Одна против зомбей
Шрифт:
Переверстав план на сегодняшний день, я решила побыстрее смыться из пугающей все фибры моей бесстрашной души шараги, переполненной атмосферой страданий и ужасов.
Вторым пунктом моего переверстанного плана было заключение с Толиком мира. Без капитуляций, аннексий и контрибуций. Хотя нет, контрибуцию я с него все-таки стрясу. Нефиг измываться над моей святой верой в неограниченность резервов женской души.
И наконец, третий пункт. Самый тяжело выполнимый. Мне предстояло так наврать в три короба Пал-Никодимычу про мой визит к гробовщикам, чтобы старик расчувствовался и, смахнув с щеки слезу,
Итак, пока я все это деятельно обдумывала, первый пункт моего нового плана практически сам себя реализовал: из "ИNФЕRNО" я, считай, уже смылась, ибо вон уже виден вестибюль.
"А Толику звякну с улицы, - подумала я.
– И обязательно помирюсь с ним. Ну чего я на него взъелась-то? Нормальный мужик - туповатый, брутальный и образованный. С деньгами дружит. И с головой ладит. Да, точно-точно-точно! Как только выберусь из этого гадюшника, сразу же звякну Толику. И хрен с тем маскарадом, постою там в чепчике или шляпке с теми дурами, не помру. Всего лишь час позора - и сохранена любовь на всю оставшуюся жизнь. Может, мы с Толиком будем любить друг друга до ста лет и умрем вместе, надорвавшись от хохота на диване перед телевизором, глядя на выступление очередного клоуна из политического или эстрадного бомонда страны".
5
Замороченная своими философствованиями, я неспешно брела по вестибюлю к выходу из офиса.
"Послушай, Ника, - обратилась я к себе, вдохновленная мыслями о будущих победах женского освободительного движения.
– Ты ведь с детства мечтала о всяких там приключениях? Вот и радуйся. Конечно же, это не совсем то, чего ты ждала, но реальность всегда норовит испохабить мечту. Так что, давай шустрее двигай батонами и не привередничай. Представь себе, что ты играешь главную роль в боевике вроде "Обители зла". И все, что сейчас с тобой происходит, потом увидят десятки миллионов зрительниц. Что они о тебе подумают, глядя на твою унылую физиономию?.."
Вдруг в тишину моих мудрых мыслей безжалостно вторглись чьи-то громкие матерные вопли.
Я вздрогнула, повернулась к источнику воплей и увидела, как через проходную пара грузчиков везет тележки, груженные коробками с собачьими консервами.
При этом коробки настолько накренились на один бок, что один грузчик вынужден был придерживать их руками, мешая тем самым другому грузчику везти тележку. И тот материл напарника на чем свет.
"Они тут чего, псин разводят?
– удивилась я, глядя на коробки, обклеенные пестрыми этикетками с изображением пуделей.
– Для чего, интересно? Неужели продают блохастиков для охраны кладбищ?"
Я представила себе специально натасканную на охоту за грабителями гробниц стаю пуделей и хихикнула.
В этот момент грузчики загородили обзор вахтеру, сверяющему надписи на коробках с указанными в накладной товарами.
"Прорывайся, Ника, и все будет ништяк!" - крикнула мне интуиция. А разбуженный ею инстинкт охотницы за головами незастрахованных клиентов тут же вкатил в мою кровь дозу адреналина.
Я тут же забыла и про то, что собиралась уходить из офиса, и про мои терки с Толиком, и про финансовый матриархат, и даже про страшные картины в холле. У меня вообще отключилась голова.
"Ты зря гнобила богов, Ника!
– укорила себя.
– Не такие уж они и засранцы! Не упусти свой шанс! Не будь раззявой!"
Я лизнула опасливым взглядом зрачок камеры видеонаблюдения, прикрепленной к стене кронштейном. И представила себе, как сидящий где-то неподалеку охранник сейчас видит на мониторе все мои заячьи финты возле проходной.
"Ну и фиг с ним!
– подумал я.
– Даже если и заловят, то не станут же бить. Конечно, не станут - по крайней мере, ногами. Ну уж ногами по голове-то точно не настучат... Ты готова, старуха? Еще как готова! Ну тогда - вперед!"
Я перепрыгнула через турникеты. Подбежала к кнопке вызова лифта. Несколько раз нервно ткнула в нее пальцем, пытаясь ускорить приезд лифта. Оглянулась. И настороженно глянула на проходную.
Но вахтеру было не до меня. Он пытался прочитать заляпанную черной краской надпись на коробке.
Двери лифта разошлись. Я вбежала в кабину. Рассмеялась. И от радости, закрыв глаза, станцевала дикую смесь ламбады с боевой пляской африканских пигмеев.
ГЛАВА 6 . КОЛЕСНИЦА СМЕРТИ
1
Позади меня тактично кашлянули.
Я открыла глаза и обомлела: всего лишь на несколько секнд оторвашись от действительности, я тем пропустила момент, когда в лифт вошли двое сотрудников "ИNФЕRNО" (судя по надписям на бейджиках) - сутулый парень и дородная одная бабенция с двойным подбородком. И на каждым из вошедших были черные очки.
"Ни фига себе шустрость у очкариков!
– изумилась я.
– Ведь площадка перед лифтом была пуста. Откуда же они взялись? Всего на чуть-чуть отключилась - и вот блин-на-фиг, за спиной - сладкая парочка нарисовалась. Ниндзюцу рулит!?"
Чтобы не показаться сбежавшей из психушки пациенткой, я демонстративно повращала руками в локтевом и плечевом суставах: дескать, я тут вовсе и не танцевала с дури, а просто разминала покоцанные ревматизмом хрящи.
– Вам к-какой этаж?
– спросил мужчина
– Тот, где вашенский гендир сидит, - почему-то сразу же раскололась я, даже не попробовав, как обычно, прогнать здешним аборигенам какую-нибудь туфту вроде: "Я, типа, на прием к министру сельского хозяйства топала и немного заблудилась. Где здесь у вас находится комитет по работе с колорадскими жуками?"
– "Г-гендиров" у нас нет, - объяснила мне женщина.
– Есть п-президент к-корпорации - Андрей Яковлевич Х-хорькофф и его з-замы.
– Замы перебьются! Мне - к самому Хорькоффу. Кстати, классная фамилия. Наверняка он из рода остзейских дворян. У моей прабабки любовник был из таковских. Образовеннейший человек. "Евгения Онегина" наизусть знал. Расстреляли беднягу за спекуляцию валютой. Суровые времена были.