Одна судьба на двоих

Мэйджер Энн

Одно было для Чейенн бесспорно: Джереми, не знавший отцовской любви, уже обожал Каттера. И в разговорах о поездке в Уэст-Вилл неизменно вставал на его сторону.

— Бабуля знала, что мы ее любим, — заявлял он. — А сидели мы рядом с ее постелью или нет, ей теперь все равно.

Ради Джереми Чейенн выдавила из себя веселую улыбку и распахнула дверь им навстречу.

Каттер был одет в синие джинсы и белую рубашку. Джереми — точно так же, он во всем подражал отцу.

— Все готово для церемонии, милая, — нежно произнес Каттер.

— Да, мама. Дядя Каттер сказал, что

свадебный торт можно разрезать только после венчания, а у меня живот подвело от голода.

— Оставьте меня на пару минут одну, — попросила Чейенн.

При взгляде на Каттера улыбка ее погасла. Да что это с ней происходит? Одна ее часть протестует против того, что он заимел такую власть над ее жизнью. А другая — стремится к нему. И каждую ночь она жаждет его ласки.

Залившись краской смущения, Чейенн постаралась отогнать от себя воспоминания о всех их ночах, начиная с первой, когда он привез Джереми домой. И о том, как с каждым разом ее страсть становилась сильнее. И уж, конечно, о том, что даже днем, стоит ему к ней приблизиться, — ее обжигает огонь желания.

Каттер нагнулся и слегка поцеловал ее в щеку. Она отстранилась, но он положил ей руку на талию.

— Прошу тебя, Каттер, — зашептала она, отталкивая его руку, — только не сейчас... когда кругом люди.

— Правильно, — недовольно пробормотал Каттер. — Через пять минут мы поженимся, а ты не позволяешь мне коснуться тебя. Джереми, выйди, пожалуйста.

— Дядя Каттер дал мне подержать кольца, — сообщил Джереми, важно оттопыривая карман брюк.

— Каттер, я... я...

— Понял, — выдохнул он.

Ничего-то ты, мой милый, не понял!

Во рту у нее так пересохло, что говорить стало трудно. Каттер с Джереми вышли, а она не переставала удивляться себе.

Ну что я за человек? Я не хочу выходить замуж за Каттера. Я даже плохо себе представляю, что у него в мыслях и почему он делает то, что делает. Да... Я действительно хочу быть с ним. Но не быть его женой. Какая оплошность с моей стороны вторично выходить замуж по ошибке!

Она в смятении выскочила из дому. Поджидавший ее Каттер, заметив слезы на глазах невесты, заботливо вытер их.

— Не думай сейчас ни о чем, — шепнул он ей. — Потом разберемся.

С этими словами он вручил ей букет диких цветов и повел к алтарю, который они с Джереми соорудили из топляка.

Церемония венчания была простой и краткой. Из родных присутствовал один Джереми. Мать Чейенн лежала при смерти, а своих родственников Каттер не пожелал приглашать. Единственным свидетелем был вице-президент фирмы Каттера — Пол О'Коннор.

Пока священник читал молитву, Чейенн, вцепившись в руку Каттера, постаралась сосредоточиться. Несмотря на колышущиеся вокруг травы и набегающий на берег прибой, церемония бракосочетания показалась ей холодной и формальной. Мать ее умирает. Отец давно умер. Сестра всю жизнь ее ненавидела. Впереди будущее, и ей не на кого опереться, кроме как на Каттера. Она всегда мечтала о настоящем браке, с близостью и доверием. С настоящей любовью.

Хочет ли Каттер того же?

После окончания церемонии Каттер обнял Чейенн и, подняв ее подбородок, пристально взглянул

в глаза. Ее обдало жаром. Затем он улыбнулся и поцеловал ее. Рот его показался знакомым и нежным, и все же она ощутила, что между ними по-прежнему стоит какой-то невидимый барьер. Она знала Каттера лишь как любовника, а в остальном он во многом оставался для нее непрочитанной книгой.

Станет ли ее муж, как прежде, таить в себе больше, чем будет ей рассказывать? Каттер вдруг чуть нахмурился. Он с силой сжал ее руку, и врезавшееся в ладонь обручальное кольцо причинило ей боль.

А Джереми с сияющими глазами обнял их обоих:

— Теперь у меня есть мама и папа.

— Да, — подтвердил Каттер, обнимая стройную талию Чейенн. — А у меня — жена и сын. — Свободной рукой Каттер обнял Джереми. — Мы будем настоящей семьей.

Может, он действительно в это верит?

Но миг промелькнул, Каттер перестал излучать сияние, и глупая надежда, наполнившая было сердце Чейенн, испарилась. Правда, по его виду никак нельзя было сказать, что он, подобно ей, весь в сомнениях. Он потребовал разрезать свадебный торт, испеченный Чейенн, и они вместе съели кусок под шуточки Каттера, утверждавшего, что, если верить молве, приготовленная ею еда усиливает половое влечение.

Джереми оценил свадебный торт по достоинству и отдал ему должное. Был уже поздний вечер, когда мальчик пошел спать.

Выждав несколько минут, Каттер поднял Чейенн на руки и отнес в спальню.

— Наконец-то! — воскликнул он, запирая дверь. Желание, звучавшее в голосе мужа, и прикосновения его рук заставили Чейенн затрепетать.

Каттер стянул с себя рубашку.

— Я уже думал, что этот день не кончится никогда.

— Таким ужасным он тебе показался? — прошептала Чейенн, не желая даже самой себе признаться в том, что умирает от желания.

Глаза Каттера горели таким огнем, что она покраснела.

— Ужасным? Что ты хочешь этим сказать? — удивился Каттер.

— Я не знаю, что ты думаешь или чувствуешь.

— Так знай: меня целый день трясло как в лихорадке, так я хотел поскорей обвенчаться и лечь с тобой в постель. — Он подошел к Чейенн и с силой притянул к себе. — Посуди сама. — Он прижал ее к двери, так что она почувствовала его напрягшуюся мужскую плоть. Отклонив ее голову назад, он провел языком по шее. Поцеловал ее рот. Затем лицо, шею, грудь, и по телу Чейенн словно прошел электрический ток. Помимо своей воли она вцепилась руками ему в волосы, а он, приподняв ее, прижал к себе как можно крепче; она ощутила движения его плоти и... И издала стон блаженства.

Сколько раз в годы своего первого замужества она лежала ночью без сна в своей одинокой постели, мечтая о том, чтобы Каттер ласкал ее в этой самой комнате!

А он? Мечтал ли он когда-нибудь вот так о ней? Грызла ли его тоже тоска по Чейенн? Хоть когда-нибудь?

Только один раз у него вырвалось восклицание, дававшее право подумать, что да, тосковал.

— Чейенн! О Господи! Чейенн!

Каттер приподнял ее, отнес в кровать, быстро, уверенными движениями раздел. Пальцы его ловко расстегивали узкие петли.