Одиннадцать подснежников
Шрифт:
– Если зло существует, то лишь потому, что мы сами позволяем ему существовать. Я не верю, что это сила, возникающая сама собой.
Она открыла дверцу и соскочила на землю. В тот же момент, когда подошвы ее кроссовок коснулись наледи, агент осознала свою ошибку. Ноги ушли из-под нее, и она ахнула, пытаясь найти опору.
Но гравитация уже сыграла свою роль. Правая лодыжка подвернулась, и Лорел рухнула, приземлившись на собственную поджатую ногу. Боль ударила снизу до колена.
Гек мгновенно оказался рядом и,
– Ударились головой? – Свежий сосновый запах смешивался с тяжелым мужским.
– Нет. – Она осторожно перенесла вес. – Возможно, подвернула лодыжку.
Он хмыкнул и, не дожидаясь разрешения, поднял ее с земли. Лорел ощутила его тепло и силу.
– Эней, ко мне.
Пес рыскал прямо поблизости, занимаясь, очевидно, своими делами. В ответ на команду он дважды согласно гавкнул.
К тому времени, когда они добрались до двери, мир превратился в белую круговерть с пронизывающим ветром. От холода у Лорел перехватило дыхание. Заслонив женщину своим большим телом, Гек пробился сквозь ледяную бурю и поднялся по ступенькам крыльца.
– Я в порядке, – запротестовала Лорел, чувствуя, как горят уши. Лежа на его надежных руках, она видела, как снежинки цепляются за щетину подбородка.
– Да уж…
Выбирать не приходилось. По крайней мере, она поскользнулась здесь, а не на глазах у всей команды спасателей. Только Гек и Эней были свидетелями ее бесславного падения.
Гек пинком распахнул дверь и сразу же направился к дивану, на который и положил свою ношу. Лорел с трудом выбралась из парки и вытянула ногу.
– Думаю, все в порядке. – Лодыжка при падении подвернулась, и теперь вся ступня уже онемела.
Эней побежал на кухню и принялся шумно лакать воду.
Гек сбросил куртку и шапку и опустился на корточки возле дивана. Волосы у него растрепались еще больше, чем раньше, но его это не портило. Наоборот.
– Секунду. – Он уверенно развязал шнурки и осторожно снял кроссовку. Потом стянул носок и ощупал лодыжку. – Так больно? – Комплекс защитника у него определенно присутствовал. Впрочем, словно прочитав ее мысли, он тут же отстранился.
Прикосновение теплых пальцев оказывало эффект, противоположный болезненному.
– Нет. – Голос прозвучал так, словно ей недоставало воздуха. Да что же такое с ней происходит? Должно быть, последствия недосыпания. Да, конечно, этот Риверс привлекательный парень, но у нее здесь работа.
Он поднял голову – взгляд оценивающий и одновременно отстраненный.
– Припухлость есть. Но обошлось без перелома. Принесу лед и болеутолящее. – Он выпрямился и ушел на кухню.
Лорел осторожно повернула ногу, которая тут же отозвалась болью. Что ж, эту проблему должна решить таблетка.
Гек вернулся с обезболивающими, стаканом воды и пакетом замороженного горошка, чтобы приложить к лодыжке. Молча вручив ей все,
– Принесу ваши вещи.
После его ухода воцарилась тишина, но он быстро вернулся и поставил все возле дивана.
– Спасибо. – Теперь у нее разболелись виски.
Гек вернулся на кухню.
В животе у нее заурчало.
– Могу помочь что-нибудь приготовить.
Гек хмыкнул.
Так. Вернулись на исходную позицию, к хмыканью и молчанию…
– По части общения вы не сильны? – спросила Лорел и, чувствуя, как тяжелеют веки, посмотрела через плечо в кухню.
– Нет. – Он достал из холодильника продукты и разогрел сковороду. – Вы – вегетарианка, веган или что-то в этом роде?
– Нет. – Она прислонилась щекой к спинке дивана и наблюдала за ним.
Гек готовил быстро и со знанием дела, и вскоре бревенчатый дом наполнился ароматом яичницы с беконом на кленовом сиропе.
– Вам нужно позвонить кому-нибудь, сообщить, что вы в безопасности и переждете непогоду здесь? – Он уже стоял перед ней с тарелкой, полной восхитительно пахнущей еды.
Лорел покачала головой и приняла завтрак, глотая слюнки.
– Почему нет? – Гек еще раз сходил на кухню и принес чашку дымящегося горячего кофе. – Ни сахара, ни сливок. Извините.
Она взяла чашку и сделала пробный глоток. Восхитительно.
– Спасибо. Я отправила сообщение маме, пока вы готовили.
Он сел со своей тарелкой в стоящее рядом кожаное кресло и тоже принялся за завтрак.
Некоторое время они ели в тишине, а Лорел украдкой изучала окружающую обстановку. Все говорило о том, что здесь живет холостяк. Над каминной полкой висел телевизор с плоским экраном, на стене у двери были аккуратно размещены старые фотографии.
– Это ваш семейный дом? В смысле, вы здесь выросли? – Она повернулась к единственной фотографии на столике возле дивана.
Гек что-то проворчал – похоже, утвердительно.
Ее внимание привлек снимок с крупным мужчиной примерно того же, что и Гек, сложения и миниатюрной беременной женщиной; они вдвоем стояли под заснеженным деревом. На ее светлых волосах была серая вязаная шапка, на руках – пушистые розовые варежки. Между ними сидела серая собака.
– Ваши родители?
– Да. – Он поставил пустую тарелку на столик у дивана и с чашкой кофе откинулся на спинку кресла.
– Они еще…
– Нет. – Гек сделал большой глоток. – Отец умер десять лет назад от рака простаты, когда я служил в морской пехоте и был далеко от дома. Даже не сказал мне, что болен. – Он поворочал шеей. – Черт… Может, даже и сам не знал и не ходил к врачу. Упрямый был.
Представить невозможно… Лорел спрятала улыбку.
– А ваша мама? Кстати, красивая женщина.