Одинокая звезда
Шрифт:
– И куда твой диктатор поведет страну? – горячился Венька Ходаков. – Прямиком к третьей мировой! Опять изоляция, опять гонка вооружений? Спасибо, мы это уже проходили.
– Я одного не могу понять, – удивлялась Шурочка Пашкова, – почему, как только заходит речь о возрождении страны, так все сводится к восстановлению военно-промышленного комплекса? Почему сначала не пустить деньги на улучшение жизни людей? Почему на образование, медицину, на ту же науку надо тратить в несколько раз меньше, чем на армию? По-моему, должно быть наоборот.
– Потому что наши танки и самолеты можно выгодно продать, за хорошие бабки. А больше, кроме газа и нефти, нам и продавать нечего, – объяснял ей Шурик, – кому
– А я считаю, кого боятся, того ненавидят, – не соглашалась Лена, – а уважают страны, где людям лучше живется. Как можно уважать страну, если в ней учителя получают зарплату ниже прожиточного минимума, да и ту нерегулярно? Даже если у нее есть хорошие атомные бомбы, все равно такую страну можно только презирать. Точнее, не саму страну, а тех, кто довел ее до ручки.
– Какой народ, такая и власть, – хмурился Гена. – Сами выбирали, сами и кушайте. И нечего жаловаться.
– Да кто там выбирал? Это только видимость – выборы! За вас все давно решено – кого выбирать. Попробуй выдвинуть не того, кого надо, его быстренько отстреляют. Наивные! – усмехался Саша.
– Ты что же, хочешь сказать, что мы пешки в чьей-то игре? – возмущался Венька. – Народ, по-твоему, просто быдло? А если я тебе сейчас по роже смажу?
– Во-первых, это не аргумент! Во-вторых, еще не известно, кто кому смажет. Спрячь свое возмущение в карманы брюк. – И высокий Саша, положив ладонь на Венькину макушку, сильно надавил на нее, – низенький Венька так и присел. Но, мгновенно выскользнув из-под его ладони, коршуном кинулся на Сашу, размахивая сумкой. Хорошо, что Гена успел перехватить ее за ремешок, иначе сумка с размаху угодила бы Оленю прямо в лоб.
– Петухи, петухи, перестаньте! – закричала Маринка. – Как вам не стыдно! Кулаками размахивают, когда не хватает аргументов. Так обогащайте свой словарный запас. И вообще, я считаю, что все беды нашей страны из-за того, что у власти почти одни мужчины. Я даже стих про это сочинила. И назвала его «К СООТЕЧЕСТВЕННИЦАМ». Вот послушайте:
В стране, где хаос и вражда,Нас больше половины.Но вновь у власти, как всегда,Почти одни мужчины.У них в крови борьба, пальба,Награды да парады.Избрать бы нам побольше баб,И будет все, как надо.– Ага, разбежалась! – съязвил Венька. – Кто там вас выберет! Хуже нет, когда баба начальник.
– Неправда! – обиделась Лена. – Моя мама пять лет возглавляла кафедру, и ее все любили. Я уверена – если бы во главе государства стояла такая женщина, как моя мама, всем было бы хорошо.
– Вспомните Екатерину Великую, – поддержала ее Шурочка. – Россия при ней тоже стала великой страной. С ней все страны тогда считались.
– А сколько войн вела твоя Екатерина? – напомнил ей Саша. – И с турками, и со шведами. И на Кавказе. Нашла идеал!
– А я думаю, что в России всегда власть сознательно не хотела, чтобы народу хорошо жилось, – задумчиво изрек Гена. – Ведь когда люди живут хорошо, они перестают пресмыкаться перед начальством, и ими трудно становится управлять. Им, начальникам, выгодно, чтоб армия была сильной, а народ бедным, – тогда и извне никто не нападет, и внутри можно делать все, что вздумается.
– Вот если бы меня могли услышать все люди, – размечталась Лена, – я бы предложила, чтоб в правительство – в Думу или еще
– Ну, ты не кругом права, но что-то в этом есть. – Гена почесал затылок. – Вот бы референдум по этому вопросу провести. По всей стране.
– А давайте Ленку выдвинем в Думу? – предложил Венька. – Как стукнет ей восемнадцать – в июне, да, Лена? – так и выдвинем. Я первый собирать подписи пойду.
– Я тебе выдвину! Я тебя самого тогда знаешь, куда задвину – пригрозил ему Гена. – Хочешь, чтоб ее в столицу забрали? Мы тогда ее только и видели. Там ее быстро какой-нибудь министерский сынок окрутит.
– Успокойтесь! – засмеялась Лена. – Я сама никуда выдвигаться не собираюсь. Я информатикой хочу заниматься – за ней будущее. Мама обещала компьютер купить, может, уже в этом месяце. Как я о нем мечтаю! У нее на кафедре недавно новый появился, так я вам скажу: это класс! Я уже и в Интернете побывала – там такие возможности! Сплю и вижу.
Гена хмуро слушал ее. Ничего хорошего ему новое Леночкино увлечение не сулило. Теперь она влезет в свой компьютер, и ее оттуда за уши не вытащишь. Конечно, если бы и ему его купили. Но за какие шиши? Они и так еле сводят концы с концами. По-хорошему, ему не в институт надо поступать, а идти работать. Но тогда его через год в армию загребут – и на два года разлучат с Леночкой. Нет, он этого допустить не может. Значит, надо поступать в институт – конечно, на один с ней факультет и в одну группу.
Медаль он получит – если не золотую, то серебряную обязательно. А в институте постарается подрабатывать. Можно почту по утрам разносить, а можно грузчиком. Но матери помогать придется. Близнецы стали такими прожорливыми, и одежда на них прямо горит. А у Алексея сердце что-то стало прихватывать. Еще бы, на трех работах горбится – кто такое выдержит? Нет, надо им помогать. Какой уж тут компьютер!
Деньги на компьютер Ольга собрала, подрабатывая, кроме воскресной школы, еще и в Техническом лицее, организованном по ее настоянию при институте. Она давно носилась с идеей открыть такой лицей – убеждала ректора, обращалась в гороно, – и, наконец, ей это удалось.
Ольга с Леной сразу решили, что эти деньги будут копить на хороший компьютер. Собирали долго – и вот, кажется, насобирали. Навыки работы с ним они получили на кафедре информатики, где у Ольги были знакомые программисты. Те неплохо поднатаскали Лену в этом деле – да и Ольге нашлось чему поучиться.
И наступил, наконец, долгожданный день, когда Гарри Станиславович повез маму с дочкой в фирменный магазин «Мир информатики», где торговали их голубой мечтой. Там после долгих советов и консультаций они выбрали свой «Пентиум», влюбившись в него с первого взгляда. Все в нем было прекрасно: и внешний вид, и глубокая память, и прелестная мышка, и монитор, и клавиатура, и… в общем, у Лены руки чесались поскорее его опробовать. Привезли, установили на специальном столике, купленном по случаю с рук, – столик тоже был очарователен, такой черный, гладкий, элегантный – включили и… Лена забыла обо всем на свете. Уже вечером Ольга со скандалом отогнала ее от машины, заставив сесть за уроки, чего раньше никогда не случалось. Втайне радуясь большому домашнему заданию дочери, она сама, что называется, дорвалась – и уже никакие звонки, вздохи Гарика и Леночкины мольбы не могли ее заставить оторваться от монитора.