Одна и без оружия
Шрифт:
Парень, поглаживая руку и с опаской поглядывая на нас, подбежал к телефону и стал названивать. Я пригрозил ему пальцем и оставил его в покое.
Мы смело открыли обитую коричневым дерматином дверь и вошли в светлую, просторную приемную, благоухающую ароматом дорогих духов. За столом с тремя телефонами сосредоточенно восседала красотка с голубыми глазами.
— Александр Михайлович вас вызывал? — ласково встретила она нас.
— Конечно, — хором ответили мы, — доложите, что господа из налоговой инспекции будут счастливы встретиться с президентом известной компании.
Я намеренно повысил титул ее начальника, чтобы придать весомость нашему визиту.
Девушка прямо-таки подскочила
— Заходите, Александр Михайлович ждет вас. Полненький, небольшого роста, уже в годах человечек выкатился нам навстречу.
— Здравствуйте, друзья, — радушно приветствовал он нас, — что ж вы не позвонили, я бы подготовился к встрече, а то так неожиданно. Могли не застать.
— Ничего, не беспокойтесь, — охладил я его не в меру горячую приветливость. — Это у нас такой стиль работы, чтобы не ждали.
Он только теперь увидел у меня в руке пистолет охранника, задрожал, побледнел и хлопнулся на первый подвернувшийся стул.
— Да не пугайтесь вы, — успокоил я его. — Это револьвер того парня, что на вахте стоит. Больно нервный он. Пришлось отобрать. Как цепной пес бросается на людей.
— Это недоразумение, разберемся, уберем хама, — заверил Александр Михайлович, быстро приходя в чувство. — Садитесь, пожалуйста, — широким жестом он пригласил нас к столу и нажал кнопку вызова.
Тотчас в комнате появилась блондинка.
— Слушаю!
— Кофе и все прочее. А этого идиота убрать немедленно. — И, поймав удивленный взгляд голубых глаз, раздраженно бросил: — Ну, кто сегодня на вахте?
Через минуту комната наполнилась душистым ароматом кофе, и мы с дымящимися чашечками удобно устроились в мягких полукреслах.
— Надолго к нам? — первым нарушил паузу Александр Михайлович.
— От вас будет зависеть, — загадочно улыбнулся я, — а если серьезно, дня три-четыре. И чтобы не затягивать это приятное свидание, прошу предоставить нам отчет о финансовой деятельности и всю документацию, касающуюся импорта за текущий год. Мои коллеги займутся этим прямо сейчас в помещении, которое вы им отведете. А мы с вами в это время побеседуем о наших делах.
Пока я говорил, Александр Михайлович радостно кивал головой в знак согласия и нажимал кнопку вызова. Снова блондиночка.
— Срочно вызовите сюда всех начальников отделов, главного бухгалтера, моего заместителя и исполнительного директора, — приказал он.
Я не ожидал от него такой прыти и готовности сделать все, что скажу. Ведь многое из моих пожеланий, мягко говоря, не вписывалось в нашу налоговую компетенцию. Тем не менее, когда собралась команда генерального директора, каждый, кто отвечал за то или иное направление работы, получил указание дать нам полный отчет и оперативно откликаться на любое наше требование. «Может, действительно здесь все в ажуре и на них зря возвели поклеп?» — невольно подумал я, наблюдая, как четко, без опасений и оглядки действует глава этой фирмы.
Распоряжения отданы, люди приступили к их исполнению. Удалились и мои помощники, чтобы начать разбираться с бумагами. Мы с Александром Михайловичем остались один на один. И опять он меня удивил. Выложил мне все как на духу. Он бывший цековский работник. Жил далеко не по средствам. Шикарная двухэтажная дача под Москвой со всеми удобствами, две иномарки плюс пятикомнатная, отделанная по последнему крику моды квартира в центре города. Регулярные поездки с женой и двумя дочерьми на элитарные курорты. Любовница по высшему разряду, частые посещения дорогих ресторанов и сауны с шашлыками и выпивоном — все это требовало, особенно в «застойные» годы, не только солидных затрат, но и чисто моральной поддержки высокопоставленных
Интересно, с чего это он так разоткровенничался. Не глупый мужик, знает, что за прошлое его не ухватишь. Даже если захочу, не смогу ничего доказать, документов-то у меня никаких нет, одни эмоции. С другой стороны, понимает, что такая искренность здорово подкупает и вызывает доверие. На это и бьет. Не сомневаюсь: если бы он даже подозревал, что я располагаю фактами о его прежних связях, вел бы себя по-другому. Уверен, пуще огня боится, что его делишки давно минувших дней станут достоянием прессы, не говорю уже — уголовного дела. Разом все рухнет — и престиж, и фирма, и связи — останется у разбитого корыта. Разве может он допустить такое? Будет драться до последнего, чего бы это ему ни стоило. Вот и играет со мной в поддавки, гляди, мол, — я весь на ладони, ничего не скрываю, ни что было раньше, ни что есть теперь.
Два дня мы рылись в документах. Я переговорил со всеми, кто осуществляет операции по делам фирмы. В основном — комар носа не подточит. Лишь мелочи, некоторые ошибки в финансовых отчетах, несвоевременная уплата штрафов за опоздание с перечислением налогов. В общем, пустяки, о которых и упоминать неприлично такой высокой комиссии, как наша. Ломаю голову, как прижать генерального в заключительной беседе, чтобы расколоть его, заставить приоткрыть завесу тайных операций с оружием, которые, затылком чувствую, идут здесь с хорошим размахом. Припугнуть его: мол, все о нем знаю, мне ничего не стоит обнародовать всю его подноготную в брежневские и горбачевские времена? Перетрусит, наверное, попробует, может быть, откупиться, вывернуться. Что это даст реально? Ничего. Задача, ради которой меня сюда послали, останется невыполненной. Значит, пока этот удар держу про запас, на сладкое. Главное же надо искать в другом. В чем же? И вдруг, как молния, пронзила мысль. Пистолет. Мимолетно заметил на рукоятке английское «Мейд ин Раша». Откуда у охранника экспортный вариант револьвера? Проверим. Может, это и есть ниточка, за которую клубок потянется? Так, надо действовать очень осторожно, чтобы не спугнуть начальство.
Снова в кабинете у Александра Михайловича.
— Спасибо вам огромное за помощь, — и рта не дает мне раскрыть, — ваша работа — это просто неоценимая услуга, за которую наш коллектив должен благодарить и благодарить. — Витиеватые фразы Александра Михайловича и откровенные реверансы режут слух, а когда он преподнес в качестве сюрприза сообщение о выдаче каждому из нас денежной премии, тут я уже не выдержал и остановил речевой поток:
— Простите, но это наша работа, и мы не можем принять ни премий, ни подарков. Нам достаточно того, что вы оценили наш труд как помощь, и мы будем вполне удовлетворены, если после нашего визита коллектив учтет замечания, исправит ошибки и улучшит свою деятельность.
— Можете не сомневаться, что именно так и будет, — поспешил заверить Александр Михайлович.
Я почти потерял надежду подобраться к главной своей задаче, но директор сам сделал шаг навстречу.
— Охранника мы уже убрали, — сообщил он в качестве наглядного свидетельства быстрой реакции на наше недовольство.
— А вот этого как раз и не надо было делать, — сразу нашелся я, увидев ниточку, случайно отпущенную Александром Михайловичем. — Мы сюда пришли не разгонять людей, а учить их. Так что верните провинившегося и отдайте ему его оружие. Уверен, что после этого инцидента парень будет вести себя как подобает.