Одиссея "Варяга"
Шрифт:
– То, что у этих кинодеятелей и засраков (заслуженные работники культуры, однако, точнее чем они себя сами называют - и не скажешь) переврана вся историческая часть - это я еще могу им простить. Хотя реальный, а не выдуманный героизм, крутизну и ум Колчака показать было бы никак не сложнее, чем изобразить на компе ту ересь, что они сняли [127] . То, что ни один корабль на себя не похож и все бои перевраны - тоже я бы пережил, хотя лично мне это как серпом по бонусам, Ир!
– из-за соседних столов стали оборачиваться люди, тоже только что вышедшие из того же кинозала, - и даже обсусаленность Колчака я бы им простил, герои стране конечно нужны как никогда. Хотя как политик он даже хуже и бездарнее наших нынешних... Как бы по-мягче... Деятелей...
127
Колчак, как много в этом звуке... Ну почему на самом деле, было сценаристу не рассказать, что он замерзал в Заполярье, исследуя его для России в 1903 году? Всю жизнь ведь потом маялся ревматизмом. Почему не упомянуть его честную и смелую службу на миноносце в РЯВ, когда он по итогам проигранной войны был награжден Георгиевским оружием? Почему не показать его настоящую деятельность на посту адмирала, а не идиотскую, бесполезную, насквозь выдуманную и картонную стрельбу из пушки по вражескому броненосцу? Ведь это под его командованием разрабатывались планы минных постановок, жестоко осложнивших жизнь немецкому флоту. И первые в мире залповые торпедные стрельбы, сразу из всех торпедных труб эсминца, это ведь Минная дивизия русского флота, под Колчаком придумала. Если бы флот Владычицы Морей это вовремя перенял, то в Ютландском сражении немцы не отделались бы потерей от атак эсминцев всего британского флота лишь одного старого броненосца. Так нет, стреляли по старинке - по одной торпеде за раз. И на посту командующего Черноморским флотом себя нормально проявил. Он, конечно, не был Ушаковым, а как "правитель" вообще ноль. Но из русских флотоводцев ПМВ - он один из лучших. Наверное это слишком тяжело описать так, чтобы это стало близко среднему офисному сидельцу. Вот и появляется АдмиралЪ, стреляющий из пушкЪ по кораблямЪ...
Но неужели тебе не интересно, почему матросы, в начале фильма героически идут на смерть на "Сибирском стрелке", под командой героев офицеров, чего, кстати, не было, ту минную постановку провели как и положено, ночью, но героизма русских моряков на той войне хватало, будь спок, нефига было выдумывать сценаристам этот дебильный бой, а всего через полчаса, те же матросы - оборванная, недисциплинированная толпа, радостно поднимающая на штыки тех же офицеров? Что уже было на самом деле. Почему? Ну, понятно, они же "быдло"! А утонченные, лакированные господа офицеры, которые "играли в фанты" до момента, когда их нанизали на штыки как шашлык, это идеал!
А ведь верно - они действительно идеал для нынешней гламурной богемы! Ни те, ни другие абсолютно не обращали и не обращают внимания на реальную жизнь своей страны и абсолютного большинства своего народа. И только в последний момент, цепляясь скрюченными, окровавленными пальцами за штык пьяного матроса в своем пузе, они удивленно подумали, а наши еще подумают - "за что?" И в голову их, занятую фантами, феррарями и вечеринками, не придет - что сделали это с собой именно ОНИ. Единственно, что еще как-то можно смотреть в этом фильме, это красивая лав-стори... И то если выкинуть за скобки тот факт, что оба любовничка как-то походя избавились от супругов и малолетних детей.
После того вечера под отношениями с Ириной была подведена окончательная и жирная черта...
А теперь Петрович задумчиво смотрел на невольного виновника его разрыва с женщиной, которой теперь, скорее всего, не суждено будет родиться. На красавчика Хабенского курносый и скуластый Колчак не походил абсолютно, чем и был Петровичу симпатичен... Вспомнив о посетителе, который уже начал нетерпеливо переминаться с каблука на носок, Петрович вспомнил и еще кое-что.
– Александр Васильевич, а почему вы все еще не на миноносце? [128]
– Вам что, Степан Осипович на меня нажаловался?
– снова вскипел горячий татарин Колчак, - ну да, я ему уже пять рапортов подал о переводе на миноносец. Они в море, воюют, да и сам я миноносник. А он все "не с вашим ревматизмом, вы для России ценней как исследователь Севера"... Так может и Васильев 2-ой ценнее на "Ермаке"? Да и вам то, Всеволод Федорович какая разница?
128
В "нашей" истории, вскоре после гибели Макарова, который упорно не хотел отпускать серьезно простуженного в Арктике лейтенанта командовать миноносцем, он добился перевода на "Сердитый". Среди офицеров Первой Эскадры Тихого Океана, запертой в Артуре, должности на почти не выходящих в море крейсерах и броненосцах пользовались большей популярностью. Так что ему было не слишком сложно получить заветную должность на миноносце.
– Вообще-то хотел вам предложить должность командира истребителя, но теперь даже и не знаю, нужен ли мне столь ершистый подчиненный, - усмехнулся в усы Руднев, которому все больше нравился молодой и горячий офицер. Которого, к тому же, надо было любой ценой продвигать по флотской лестнице. Хотя бы для того, чтобы держать подальше от этой гребаной политики. Ибо хороших адмиралов в России всегда было очень мало, а вот плохих политиков наоборот - завались.
– Вы хотите снять с "Беспощадного" Римского-Корсакова? Я не настолько стремлюсь к должности командира эсминца, чтобы занимать ее ценой подсиживания своего хорошего друга и отличного командира.
– Командир он, и правда, хоть куда, имел шанс убедиться. И стреляют его молодцы метко, могу засвидетельствовать. Чуть голову мне не оторвали при первой встрече. Но для Вас, милостивый государь, у меня припасен другой кораблик... Отнесите-ка этот конверт на "Аскольд", и возвращайтесь с Константином Александровичем, а я пока замену Вам для него на "Аскольд" поищу...
Через неделю весь Владивосток вывалил на набережную - от порта в сторону острова Русский на буксире тащили бывший японский миноносец. По толпе ходили слухи - после долгих и тщетных попыток восстановить корабль в доке, его завтра должны были расстрелять из орудий крейсера. По другой версии ремонт был закончен, но потом на корабле случился пожар, и он полностью выгорел. В пользу последнего слуха говорил вид буксируемого корабля - на свежей краске выделялось угольно черное пятно копоти, покрывавшее обе трубы и кожух машинного отделения. Сам кожух казалось, был вывернут изнутри мощным взрывом. Стоящий в толпе морской лейтенант в полголоса, под сочувственным взглядом китайца портного проговорил, - "как эти идиоты, царствие им небесное, могли при первой же пробе взорвать оба котла, не понимаю... Теперь только как мишень и использовать". Действительно, утром на рассвете буксир потащил от острова в сторону восходящего в океане солнца тот же двухтрубный силуэт, который спустя пару часов пропал на горизонте в мешанине взрывов снарядов выпущенных четырьмя крейсерами.
О настоящей судьбе трофейного миноносца "Восходящий", вместо которого была расстреляна "загримированная" под него старая угольная баржа (в лучах восходящего солнца, на горизонте можно перепутать и не такое), знали немногие. Только командиры кораблей Владивостокской эскадры и экипажи трех кораблей. Самого "Восходящего", "Беспощадного" которому предстояло действовать с ним в паре и вспомогательного крейсера "Москва". "Москва" занималась и их снабжением в Заливе Святой Ольги, куда ночью своим ходом ушел вполне исправный миноносец. Должна она была и сыграть свою роль в весьма своеобразной набеговой операции. После месяца интенсивных тренировок, в поход вышли три корабля - по старорусской традиции соображать решили на троих. Недавно переоборудованная во вспомогательный крейсер "Москва" - захваченный японский быстроходный каботажник в 3700 тонн (впрочем, на счет быстроходности - 14,5 узлов как то не очень...) - вела с собой два столь разных миноносца. Вернее, с учетом того, что миноносцы шли в головном дозоре, а вооруженный транспорт плелся за ними, скорее вели его они.
После нескольких дней блуждания на траверсе входа в Цусимский пролив, отряд обнаружил искомую цель - три транспорта в сопровождении явно военного корабля. Забежав вперед, и дождавшись заката, миноносцы начали заранее отрепетированное и не раз разыгранное "понарошку" представление. Теперь все зависело от того, поверят ли в него благодарные зрители - японцы. А в случае если они, подобно знаменитому Станиславскому, завопят - "не верю!", то минимум один русский миноносец обречен.