Одинокая волчица
Шрифт:
Босс запнулся, увидев насмешку в глазах приятеля.
— Ну, я пожелал, чтобы он исчез, понимаешь! Просто пожелал…
— Понимаю. Потер волшебную лампу… Ладно, это действительно неважно. А как Ирина теперь?
Босс невесело усмехнулся:
— Почти прилично, от наркотиков в клинике отучили. Пьет, но дома и, в общем-то умеренно. Пока… Не станет меня — сорвется, как теперь говорят, однозначно. Не от безутешного горя, конечно, а от радости, что освободилась, и от вседозволенности. Сама себе хозяйкой будет. Меня она не любит, естественно, только
— А ты? — осторожно спросил Лев Валерианович.
— А я… Для меня она все, понимаешь, все. Пью какую-то дрянь, чтобы в койке соответствовать. Впрочем, если она заводится, то мертвого раскачает. Мастерица! А потом из меня веревки вьет. Сколько баб знал, ни к одной даже нежности не испытывал. А эта… Убить бы её, да самому застрелиться — рука не поднимается. В общем, пытаюсь надышаться перед смертью. А, ладно!
— На каждого волка в лесу по ловушке, — глубокомысленно заметил Лев Валерианович. — Н-да, проблемная девочка. Чем её сдерживать-то? Кобеля купить дрессированного?
Лицо Босса так исказилось, что стало напоминать маску из какого-нибудь фильма ужасов. Он схватился за горло и с трудом поборол приступ удушья.
— Перестань! — прохрипел он. — Я даже от одной мысли об этом с ума схожу. Не знаю, чем её сдерживать, может, ты что-нибудь придумаешь. Главное, чтобы с ней все было в порядке.
— Хорошо, — решительно сказал Лев Валерианович, — что-нибудь придумаем. Надеюсь, ты ещё не скоро нас покинешь, а утро, как говорится, вечера мудренее. Познакомь меня с твоей красавицей. Иначе она не поверит, что я — твой старый друг. Тогда уже все будет потеряно.
— Пожалуй, ты прав, — с некоторым усилием сказал Босс. — Откладывать нельзя, другого случая может не представиться. Сейчас я её позову.
Он нажал кнопку под столом и в дверях тут же возник молчаливый охранник.
— Пойди к Ирине Феликсовне, — приказал Босс, — и попроси её сюда. Не говори, что я не один. Просто попроси. Понял?
Охранник утвердительно кивнул и исчез.
— Обслуга у тебя выдрессирована по высшему классу, — заметил Лев Валерианович, закуривая сигарету. — Что ж жену-то упустил?
— А ты попробуй выдрессировать пантеру, — огрызнулся Босс. — Потом расскажешь, что получилось. Если выживешь, конечно.
— Проконсультируйся у Запашного, — невозмутимо ответил Лев Валерианович. — У него в цирке львы на тумбочках сидят, как детсадовцы за столиком.
— «Львы и тигры приручаются, это редко, но случается», — отозвался Босс.
— Господи, а эта бредятина откуда?
— Не помню. С детства в голове застряло.
— Вот уж не думал, что ты способен стихи декламировать.
— Такие — способен. Кстати, твоего Запашного его звери неоднократно рвали, читал где-то. Моя хоть не кусается, только рычит. И царапается. Сколько мне горничных пришлось уволить, я уже со счету сбился! Чуть что не по ней — выпускает когти. Что ты хихикаешь? Впивается ногтями в руку — до крови, стерва такая…
— Папик, ты меня звал? — раздался от двери низкий женский голос с хрипотцой завзятой курильщицы.
Лев Валерианович медленно обернулся на голос и непроизвольно вздрогнул. В дверях стояла женщина, при взгляде на которую действительно тут же вспоминалась пантера. Высокая, гибкая, с роскошными каштановыми волосами, чувственным ртом и зелеными чуть приподнятыми к вискам, глазами, невероятно красивого разреза. Рот был, пожалуй, великоват, но губы безупречной лепки скрадывали этот недостаток. Прекрасный, хищный, дикий зверь, отлично сознающий силу своей красоты. И такая женщина — жена Попугая?! Воистину, деньги всемогущи.
— Звал, Ириша, — тихо ответил Босс. — Хочу тебя познакомить с моим старым другом. Вместе когда-то начинали бизнес. Льву я верю, как самому себе.
— Да будет тебе, Генаша, — запротестовал Лев Валерианович. — Расхваливаешь, как цыган коня. Это наши с тобой дела.
Он неожиданно легко выбросил свое грузное тело из кресла и склонился над рукой Ирины.
— Рад, очень рад, — пророкотал он на самом низком своем регистре. — Понимаю, почему Геннадий вас никому не показывает. Я бы и сам такую женщину держал под замком.
Ирина кокетливо передернула плечами, не отнимая руки, прищурилась и сказала:
— Все вы одинаковые. Охмурили женщину — и под замок. А потом лежите на ней, как собаки на сене…
— Ирина! — предостерегающе сказал Босс.
— А что я такого сказала? Ладно, давайте выпьем за знакомство. Что у вас тут?
Она подбежала к столу, оглядела его и сделала капризную гримаску.
— Зубровка? Как можно пить такую гадость? Папик, в доме есть кое-что получше. Тебя что, жаба задушила? Пожалел для друга бутылку хорошего виски?
— Ирина! — простонал Босс. — Что ты несешь, опомнись! Когда я чего жалел?
«Оправдывается, — удивленно подумал Лев Валерианович. — Попугай оправдывается перед этой бабенкой. Вот уж не ожидал от него. Здорово скрутила мужика, стерва. Но — хороша, слов нет. Сколько живу — такой не видел».
Ирина, по-видимому, почувствовала, что произвела на гостя впечатление и губы её торжествующе дрогнули. Восхищение окружающих всегда действовало на неё сильнее любого наркотика.
— Ну, я же пошутила, папик, — кокетливо протянула она. — У тебя отказало чувство юмора? Просто мне не хочется зубровки. Прикажи принести что-нибудь приличное для меня.
— Генаша, прикажи шампанского, — вмешался Лев Валерианович. — За прекрасных дам принято пить шампанское.
Ирина по-ребячески захлопала в ладоши:
— Да, конечно, будем пить шампанское! За знакомство!
Она уселась в кресло, закинула ногу на ногу и высокий разрез юбки позволил гостю по достоинству оценить открывшийся ему вид. Лев Валерианович даже крякнул, но Ирина и бровью не повела, точно не слышала.
— Веди себя прилично, Ирина, — с безнадежностью сказал Босс. — Тут только два старика, умерь свой пыл.