Одиннадцать
Шрифт:
Парни погнали медведя, удаляясь, тем не менее, от спасительного дерева. Но выбора не было.
Хорошо, что Миша набирал ход, чувствуя, видя и слыша, что эти двое не унимаются.
Хотя затея была идиотская, конечно. Но выбора-то не было!
Осторожно, не нарываясь, мужики отогнали зверя, аж на ту сторону «старой» речушки, и, постояв и поорав ещё некоторое время на обрыве, дождавшись, чтобы медведь подальше ушел, они, тоже непрерывно оглядываясь, заспешили обратно к повороту реки, к трупу человека в спасательном жилете.
Вороны за это время облепили труп, как
Прихватив по пути сброшенную поклажу, остановившись на обрыве и глядя вниз на ворон, они на секунду задумались.
– Не в кайф спускаться вниз обоим! Если этот хрен сверху на нас рухнет – жди беды! Что делать будем? – Володя всматривался в даль, откуда мог появиться Миша.
– Эта сука – людоед! – сказал Ефим. – Видел, с каким смаком он жрал? Говорят, что если раз…
– Да херня это всё! – перебил его Вова. – Если даже ни разу не жрал – нападет, фамилию не спросит.
– А этот жрал!
– Этот – жрал! Тем более! Что делать? Жги костер – я спускаюсь!
– Один что ли? А если он из-за поворота?…
– А что ты предлагаешь? – Вова был, как камень – таким его Ефим ещё не видел. – Там, внизу, поворот дальше просматривается. Если что – я на обрыв ломанусь.
– Легко сказать – обрыв-то не маленький! Ломанется он…
– А что ты предлагаешь?
– Вместе пойдем! Если что – хуяриться вместе будем!
Вова посмотрел исподлобья.
Ефим покачал топором.
– Пошли! – согласился Вова.
И они вдвоем, скинув свои баулы вниз, скользя по склону, спустились к реке.
Вороны разлетелись на деревья, не переставая орать!
Деревья эти были сухие и хилые – захочешь, не залезешь, так что, как возможность спасения они даже не рассматривались. Но для ворон… А чего им – воронам-дурам?!
– Ни-Хе-Ра он его покушал! – Вова стоял над трупом.
Ефим блевал в двух метрах от него в реку. Потом умылся.
– Извиняюсь – не привык юниор, – Ефим подошел к трупу.
– Бывает, – не обращая внимания на его слова, ответил Вова.
– Откуда он? – Ефим старался не смотреть на разорванного человека.
– А вон – посмотри, – Володя ткнул пальцем на образовавшуюся от снесенных рекой деревьев заводь.
Там, среди стволов, торчал нос затонувшей байдарки.
– Иди, посмотри, может ещё на плаву.
Ефим побежал к байдарке.
Довольно легко (с перепугу) вытянул её из воды, перевернул, выливая воду и осмотрел, не переставая оглядываться, внимательно осматривая берег реки и обрыв.
Трещина была, но «детская». Лодка вполне, как ему показалось, могла плыть. По крайней мере, если постараться, то до того берега на ней переправиться можно. Это его очень обрадовало. Ефим поставил лодку на воду и оценил пробоину. Вода еле сочилась – еле-еле. Придавил её своим весом – нормально, тоже самое, других пробоин не видно. «Сдюжит!» – решил Ефим, затянул лодку подальше на берег и бегом вернулся к Володе.
– Как? – спросил Вова, имея ввиду, естественно, лодку.
– Сдюжит! – Ответил Ефим. – Берем его и на тот берег, пока это сука не вернулась! Они вообще-то едой не делятся – как мы его отогнали?! Боюсь, ещё вернется!
– Вполне возможно, – Вова, как всегда, был не возмутим. – Тащи её сюда. Сможешь?
– Лодку? Конечно! Так, а может лучше его и вещи туда – к ней.
– Этот почти разложился, мягкий, развалится, – Вова кивнул на труп.
– Понятно! – Ефим хоть и старался не очень-то смотреть, но выбора не было. Да он уже и привык – первый шок прошел, проблевался, сейчас всё шло на автопилоте.
Пока Ефим корячился с лодкой, Володя достал из поняги пустой мешок и стал складывать в него те части тела, которые отделились по понятным причинам. Получилось, что вошло все тело в мешок. «Хорошо, – оценил он – но с воняющим ужасно трупом, перекинутым поперек борта, преодолевать быструю реку не очень-то приятно… свалится, как пить дать!» Вова сплюнул!
Ефим на башке и на горбу притащил байдарку.
– Двухместная, – сказал он. – Где-то ещё один должен быть.
– Перевезем этого, там посмотрим, как плавсредство сработает. Если выдержит – поищем второго. Весла-то есть?
– Одно есть. Но оно обоюдоострое, так сказать. С двух сторон лопасти. Там лежит, сейчас принесу.
– Тащи! – Вова осмотрел байдарку.
Если б не медведь, он бы, скорее всего, не решился сейчас вот так, сразу, без пробы переправляться на ней. Но тот берег был пологим, и просматривался поворот реки и этот склон, как надо. Если Миша в воду полезет – они его уработают на плаву – в этом он не сомневался. Поэтому, решил рискнуть. В крайнем случае, если байдарка не выдержит, то до середины реки, хотя бы, довезет. А там и вплавь они доберутся. Вода, только падла, холодная! И вещи, если потонут – жалко будет! Стрёмно будет без вещей! Но ничего – прочь дурные мысли – доберутся! Этому парню – вот кому не повезло! А там, спокойно, не переживая за Мишу, они всё устроят, как надо – да и чего ещё-то желать, есть шанс попасть на тот берег!
Вова сложил вещи в «грузовой отсек» под ногами в байдарку, привязал мешок с телом к носу лодки, посмотрел на Ефима, который был уже давно рядом и спросил:
– На байдарке когда-нибудь катался?
– Не разу! А ты?
– Сейчас покатаемся.
– Ты умеешь?
– А чего тут уметь? Научимся. Бери своё оружие и грузись. Вперед сядешь или на корму?
– «На корму»? Как профессионально! Ты умеешь! – Ефим надеялся получить утвердительный ответ. – Умеешь же?
– Сейчас увидим. Вон, смотри, кто пожаловал! – Вова кивнул вверх.
На обрыве стоял медведь и смотрел на них.
С виду он был спокоен.
У Ефима неприятно засосало в районе грудины. Волоски на спине, руках, голове и прочих местах, встали дыбом. Он схватил оружие и запрыгнул в байдарку.
Та покачнулась, как качеля.
– Осторожней, коллега! – осадил его Вова. – Перевернешь – хана нам. Аккуратненько. Сейчас отчалим, не вертись – перевернемся. Сиди спокойно, я погребу.
– Ты умеешь? – не унимался Ефим.
– Да умею-умею! Чего здесь уметь. Смотри за Потапычем, если начнет сползать с обрыва – дай знать – свалим. Но только не вертись.