Одна дорога из Генуи
Шрифт:
Глава 67. 21 декабря. Чтобы никого не забыть.
15 декабря Максимилиана де Круа во встречном бою в северном Парпанезе подстрелили из арбалета. Раненого доставили в Пиццигеттоне, родовое владение профранцузской семьи Тривульцио и важную французскую опорную точку на переправе через Адду.
Мальваузен проник в Пиццигеттоне под легендой врача и успешно прооперировал пациента 16 декабря.
Бонакорси принял предложение от Службы Обеспечения банковского дома Фуггеров и выполнил первое задание. Доставил в Милан Максимилиана де Круа.
Терцо, один из соучастников ограбления века в Генуе, волей случая нанялся возчиком к Максимилиану, довез телегу золота до Парпанезе, не смог вывезти ее из деревни и бежал в Пьяченцу.
Перед тем, как внимательно посмотреть на Пиццигеттоне, стоит бросить взгляд на достойного человека, оставшегося неупомянутым в Пьяченце.
Добрый сэр Энтони Маккинли получил одиннадцать ран и чуть до смерти не истек кровью. Фредерик довез его до Пьяченцы и передал в чуткие руки доктора Порденони. Во второй половине дня 16 декабря к этому же самому доктору, благодаря его репутации «лучшего в городе» стражники привели Лиса Маттео, который добровольно сдался брату Витторио.
Так получилось, что разговор между Витторио и Лисом происходил в палате через перегородку от Маккинли. Витторио на всякий случай заглянул в соседнюю комнату, тут же узнал Маккинли, вспомнил, что тот еле-еле может связать два слова по-итальянски и решил рыцаря не будить.
На самом деле, шотландец всегда говорил, что не силен в иностранных языках и не может объясниться по-итальянски. Но, находясь в языковой среде, он дошел до того уровня, когда уже мог понять собеседника, если тот говорит медленно (большая редкость для итальянцев). Но пока не до того уровня, чтобы самому составить грамотную фразу с правильным произношением.
Витторио задавал вопросы очень громко и внятно. Лис отвечал медленно и четко, а разбойник в сутане еще и постоянно переспрашивал. К концу допроса Маккинли узнал про королевское золото столько же, сколько Витторио. И на всякий случай притворился спящим.
Утром 18 декабря Маккинли покинул доктора, который все-таки советовал полежать еще, попить больше красного вина и поесть больше красного мяса. Фредерик когда-то успел щедро отсыпать ему в кошелек дукатов. Поэтому шотландец купил мула, снова нашел тот лесок, убедился, что его коня там нет, и заявился за конем к маркизу Паллавичино, как к сюзерену, ответственному за окрестности.
Молодой маркиз любезно выслушал гостя, накормил-напоил, спать уложил, и, конечно же, вернул ему коня. Часть истории про угнанный паром он уже знал. И про большую драку в лесу. Еще утром шестнадцатого он послал вооруженных слуг навести порядок, и те обнаружили в леску восемь привязанных мулов, одного рыцарского коня, лошадь с пробитой головой, кучу мертвых тел бандитского вида и какие-то крепкие ящики с кусками сукна внутри. А рассыпанные по земле золотые дукаты не обнаружили. Прямо ни одного. Потом еще сходили за лопатами, все перерыли и снова ни одного не обнаружили. Поэтому про золото маркиз ничего не знал.
Маккинли подтвердил, что Сансеверино здесь абсолютно не при чем. Это разбойники напали на королевский обоз, а отбились от них добрый сэр Энтони и один славный оруженосец из семьи вассалов императора Карла. Ни один человек Сансеверино во владения Паллавичино без спросу не заходил и меча не обнажал. Маркиз очень обрадовался. Он совершенно не хотел ссориться с Сансеверино.
На этом на следующее утро они и расстались, полностью довольные друг другом. Шотландец поспешил в Турин, где он сам назначил поединок де Круа. Правда, перед этим он собирался заехать в Борго-Форнари за парадно-выходным костюмом и латами.
Теперь можно вернуться в Пиццигеттоне.
Ночью с 19 на 20 декабря из башни замка сбежал находящийся под следствием Максимилиан де Круа. Сбежал, невзирая на ранение в голову и в руку. Забрал с собой своего боевого коня с седлом и со всей сбруей. Погоня выехала утром, но до Лоди не догнала, а под Лоди наткнулась на имперскую засаду и, не вступая в бой, вернулась обратно.
В главном лагере французской армии в Монце очень удивились, что какой-то старик-швейцарец привез своим кучу золота якобы от короля, но большей частью не в монетах, а в слитках и абсолютно без сопроводительных документов.
Всеобщее удивление прихопнул лично Оде де Фуа, сославшись в узком кругу на секретное-пресекретное шифрованное письмо от коннетабля Шарля де Бурбона. В более широком кругу он сослался на секретное письмо от секретного отправителя. Общий смысл для всех кругов остался тем же.
Всем заткнуться под страхом смертной казни. Швейцарцы получили деньги сложным финансовым маневром. Да, в конечном счете, от короля. Но с таким гонцом, который смог проскочить мимо Милана из соображений секретности. По этой же причине без сопроводительной документации. Никаких слитков не было. Вам показалось. И не клянитесь, что видели, за лжесвидетельство смертная казнь по законам военного времени. Швейцарцам тоже показалось. Была золотая и серебряная монета. Жалование монетой не выдают всем швейцарцам сразу и полностью, чтобы не спровоцировать повышение цен, скупку всего, что горит, и дикую вакханалию в лагере с последующей потерей контроля и визитом любопытных ландскнехтов из Милана.
Срочных гонцов на перекладных во все остальные французские гарнизоны в окрестностях не послали. Но в порядке нормальной почтовой работы новость про внезапно разбогатевших швейцарцев и сложный финансовый маневр добралась до Пиццигеттоне уже к середине дня 20 декабря. В секрете ее никто держать не стал. Его Величество заплатил швейцарцам, значит, и остальным в обозримом будущем заплатит. Местные лавочники под это дело несколько увеличили кредитные линии, чтобы труженикам аркебуз и алебард было на что встретить Рождество.
Тривульцио понял, что это жжж неспроста. Значит, швейцарский священник, про которого говорили де Круа и Эрнесто, честно исполнил свой долг и довел столько золота, сколько смог. По-видимому, опираясь на неверное предположение о невозможности доехать до Пиццигеттоне, он поменял курс на Монцу. Очень рискованно, но раз уж он проскочил, то честь ему и слава. Они, конечно, умалчивали, что за груз, но теперь-то все понятно.
Тогда и де Круа, скорее всего, никакой не шпион. Где это видано, чтобы вражеский агент взялся довезти золото французской армии, по пути усилил охрану личной гвардией Сансеверино, а, попав в засаду, честно сражался. И нанятый «шпионом» простолюдин довез золото аж до Монцы. Скажите мне, где взять таких простолюдинов, я найму всех! Какая из задач проще, провезти полную телегу золота по вражеской территории, или не украсть его самому?