димка буйствовал, наверное, минут десять: метался по комнате, громил все, что под руки, под ноги подворачивалось. Оля испугалась, спряталась в углу со своими
Я кинулся на Димку, когда он уже выдыхался.
– Хватит! – рявкнул я ему в ухо и сбил с ног подсечкой, навалился сверху. – Успокойся!
Он пыхтел, пытался вывернуться из-под меня, но я держал его крепко. Мы оба ругались так, что мне и сейчас стыдно перед Олей. Кричали друг на друга.
А потом я сказал, что у меня есть план, хотя никакого плана у меня не было.
И Димка сразу притих.
– Что ты придумал? – спросил он.
Я отпустил его, поднялся и долго отряхивался.
– Что за план? – Димка схватил меня за грудки. – Говори!
– Через дверь нам не уйти, – озвучил я то, что и так всем было очевидно. – А если двери заперты, лезут через окно.
Я сказал глупость – просто чтобы Димка меня отпустил.
– Здесь нет окон, идиот! – Он разжал пальцы.
И вот тут меня осенило:
– Есть!
Как минимум, одно окно здесь имелось – я вспомнил. Раньше этой комнаты не было вообще, она появилась после реконструкции здания, когда один большой зал разделили перегородками, а стену камеры хранения перенесли: у меня в голове будто бы даже план нарисовался, так я все ясно представил.
И окна здесь были, точно! Их заложили кирпичом – но мы их видели, когда обходили здание снаружи.
Я подхватил с пола какую-то металлическую трубу, недлинную и довольно увесистую. С размаху всадил ее в стенку – ну, точно: гипсокартон!
– Помогайте!
С трубой на плече я пересек комнату, прыгая через завалы, перешагивая через трупы. Пробил обшивку стены в нескольких местах – как перфорацию сделал. Руками выломал кусок гипсокартона, обнажив небрежно оштукатуренную кирпичную кладку и металлические профили.
Не знаю, понял ли Димка, чего я добиваюсь, но в работу он включился рьяно: гипсокартон под его натиском рвался, как бумага.
Но заложенный кирпичами оконный проем нашел все же я. Кладка оказалась хлипкая – как я и надеялся. Мне удалось разбить один кирпич, а дальше дело пошло быстрее и проще: каких-то десять минут – и я увидел дневной свет, вдохнул свежий воздух.
– Ну что там?! – нетерпеливый Димка буквально отпихивал меня от пробитой амбразуры.
Я уступил ему место.
– Ничего хорошего.
В небольшое прямоугольное отверстие можно было видеть только малую часть привокзальной площади. Но и этого оказалось достаточно, чтобы убедиться в бесперспективности моего народившегося плана – обращенные обступили вокзал, и сбежать через окно было невозможно.
– Откуда они взялись? – в который уже раз спросил в пустоту Димка. – Откуда их столько? Словно специально нас ждали…