Одинокая волчица
Шрифт:
У всех этих грез был одинаковый неприятный финал: возврат к реальности, в которой она фактически была пленницей под круглосуточным наблюдением в шикарном особняке. Ездить куда-нибудь одной ей запрещалось категорически, а строго предупрежденная охрана даже в магазинах ей шагу ступить самостоятельно не давала. От такой жизни можно было удавиться.
Она закурила очередную сигарету и предприняла новую попытку вернуться в иллюзии. «Вот сижу я здесь и вдруг распахивается дверь…»
— Ирина Феликсовна! — услышала она вдруг и даже подпрыгнула от неожиданности.
— Я стучал, вы не слышали, — пробормотал он.
— Что случилось? — внезапно севшим голосом спросила она. — Ну, что?
— Босс… — начал охранник.
— Что с ним? — ахнула она, холодея от предчувствия близкого освобождения.
— Просит вас к нему. Он в столовой.
Она чуть не закричала от жуткого разочарования.
На следующее утро она проснулась поздно, с головной болью и в состоянии рекордного похмелья. От завтрака отказалась, долго лежала в ванной, куда высыпала чуть ли не полный флакон ароматических солей, и мучительно вспоминала подробности вчерашнего вечера.
Она пришла в столовую, там был её муж и ещё один старик, огромный такой, в общем, даже красивый… если можно говорить о красоте в таком возрасте. Друг Босса — ха! Как будто у этого упыря могут быть друзья. Смотрел на неё маслеными глазками, целовал ручки, говорил дежурные комплименты. Потом — провал, черная дыра. И теперь — жуткая головная боль.
«А супруг, небось, как огурчик, — злобно подумала она. — Ничего старого хрыча не берет. Когда же это кончится, господи?»
Она вылезла из ванной. Одеваться не хотелось, она завернулась в первое, что подвернулось под руку, и улеглась обратно в постель. Делать тоже ничего не хотелось, даже мысль о том, что нужно хотя бы расчесать волосы, вызывала отвращение.
«Вот так и буду лежать. И пошли они все к черту. Одеваться, краситься — кому все это нужно? Для своего урода я и так хороша. Даже слишком».
Через час ей стало нестерпимо скучно. Злость прошла, на смену ей явилось раздражение. Ну, и что дальше? До обеда к ней никто не сунется — побоятся. Есть все равно не хочется. Правда, можно выпить. О, гениальная идея! Принять пару таблеток снотворного, запить вином — и спать, спать. А вечером проделать тоже самое. Лечат же в заграничных клиниках сном, вот и она будет лечиться…
Она приподнялась на локте и пошарила в тумбочке, где держала все самое необходимое. Под руку ей попалась визитная карточка, которой прежде тут вроде бы не было. Или была? Да нет, точно не было. Ирина тупо разглядывала картонку и пыталась понять, что все это означает. Какой-то Лев Валерианович. Лев? Вчерашний хмырь, что ли? Так на кой он ей сдался? Ирина перевернула карточку и на обратной стороне увидела ровные, почти каллиграфические строки:
«Вы можете всегда на меня рассчитывать».
Ирина удивленно раскрыла глаза. Что за бред? И как это сюда попало? Без ведома мужа никто ничего подобного сделать не мог. Значит, ему это зачем-то нужно. Зачем? Она раздраженно нажала на кнопку звонка возле постели. Через минуту появилась горничная с непроницаемо-почтительным лицом.
— Узнай, у себя ли хозяин. Если его нет, то когда вернется, — отрывисто бросила ей Ирина.
Та сделала какое-то подобие книксена, повернулась и исчезла. Вернулась минут через десять: в огромном особняке впору было прокладывать трамвайную линию, чтобы добираться из одного крыла здания в другое.
— Босс у себя, — негромко доложила она, — но у него посетительница. Недавно пришла.
— Ладно, иди, — отмахнулась Ирина. — Впрочем, постой. Принеси мне бутылку вина. Того, моего.
Горничная явно колебалась.
— Я кому сказала! — разозлилась Ирина. — Развели тут шпиков на мою голову. Смотри, выгоню, глазом моргнуть не успеешь.
Но через минуту её настроение изменилось. Теперь ей стало любопытно, что ещё за посетительница у её супруга. А заодно она решила выяснить, как в её спальне оказалась визитная карточка вчерашнего гостя. И ещё у неё появилась смутная идея раздобыть денег. Как она выманит их у мужа, она не знала, никаких четких планов не было, но иногда ей блестяще удавались импровизации.
Ирина надела длинный шелковый халат, сунула ноги в домашние туфли без задников на высоких каблуках и отправилась на половину к мужу. По дороге её осенила ещё одна блестящая идея: горничная то ли принесет бутылку, то ли нет, может, придется как следует поскандалить, а в гостиной, в баре выпивки полным-полно. И она проскользнула в гостиную, которая примыкала к кабинету Босса.
В комнате — вот удача! — никого не было. Ирина прокралась к бару, бесшумно открыла его, схватила первую подвернувшуюся под руку бутылку и спрятала её под просторный халат. Хотела было так же незаметно вернуться к себе, но вдруг услышала знакомый, скрипучий голос мужа:
— И что все это означает?
Она чуть не выронила бутылку от испуга, повернулась и… никого не увидела. Комната была по-прежнему пуста, а голос мужа доносился из-за приоткрытой двери в кабинет. Ирина осторожно перевела дыхание, снова собралась уйти, но любопытство пересилило, она подкралась к самой двери и осторожно заглянула в щель.
Муж сидел спиной к ней за письменным столом, а напротив него в кресле для посетителей сидела молодая женщина. Ирина ощутила странное чувство: желание подслушать разговор и какую-то смутную ревность. Вообще-то она совершенно не интересовалась делами мужа, в офис к нему приезжала редко и только с очередной неотложной просьбой, а дома он практически никого и никогда не принимал.
— Я спрашиваю: что все это означает? — уже с раздражением проскрипел Босс.
— Мой муж продал вам партию меха, — раздался тихий голос незнакомки. — Вот документы.
— Вижу, что документы, а не любовное письмо. Дальше что?
— Денег он от вас не получил…
— Уважаемая, тут написано: срок оплаты такой-то. То есть позавчера. Но ваш супруг за деньгами не явился. Значит, они ему не нужны.
— Он не смог, — ещё тише сказала женщина и всхлипнула. — Его нет. Он погиб в авиакатастрофе.