Одиннадцать друзей Лафейсона
Шрифт:
– А что бы сказал ты на его месте? – спросила Романофф, исследуя какие-то записи на планшете.
– Я бы промолчал.
– Разговор выдался плодотворным?
– Нет, но мне понравилось.
– Хоть кому-то что-то в данной ситуации нравится.
***
Первое, что почувствовал Тор – боль в спине. Кожу неприятно саднило, словно ее расцарапала стая крупных кошек. Следующей отозвалась челюсть – лежачее положение на животе всегда давалось Одинсону с трудом, но горевшая кожа на спине объясняла, почему его положили именно в эту позу. В комнате было темно и свежо, словно Тора перевезли домой, в Орлеан, в его личную
– Кто-нибудь? – позвал Тор настолько громко, насколько это позволяло состояние. – Эй, ребята… Мне нужно в туалет, - но никто так и не отозвался. – Да помогите же мне встать!
Где-то снизу послышались тихие шаги. Прикинув что к чему, Одинсон понял, что человек, который направляется к нему, имеет не особо тяжелый вес и, скорее всего, рост, возможно, это даже женщина, так что если это не та самая азиатка из команды Моронье, то ему повезло.
– Извини, я задремала, - дверь комнаты тихо открылась, и Тор краем глаза увидел женский силуэт со свечой в руках.
– А нормального света тут нет?
– Судя по агрессивной реакции, у тебя неврологическое расстройство, так что такой возбудитель, как свет лучше оставить на потом. Я друг, не волнуйся. Здесь только ты и я.
– Где я?
– Город Жатец, Чехия.
– Что я здесь делаю?
– Восстанавливаешься после ожогов от электрического тока.
– Кто ты?
– Молодой человек, попрошу быть более вежливым.
Поставив подсвечник на прикроватную тумбочку, женщина села на стул рядом с Тором, и только сейчас Одинсон смог разглядеть ее: полностью седые короткие волосы, мягкие черты лица, выдающиеся ключицы и яркие, даже при тусклом свете, глаза.
– Простите, - промямлил Тор, осознав свою оплошность. – Но все же – кто Вы?
– Ты можешь знать меня под именем Ив, но я уже свыклась с Наоми.
– Погодите, - проштудировав все возможные варианты, Одинсон, наконец, пришел к единственному правильному. – Вы… Вы мать Локи?
– Отлично, значит мозг все же работает.
– Но как я здесь оказался?
– У нас с моим сыном негласное «европейское соглашение» - если ему нужно скрыться или где-то переждать время находясь в Европе в плохом состоянии, то двери моего дома всегда открыты. Жаль, что наши встречи проходит именно так, и на этот раз пришел не он, а ты, но я не могла отказать в помощи.
– А Локи, он…
– Занимается неотложными делами, по его словам. Судя по тому, что я не видела лучших друзей Локи более десяти лет, а тебя привезли с такими незначительными травмами, то, полагаю, ты для него очень дорог, не так ли?
– Вы имеете ввиду…
– Да. Именно это я и имею ввиду.
– Уже нет.
– Значит, да, - женщина громко выдохнула и улыбнулась. – Что же, прекрасно. Долго вы вместе?
– Около восьми месяцев… Погодите! Нет, мы не вместе. Уже.
– Не вместе, говоришь? – Наоми нагнула голову на бок и посмотрела в глаза Тору. – Поссорились?
– Нет.
– Значит, мой герой опять что-то натворил?
– Я… Извините, но мне действительно надо в туалет.
–
– Я понимаю.
– Очень сомневаюсь в этом. Давай, вставай аккуратнее и медленно, а то голова закружится, а я тебя не удержу, - перекинув руку Тора через свои плечи, Наоми поняла, что ее гость вообще на нее не опирается и старается сделать все сам.
– Ты, конечно, парень здоровый, но и я не немощная. Опирайся по-человечески и пошли.
– Как скажете, мэм.
– Ой, только давай без «мэм», ты все же спишь с моим сыном, - от данного заявления у Тора на секунду ослабели ноги, но женщина его удержала. – Тихо ты, куда собрался?
– Извините.
– Не извиняйся, все нормально. Все, дальше сам. Справишься?
– Надеюсь.
– Если что, не стесняйся – зови. Выйдешь, нужно будет наложить компрессы, а потом накормить тебя. Ты голодный хоть?
– Честно, но на странность нет.
– Хм… Ладно, ты занимайся своими делами, а я все же придумаю, что с тобой делать, - Наоми уже собралась уходить, но Одинсон одернул ее.
– Простите, а Локи… Он заберет меня?
– Ну не со мной же жить оставит. Иди, а потом расскажешь.
– Что расскажу?
– Что там у вас случилось, - женщина закрыла дверь ванной комнаты, оставив Одинсона наедине с самим собой.
Повернувшись к зеркалу спиной, Тор принял попытки разглядеть увечья и ужаснулся. Кожа выглядела так, будто по ней со всей силы и от души били розгами. Раны уже покрылись толстой коркой крови и чего-то еще, а чего именно Тор даже не хотел думать. Отметив про себя, что будут шрамы, причем ой какие шрамы, Одинсон оперся на угол раковины и принялся с силой тереть лоб, пытаясь привести мысли в порядок. «Не уходи… Я идиот! Прости меня! Слышишь?! Прости! Прости…» - в голове прозвучал истошный крик Лафейсона, который мигом вернул Тора в реальную жизнь. После подобного копаться в воспоминаниях совершенно не захотелось, и Одинсон решил просто умыться холодной водой, а дальше будь, что будет.
– Съешь хотя бы яблоко, - мать Локи пыталась накормить своего гостя хоть чем-то.
– Миссис Лафейсон, я не хочу. Правда.
– Я давно уже не миссис Лафейсон. Просто Наоми.
– Хорошо, как скажете.
– Ладно. Ты хотел мне что-то рассказать?
– Я? Нет, вы ошибаетесь.
– Хм, я точно помню, что хотел.
– Что вы хотите услышать? – поняв намек, ответил Тор.
– Последний раз я видела моего мальчика два с половиной года назад, так что потешь мою душу и просто расскажи мне что-нибудь.
– Я думал, вы вообще не видитесь.
– Это невозможно. Без меня бы он погиб. Я единственный человек, чьи советы он слушает. Может не следовать, но хотя бы слушает.
– Упертый, как баран, уж простите.
– Тоже мне, открыл тайну! – Наоми звонко рассмеялась. – Может, хотя бы чаю?
– Было бы неплохо кофе.
– Я не пью кофе, прости, - женщина тепло улыбнулась и пожала плечами.
– У вас это семейное?
– Видимо.
– Вы тоже называете чаем целую кучу сушеной травы? – получив в ответ еще более широкую улыбку, Тор сам неосознанно повеселел. – Хотя да, я бы не отказался от… От того, что вы пьете.